Человеческий фактор

Грин Грэм

– Вот тут вы правы: человек – это наилучшая мишень. Откровенно говоря, мне тоже птицы наскучили. – Шеф опустил взгляд на лежавшую перед ним бумагу. – Вы отлично поработали в Претории. Тут сказано, что вы первоклассный администратор. Вы значительно сократили расходы резидентуры.

– Я принял пост после человека, который умел блестяще вербовать агентов, но плохо соображал по части финансов. А мне это дается легко. До войны я некоторое время работал в банке.

– Дэйнтри пишет тут, что у вас в Претории были неприятности личного характера.

– Я бы не назвал это «неприятностями». Я влюбился.

– Да. Так тут и сказано. В африканку. Эти ребята называют их всех без разбора

«банту». Вы нарушили их расовые законы.

– Теперь мы вне опасности: мы женаты. Но там нам действительно пришлось туго.

– Да. Вы нам об этом сообщали. Хотел бы я, чтобы все наши люди, когда у них случаются неприятности, так же правильно поступали. Вы боялись, что южноафриканская полиция доберется до вас и уж отделает как следует.

– Нельзя было человеку столь уязвимому оставаться вашим резидентом.

– Как видите, я весьма внимательно просмотрел ваше досье. Мы велели вам тут же убираться оттуда, хотя нам и в голову не приходило, что вы можете взять с собой эту девицу.

– Ее проверили в Центре. Ничего дурного не было обнаружено. Вы считаете, что мне не следовало увозить ее оттуда? Она ведь была моей связной с африканскими агентами. Моей легендой было серьезное изучение апартеида в свободное от работы время, но полиция, если бы забрала мою нынешнюю жену, могла бы расколоть ее. Поэтому я и вывез ее через Свазиленд в Лоренсу-Маркиш.

– О, вы правильно поступили, Кэсл. А теперь вы женаты и у вас есть ребенок. Надеюсь, все хорошо?

– Ну, если не считать того, что в данный момент у моего сына – корь.

– А, в таком случае надо следить за его глазами. Глаза – это слабое место. Собственно, я хотел вас видеть, Кэсл, в связи с визитом, который должен нанести нам через несколько недель некий господин Корнелиус Мюллер, один из руководителей БОСС. Я думаю, вы знали его, когда были в Претории.

– Безусловно, знал.

– Мы намерены ознакомить его с некоторыми материалами, которыми вы занимаетесь. Конечно, для того лишь, чтобы доказать нашу готовность сотрудничать с ними – до известных пределов.

– Он знает о Заире больше нас.

– Главным образом его интересует Мозамбик.

– В таком случае вам нужен Дэвис, сэр. Он больше в курсе дела, чем я.

– О да, конечно! Дэвис. Я с ним пока не встречался.

– И еще одно соображение, сэр. Когда я был и Претории, мы с Мюллером не очень ладили. Если вы еще раз заглянете в мое досье, то увидите, что именно он пытался шантажировать меня при помощи законов о взаимоотношениях между расами. Вот почему ваш предшественник велел мне убираться оттуда как можно скорее. Поэтому не думаю, чтобы это могло способствовать установлению контактов между мной и Мюллером. Лучше пусть с ним имеет дело Дэвис.

– Но вы же стоите над Дэвисом – естественнее, вам и встречаться с Мюллером. Это будет нелегко, я понимаю. Обе стороны наточат ножи, но элемент неожиданности даст вам очко. Вы отлично знаете, что ему не надо показывать. Крайне важно не раскрывать наших агентов – даже если для этого придется затемнить кое-какой важный материал. У Дэвиса же нет вашею опыта соприкосновения с БОСС… и с этим их Мюллером.

– А почему мы должны что-то ему показывать, сэр?

– Вы когда-нибудь задумывались, Кэсл, что произойдет с Западом, если золотые копи Южной Африки закроются из-за расовой войны. И война эта ведь может быть проиграна, как во Вьетнаме. До того, как политики успеют договориться, чем заменить золото. И Россия станет главным его поставщиком. Это будет, пожалуй, посложнее нефтяного кризиса. А еще алмазные копи… Компания «Де Бирс вест» покрупнее, чем «Дженерал моторс». Алмазы ведь не устаревают, как автомобили. А есть и кое-что

посерьезнее золота и алмазов – там же добывают уран. Я полагаю, вам еще не говорили про секретный документ Белого дома об операции под кодовым названием «Дядюшка Римус».

– Нет. Ходили, правда, слухи…

– Так вот хотите вы или нет, а мы, Южная Африка и Штаты будем осуществлять совместно операцию «Дядюшка Римус». Поэтому мы должны держаться любезно с господином Мюллером – даже если он и шантажировал вас.

– И мне надо будет показать ему?..

– Информацию о партизанах, о поставках, осуществляемых, невзирая на блокаду, в Родезию, о новых людях, ставших у власти в Мозамбике, о проникновении русских и кубинцев… информацию экономического характера.

– А что же остается?

– Попридержите информацию о китайцах. Южноафриканцы склонны валить их в одну кучу с русскими. А может настать день, когда китайцы нам понадобятся. Мне эта операция «Дядюшка Римус» нравится не больше, чем вам. Политические деятели называют это «реалистической политикой», а реалистический подход в той Африке, которую я знал, никогда еще никому не сослужил доброй службы. Моя Африка была моей сентиментальной любовью. Я по-настоящему любил ту Африку, Кэсл. Китайцы, да и русские и американцы не любят ее… тем не менее мы должны работать рука об руку с Белым домом и господином Мюллером и участвовать с ними в операции «Дядюшка Римус». До чего же все было легко в добрые старые времена, когда мы имели дело с вождями племен и шаманами, и школами в буше, и дьяволами, и королевами дождя. Моя Африка еще была немного похожа на ту, которую описывал Райдер Хаггард [Хаггард Генри Райдер (1856-1925) – английский писатель, автор приключенческих романов, действие их происходит на разных континентах, в том числе и в Африке, в изображении которой превалируют экзотические мотивы и утверждается культ сильной личности, прежде всего белого человека]. Неплохое было местечко. Император Чака [Чака (ок. 1787-1828) – зулусский правитель, глава объединения родственных южноафриканских племен] был намного лучше фельдмаршала Амина Дада [Амин Дада (р. 1925) – политический и военный деятель Уганды, в 1971 г. пришел к власти в результате переворота, в 1979 г. был свергнут]. Ну, в общем, постарайтесь быть пообходительнее с Мюллером. Он ведь личный представитель самого шефа БОСС. Я бы предложил вам сначала принять его дома – в порядке оздоровительной шокотерапии.

– Не знаю, согласится ли жена.

– Скажите ей, что это я прошу. Но решение за ней: если ей это слишком мучительно…

Уже на пороге Кэсл обернулся, вспомнив о своем обещании.

– Можно мне замолвить слово за Дэвиса, сэр?

– Конечно. А в чем дело?

– Слишком долго он сидит в Лондоне. Мне кажется, надо бы его послать при первой же возможности в Лоренсу-Маркиш. Пусть сменит агента Шестьдесят девять-триста – тот тоже наверняка уже нуждается в перемене мест.

– Это Дэвис просил вас со мной поговорить?

– Не совсем, но мне кажется, он был бы рад уехать из Лондона – куда угодно. У него нервы на пределе, сэр.

– В связи с чем?

– Сложности с девушкой, насколько я понимаю. И надоело ему сидеть за канцелярским столом.

– О, насчет того, что надоело сидеть за канцелярским столом, – это я понимаю. Посмотрим, что можно для него сделать.

– Я действительно немного за него беспокоюсь.

– Обещаю вам, Кэсл, не забыть о нем. Кстати, этот визит Мюллера – сугубо секретен. Вы же знаете, как мы любим, чтобы наши ящики были крепко закрыты. Так вот, у вас теперь будет ваш личный ящичек. Я не говорил об этом даже Уотсону. А вы не должны ничего говорить Дэвису.