Человеческий фактор
Шрифт:
– Я отлично провел день, – сказал Дэйнтри, – в общем и целом.
– Жаль, не пришло вам в голову зарыбить ручей форелью, – сказал доктор Персивал.
– О да, ваша дичь – это рыба, правда? Ну, у нас теперь, пожалуй, можно и поудить. – И сэр Харгривз разбил кочергой полено. – Ничего это не дает, – заметил он, – но я люблю, когда летят искры. Так вот, в Шестом отделе, похоже, есть утечка.
– Дома или за границей? – спросил Персивал.
– Я не уверен, но у меня прескверное чувство, что это происходит дома. В одном из африканских секторов – в Шестом-А.
– Я как раз закончил проверку
– Да, мне говорили. Поэтому я и пригласил вас сюда. Рад был, конечно, и вашему участию в охоте. Ну и вы что-нибудь заметили?
– Немного подраспустились. Но и во всех других отделах тоже. К примеру, я проверил, что берут с собой сотрудники, когда идут обедать. Ничего серьезного, но количество чемоданчиков меня поразило… Проверку я провел, конечно, в порядке предупреждения. Но человек нервный от такого предупреждения способен запаниковать. Мы же не можем требовать, чтоб они раздевались догола.
– А в алмазных копях так и делают, но я с вами согласен: заставить человека раздеваться в Вест-Энде было бы несколько необычно.
– И кто-то допустил нарушение? – спросил Персивал.
– Несерьезное. Дэвис из Шестого-А выносил донесение – сказал, что хотел прочесть за обедом. Я его, конечно, предупредил и велел оставить документ у бригадира Томлинсона. Просмотрел я и все разработки. С тех пор как разразился скандал с Блейком, проверка на допуск проводилась очень тщательно, но у нас все еще работают несколько человек с тех давних дурных времен. Есть такие, что работали еще при Бэрджесе и Маклине [речь идет о сотрудниках Сикрет Интеллидженс Сервис Гае Бэрджесе и Дональде Маклине, работавших на советскую разведку; в 1951 г. они бежали в Москву, что вызвало на Западе большой скандал и длительное, до 1955 г., расследование]. Мы можем заново проверить все их контакты, но остывший след трудно взять.
– Возможно, конечно, вполне возможно, – сказал шеф, – что доказательство утечки нам подбросили из-за границы. Им хотелось бы внести смуту в наши ряды, сломить наш дух и столкнуть нас с американцами. Если станет известно, что у нас произошла утечка, это может принести еще больший вред, чем она сама.
– Об этом я и думал, – сказал Персивал. – Запросы в парламенте. Снова возникнут все старые имена: Вассал. Портлендское дело, Филби. Но если они захотят поднять шум, мы тут мало что можем сделать.
– Я полагаю, назначат Королевскую комиссию, чтобы запереть дверь в конюшню, – сказал Харгривз. – Но представим себе на минуту, что они действительно охотятся за информацией, а вовсе не хотят устраивать скандал. Шестой отдел, думается, самое неподходящее для этого место. Никаких атомных секретов в Африке нет: партизаны, войны между племенами, наемники, маленькие диктаторы, неурожаи, скандалы, золотые россыпи – в этом нет ничего секретного. Потому мне и пришла мысль, не хотят ли они просто скандала, чтобы доказать, будто они снова проникли в британскую разведку.
– А утечка важная, шеф? – осведомился Персивал.
– Можно сказать, капля в море – информация главным образом из области экономики, но любопытно то, что помимо экономики она связана и с китайцами. А не может быть, чтобы русские – ведь они делают только первые шаги в Африке – надумали использовать нашу службу для получения информации о китайцах?
– Слишком мало они могут от нас узнать, – сказал Персивал.
– Но вы же знаете, как обстоит дело в любом центре. Никто такого не вынесет – чтобы какая-то карточка в картотеке была пустой.
– А почему бы нам не посылать им – с наилучшими пожеланиями – копии того, что мы посылаем американцам? Ведь вроде бы наступила detente [разрядка (фр.)], не так ли? Это бы избавило всех от множества беспокойств. – Персивал достал из кармана маленький цилиндрик, брызнул на очки и затем протер их чистым белым носовым платком.
– Подливайте себе виски, – сказал шеф. – Я после этой чертовой охоты еле двигаюсь. Есть какие-нибудь соображения, Дэйнтри?
– Большинство сотрудников Шестого отдела пришли туда уже после Блейка. Если их контакты сомнительны, тогда никто ни от чего не гарантирован.
– Так или иначе, утечка, похоже, произошла в Шестом отделе, и скорее всего в секторе Шесть-А. Либо дома, либо за границей.
– Начальник Шестого отдела Уотсон поступил к нам сравнительно недавно, – сказал Дэйнтри. – Он прошел тщательнейшую проверку. Затем там есть Кэсл – он у нас очень давно, мы отозвали его семь лет назад из Претории, так как он был нужен в секторе Шесть-А и потом были еще личные причины – сложности с женщиной, на которой он хотел жениться. Он, правда, поступил к нам, когда проверка была не такая строгая, но я считаю: он чист. Унылый тип, хотя картотеку ведет, конечно, первоклассно, а опасность обычно представляют люди блестящие и честолюбивые. Брак у Кэсла крепкий, хотя женат он вторично: первая жена его умерла. Один ребенок, дом в Большом Лондоне, купленный под закладную. Застрахован – все взносы на сегодняшний день внесены. Живет скромно. Даже не имеет машины. Насколько мне известно, каждый день ездит на станцию на велосипеде. Диплом третьей степени по истории. Старателен и добросовестен. Роджер Кэсл из казначейства – его кузен.
– Значит, вы считаете, он абсолютно чист?
– Есть у него странности, но не скажу – опасные. К примеру, это он посоветовал мне привезти «Молтизерс» леди Харгривз.
– «Молтизерс»?
– Это длинная история. Не стану сейчас вам ею докучать. Ну а потом там есть Дэвис. Не убежден, что я в таком уж восторге от Дэвиса, хотя с допуском у него все в порядке.
– Налейте мне еще виски, хорошо, Персивал, – прекрасно. Каждый год говорю, что это моя последняя охота.
– Но эти мясные пироги с почками, которые подает ваша супруга, просто великолепны. Я бы не хотел их лишаться, – заметил Персивал.
– Думаю, мы сумеем найти и другой предлог, чтобы их отведать.
– Попробуйте развести форель в этом вашем ручье… Дэйнтри снова почувствовал, как в нем шевельнулась зависть: снова он оказался в изгоях. Вне службы, где он занимался охраной безопасности, он не жил общей жизнью со своими коллегами. Даже ружьем он пользовался как профессионал. Персивал, говорят, коллекционирует картины, а шеф? Богатая жена-американка открыла для него целое поле светской деятельности. А Дэйнтри во внеслужебное время дозволено было разделить с ними лишь мясной пирог – в первый и, наверное, в последний раз.