Человек без собаки
Шрифт:
Хороший вопрос… Тайна известна четверым — ему, Кристине, Кристоферу Грундту и его отцу. Зачем посвящать остальных? Чтобы причинить боль?
А как же с истиной? Нет, ему не хотелось выволакивать
Но не успел. Баланс очков остался прежним — сон подкрался на мягких лапах и навалился на него, как огромный и ласковый плюшевый мишка.
Розмари Вундерлих Германссон сидела в баре в аэропорту Малаги.
Прошло уже два часа, как приземлился самолет, на котором должны были прилететь Кристина с Кельвином. Она выпила три бокала сладкого вина и потеряла счет телефонным звонкам — пыталась выяснить, что же случилось. Совершенно непостижимо. Избалованная девчонка — могла бы позвонить и сказать, что прилетит следующим рейсом. Или на следующий день. Не так уж много от нее и требовалось.
Сначала позвонила и с бухты-барахты ошарашила — я ушла от мужа и лечу к вам.
И не прилетела. Передумала, должно быть. Вернулась к своему Якобу — и начисто забыла, что мать ждет и волнуется.
Она могла бы попытаться получить информацию у кого-нибудь из персонала — списки пассажиров и все такое прочее… но ее английский настолько плох, что вряд ли из этого что-то получится. К тому же… а вдруг она каким-то образом подведет Кристину? Дочь… обещала и не приехала… они наверняка подумают, что кто-то из них сошел с ума. Розмари устала от событий. Она хотела только покоя.
Следующий самолет из Стокгольма приземлится через полтора часа, она уже проверила. Через Копенгаген… какая разница? Все равно Карл-Эрик играет в свой гольф, а до их поселка добираться почти час на такси, так что лучше подождать… Тем более что Кристина не может звонить с борта самолета.
Ушла и ушла… Она всегда недолюбливала зятя. Что-то в нем было ненадежное. Когда Кристина повесила трубку, Розмари была почти счастлива — от мысли, что рядом с ней будут дочь и внук.
Розмари Вундерлих Германссон глубоко вздохнула и попросила принести еще бокал вина. Хотя она знала еще очень мало слов, ей нравилось говорить по-испански. Красивый язык.