Человек из грязи, нежности и света
Шрифт:
И именно в эту секунду дядя Абрам понял, что может сейчас увезти Риту за собой, дальше, через эту самую дверь в скале.
Он взял ее за руку, помог ей подняться и накинуть на себя мокрый халат, который до этого она успела постирать в искусственном море.
– Бог не фраер, шельма метит! – засмеялась Рита, уводимая за ручку дядей Абрамом в новое неведомое пространство.
– Если бы не ты, старичок, я бы давно уже, б*я, сошла с ума, – шепнула она ему в спину.
Дяде Абраму не понравилось, что она его назвала
Он хотел сделать что-то приятное Рите и поэтому поднял один красивый голубовато-зеленоватый камень округлой формы и протянул Рите, прежде чем открыл дверь в скале.
Совсем неожиданно они вышли в искусственное поле, по сторонам которого стелились бледные иллюзорные горизонты.
Эти горизонты вздрагивали от их дыхания как испуганные животные.
Прохладный ветер слегка раскачивал одинокое дерево, на ветке которого висел маленький игрушечный домик.
Справа высилась в тумане какая-то башня, а на ее остроконечной крыше крутился скрипящий флюгер, немного подальше от башни виднелась маленькая деревня, прибившаяся к крохотной церквушке.
Дяде Абраму очень хотелось приблизиться к этой деревушке и зайти в каждый дом, хотя он и знал, что этого никогда не произойдет, ибо этот мир был всего лишь нарисован или создан искусным художником как макет собственных или чужих видений.
– Ни х*ра себе, – прошептала Рита, оглядываясь по сторонам, – теперь и выход х*р найдешь.
– Пожалуйста, не ругайся, – попросил ее дядя Абрам.
– А х*ли тут не ругаться, если мы с тобой уже конкретно попали!
Рита попыталась своей зажигалкой поджечь искусственный лист на таком же искусственном дереве, но он не загорелся.
– Пожара не будет, – грустно покачала головой Рита. Искусственное солнце стало уже медленно гаснуть.
Под их ногами стелилась тоже искусственная трава.
Совсем неожиданно над ними пролетела птица, но она пролетела, не отбрасывая собственной тени, из чего дядя Абрам сделал вывод, что это была голографическая птица, мертвый двойник живой птицы, холодный отпечаток бьющегося сердца.
– Даже напиться нельзя! – пожаловалась Рита.
– А тебе нельзя, – возразил дядя Абрам.
– Сейчас мне все можно, – философски вздохнула Рита.
Тут же откуда-то сверху к ней под ноги упала бутылка «Анисовой» водки.
– Ништяк! – повеселела Рита и тут же распечатав бутылку, глотнула.
– Отдай! – вырвал у нее из рук бутылку дядя Абрам. – Подумай, дура, что тебя ждет! – и чтоб ей не было обидно, вылил все содержимое бутылки в траву.
– А ты что знаешь, что нас ждет?! – обиженно вздохнула Рита.
– Не знаю, но хочу глядеть на этот мир с трезвой головой, – дядя Абрам опять зачесал бороду. Как он уже успел заметить, она всегда чесалась на нервной почве.
– Да, разве это мир?! Так, одна херовая декорация, – возмутилась Рита.
– Самое скверное, что по этим декорациям совершенно невозможно узнать ни характер, ни душевные качества нашего мучителя, – заметил дядя Абрам.
– Достаточно того, что этот разпи*дяй запер нас в клетку, – откликнулась Рита, присев спиной к дереву.
– Однако кого-то заперли по его собственной воле, – веско заметил дядя Абрам.
– Ну, виновата я, ну, черт попутал! Куш хотела сорвать! – Рита заревела, а дядя Абрам присев рядом с ней, стал поглаживать ее ладонью по головке.
– Он не один, – прошептал дядя Абрам.
– Что не один?! – переспросила шепотом Рита.
– Слишком большие средства вложены в наше с тобой заключение, – пояснил свою мысль дядя Абрам.
– Ну и что из этого?! – озадаченно прошептала Рита.
– А х*р его знает! – вздохнул глубоко дядя Абрам. – Он макает свой нож в нашу кровь как в чернила!
– Уж это точно, – поежилась Рита.
– А у тебя было когда-нибудь желание расстаться с жизнью? – спросил дядя Абрам.
– Было, еще в лагере, когда меня ни за что отпи*дили!
– А сейчас?!
– А сейчас я беременная и вся в ожидании ребятеночка! – улыбнулась простодушно Рита.
– Это хорошо! – дядя Абрам немного приободрился и прижал головку Риты к своей груди. Постепенно искусственное солнце гасло, и они засыпали.
– Знаешь, я очень счастлив, что встретил тебя, – прошептал дядя Абрам, – даже если бы я знал, чем для меня все это обернется, я бы и тогда хотел встретить тебя!
– Такое бывает, наверное, только раз, старичок! – зевнула Рита.
– Пожалуйста, не называй меня старичком, я еще не такой старый!
– А я не из-за старости, а из-за опытности тебя так окрестила!
– Ну, тогда ладно, – дядя Абрам улыбался в темноте, обнимая Риту, пока совсем не заснул. Рита уже давно спала, разговаривая, сама с собой во сне.
– Абрамчик! – шептала она. – Вынь скорее пальчик, а я тебе сделаю подарчик и открою ларчик!
Во сне она открывала свой животик как дверку, и оттуда выходил своими ножками здоровый краснощекий бутуз.
Потом откуда-то выныривал нахальный продюсер и уводил мальчика с собою за ручку. Рита громко закричала во сне и проснулась.
– Что с тобой?! – спросил в темноте дядя Абрам.
– Да, какая-то х*рня наснилась, спи! – попросила Рита и дядя Абрам опять уснул.
Ему снилась Рита, сидящая с ним в лодке. Они плыли по морю, оно было сначала очень спокойным и безмолвным, но потом разыгрался ужасный шторм. Дядя Абрам держал уже не весла, а Риту и очень боялся ее потерять.
– Он не может нас превзойти, а поэтому старается измучить! – засмеялась вдруг Рита, и схватив его за руку, поднялась с ним в небо. Их слепило солнце, временами мочил из туч дождь, но они поднимались все выше и выше.