Человек, который был дьяконом
Шрифт:
Оставив Джереми предаваться хмельному горю ('Путинку' ему великодушно подарили), они вернулись к себе в номер.
– Ну, и куда теперь этого гада?
– спросил Максим.
– Правда, что ли, в полицию его сдать?
– Ты забыл, что мобильная связь не работает, - напомнил Артур.
– Можно до ближайшей деревни дойти ради такого случая! Я ходил вчера вечером, правда, не дошёл...
– Так, и что ты скажешь сельскому участковому? Что участник православного семинара месье Жером Толстои, праправнук Льва Николаевича, - американский шпион? Милый мой, да это не за ним - за тобой пришлют экипаж! С людьми в белых халатах... Думаю,
– Чт'o он там должен выяснить: нашу готовность идти на контакт и нашу потенциальную вербуемость? Пусть благодарит Бога, если унесёт ноги после такого контакта. Наши стереотипы о них? Похоже, их стереотипы о нас нашим стереотипам о них дадут сто очков форы, как ты сам только что видел. Протестный потенциал православной молодёжи? Нулевой, ты это не хуже меня знаешь. Да и вообще... 'православной', говоришь? Подумай сам, Максим: из семерых православных здесь один - честолюбивый партиец, который хоть магометанином готов заделаться ради партийной карьеры, один - буддист, и один - американский шпион. Хорошая выборка, правда?
Максим с удовольствием рассмеялся:
– Да уж! Это я не сообразил!
XVI
После окончания вечерних молитв Артур немного побродил по территории хутора, надеясь столкнуться с Лизой наудачу. Не столкнулся, и направился к третьему гостевому домику, где, по его расчётам, должны были жить женщины. В дверь номеров он стучать не решился, так как был риск встретиться с одной из двух честных сестёр. ('Здравствуйте, хотел увидеть Лизу'. 'Здравствуйте, отец дьякон, её здесь нет. Зачем она вам понадобилась?' 'Должен выяснить её политические пристрастия'. 'И не стыдно Вам, отец дьякон? Побойтесь Бога! О горнем надо думать, а не о суетном!' - так примерно мог бы сложиться диалог с любой из инокинь.) Вместо того Артур постучал в окно. Подождав немного, обошёл домик и постучал в другое окошко. Вернулся к входу - как раз вовремя, чтобы увидеть, как девушка выходит ему навстречу.
Молодой человек отчего-то так растерялся, что и не сразу сумел заговорить. Девушка, глядя на него, рассмеялась, хоть и сама казалась смущённой.
– Пожалуйста, не подумайте плохого: у меня до Вас дело, - нашёлся он в итоге.
– Я ничего не подумала, а вообще - вообще я Вам ужасно рада! Меня поселили одну в комнате, номер пятый, налево от входа, но то Елевферия, то Иулиания заглянет, и так каждые полчаса! Не иначе как мальчиков ищут под кроватью... Там, между храмом и 'корпусом', у клумбы, скамеечка есть - не хотите туда? Под окнами болтаться не хочется...
– А комары нас не съедят, на этой скамеечке?
– усомнился 'дьякон'.
– Здесь нет комаров, по крайней мере, ещё ни одного не видела. Все вымерли от духа истинного православия, - шёпотом проговорила Лиза, потешно округлив глаза.
– О как!
– не удержался от восклицания Артур.
– Острый у Вас язычок, однако!
– Осуждаете?
– Н-нет...
– А должны были бы.
– Отчего?
– Как церковнослужитель . Или Вы хотите сказать, что Вы не церковнослужитель? Отвечайте всю правду!
– Нет, не хочу...
– Вот видите!
Добрались до скамейки и сели на неё.
– И тем не менее, я рада, - повторила девушка тихо.
– Не из-за того, что Вы дьякон, а вопреки. Вы - очень нетипичный дьякон, то есть надеюсь, что я в этом не ошиблась.
– Вы, похоже, не слишком расположены к духовенству!
– Да, - был лаконичный ответ.
– Что же, у Вас много знакомых клириков?
– улыбнулся Артур.
– Много ли, мало - всех лучше бы не знала. Это звучит грубо? Извините. Так что у Вас за дело ко мне?
– Целых два. Патриотическое крыло попросило меня выяснить у Вас, патриотка ли Вы, и если нет, то по возможности склонить Вас на сторону патриотизма. А либеральное крыло соответственно хочет узнать, разделяете ли Вы их светлые идеалы, и если не разделяете, то не пожалуете ли Вы...
– ...Бриться.
– Что?
– То не пожалую ли я бриться. Пожалуй, не пожалую, извините за повтор. Меня оба лагеря не очень привлекают. Одни - слишком лохматы, а другие - слишком циничны, Вы сегодня очень точно об этом сказали. Я и до того чувствовала что-то подобное, а как Вы сказали, сразу поняла: так и есть. Чт'o Вы как на меня глядите, Артур? Или это нескромно - мне Вас так называть? Может быть, нужно - 'отец дьякон'?
– Забудьте, пожалуйста, о том, что я 'отец дьякон', потому что мне ещё нужно будет сделать Вам одно признание... не любовное, не думайте!
– вдруг спохватился Артур, только сейчас сообразив, как в разговоре с молодой девушкой звучит слово 'признание'.
– Я и не подумала!
– отпарировала Лиза слегка обиженно.
– Ни секунды ни подумала!
– Нет, ни секунды - это Вы зря, оттого что... Ну вот, заставляете меня говорить Бог весть что!
– рассмеялся он. Девушка глянула на него посветлевшими глазами. Немного помолчали.
– Наверное, это очень бестактно, верней, дерзко с моей стороны - вот так, с ходу, моим куриным умишком судить проблему, над которой лучшие люди России мучились не один век, - начала Лиза тихо.
– Но я ведь и не сужу: я просто говорю своё личное. Определяться всё равно надо будет, я знаю. Но вот Вы, например: Вы так и не определились, с кем Вы из них. И даже, как сегодня сказал Олег, Вы вроде бы по убеждению не определились: Вы сознательно выбираете стоять между теми и другими. Почему мне нельзя так же?
Артур развёл руками:
– Конечно, можно... если только Вы чувствуете, то для Вас это благо! Вы взрослый человек, Вам нужно решать самой...
– Да уж, девятнадцать лет - это огромная взрослость! Артур, можно мне попросить Вас? Решать я буду сама, но хотела бы попросить... иногда поглядывать в Вашу сторону, что ли. Вы кажетесь честным человеком...
– Это не совсем правда.
– Идеальной правды вообще нет, - возразила девушка, - это я к девятнадцати годам успела понять, а само то, что Вы про себя откровенно говорите, что не совсем честны, - тоже многого ст'oит. Давайте... давайте условимся о жестах, хорошо?
– девушка весело тряхнула короткими волосами.
– Как это?
– не понял Артур.
– Очень просто! Если собираетесь голосовать 'да' или согласны с тем, о чём говорят, - положите правую руку на запястье левой. Если нет - наоборот. Годится? Я буду поступать так же. Ведь Вы не против? А этим... начальникам лагерей, которые допытывались, кто я есть, скажите... что хотите. Лучше всего сказать патриотам, что я либералка, а либералам - что я патриотка. Вот это будет славно! Спорить с теми, кто меня пытается причесать под свою гребёнку, я очень люблю, я гордая птичка. Хоть и маленькая... Вот и всё. Вам... больше нечего мне сказать?