Человек, который «испарился»

Вале Пер

— Да. Можешь ехать в пять стран: Чехословакию, Советский Союз, Румынию, Югославию и Венгрию. Причем можешь ехать на автомобиле или в поезде, лететь самолетом или плыть на пароходе или теплоходе.

— На пароходе? Из Венгрии?

— Конечно, по Дунаю. Из Будапешта на «Ракете» за пару часов можно добраться до Братиславы или Вены.

— Кроме того, можно ехать на велосипеде, идти пешком, плыть, скакать на лошади или ползти, — сказал Колльберг.

— Да, пока не дойдешь до пограничного пункта.

— А

в Австрию и Югославию можно ехать без визы?

— Это зависит от того, какой у тебя паспорт. Если он у тебя, например, шведский, или западногерманский, или итальянский, то виза тебе не нужна. С венгерским паспортом можно ехать без визы в Чехословакию или Югославию.

— Но он этого не сделал.

— Нет.

Им принесли кофе. Колльберг все еще изучал штампы в паспорте.

— Датчане не поставили тебе штамп, когда ты прилетел в Копенгаген, — сказал он.

— Нет.

— Следовательно, не существует никаких доказательств того, что ты вернулся в Швецию.

— Нет, — сказал Мартин Бек и спустя несколько секунд добавил: — Если не считать того, что я сижу здесь перед тобой.

За последние полчаса ресторан уже порядком заполнился и начало не хватать мест. Мимо них прошел мужчина лет тридцати пяти, сел за столик с табличкой «ЗАНЯТО», заказал пиво и без всякого интереса уставился в газету. Время от времени он нервно поглядывал в сторону двери, словно кого-то ждал. Он был с усами и бородой, в темных очках, на нем были коричневый узорчатый пиджак, белая рубашка, коричневые туфли.

— Кто это? — спросил Мартин Бек.

— Не знаю, они все выглядят одинаково. Кроме того, иногда тут появляются самые разные случайные люди, приходят на минутку и сразу же исчезают.

— Это не Молин, его я бы узнал.

Колльберг покосился на него.

— Может, Гюннарссон?

— Нет, того я тоже видел.

В ресторан вошла женщина. Рыжеволосая, довольно молодая, в кирпично-красном свитере, твидовой юбке и зеленых чулках. Она двигалась непринужденно, рыскала глазами по залу и при этом ковырялась в носу. Потом присела за заказанный столик и сказала:

— Мое почтение, Пелле.

— Мое почтение.

— Пелле, — сказал Колльберг, — значит, это Кронквист. А эта женщина — Пиа Больт.

— Почему у них у всех усы и борода?

Мартин Бек произнес это в глубокой задумчивости, словно это была проблема, над которой он уже долго ломает себе голову.

— Наверное, это фальшивые усы и борода, — совершенно серьезно ответил Колльберг.

Он взглянул на часы.

— Только для того, чтобы нас раздражать, — добавил он.

— Нам уже пора возвращаться, — сказал Мартин Бек. — Ты сказал Стенстрёму, чтобы он пришел?

Колльберг кивнул. Уходя, они услышали, как мужчина по имени Пер Кронквист подзывает официантку:

— Поскорее

дорогая! Я умираю от жажды!

Несколько человек рассмеялось.

В управлении полиции было тихо, как в кирхе. Стенстрём сидел в кабинете и раскладывал пасьянс.

Колльберг окинул его критическим взглядом и сказал:

— Что-то ты рано начинаешь. Что будешь делать, когда состаришься?

— Сидеть и говорить то же самое, что и сейчас: «Почему я здесь сижу?».

— Проверишь несколько алиби, — сказал Мартин Бек. — Леннарт, дай ему список.

Стенстрём взял список и бегло просмотрел его.

— Сейчас?

— Да, еще сегодня вечером.

— Молин, Лунд, Кронквист, Гюннарссон, Бенгтфорс, Пиа Больт. Кто это такой, Бенгтфорс?

— Это опечатка, — хмуро сказал Колльберг. — Там, естественно, должно быть Бенгт Форс.

— Девушку тоже проверять?

— Да, если это тебя развлечет, — сказал Мартин Бек. — Она сидит в ресторане «У кружки».

— Я могу говорить непосредственно с ними?

— Конечно. Почему бы и нет? Обычный опрос в связи с делом Альфа Матссона. Теперь уже все знают, о чем идет речь. Кстати, как там дела у ребят из отдела по борьбе с наркотиками?

— Я разговаривал с Якобсоном, — сказал Стенстрём. — Они уже набрали почти полные сети. Когда разнеслось, что Матссон в этом замешан, у всех развязались языки. Кстати, мне пришла в голову одна идея. Матссон продавал среди прочих нескольким полным развалинам и вытягивал из них неплохие деньги.

Он замолчал.

— Так какая же идея пришла тебе в голову? — спросил Колльберг.

— Возможно, один из этих бедняг, которых он обдирал, какой-нибудь его клиент уже был сыт по горло, если можно так выразиться?

— Ну, такое возможно, — с серьезным видом сказал Мартин Бек.

— Особенно в кинофильмах, — дополнил Колльберг. — Американских.

Стенстрём сунул список в карман и встал. В дверях он остановился и обиженно сказал:

— У нас иногда тоже так бывает.

— Возможно, — согласился Колльберг. — Но ты забыл, что Матссон исчез в Венгрии, куда поехал за товаром для этих своих бедняг. Ну, тебе уже пора уходить.

Стенстрём ушел.

— Ну, ты и ехидный, — заметил Мартин Бек.

— Он что, не может подумать, прежде чем говорить? — сказал Колльберг.

— Вот именно, он подумал.

— Ну да!

Мартин Бек вышел в коридор. Стенстрём как раз надевал пиджак.

— Посмотри каждому в паспорт. Стенстрём кивнул.

— И не ходи один.

— Они опасны? — колюче спросил Стенстрём.

— Инструкция, — проворчал Мартин Бек.

Он вернулся к Колльбергу. Они сидели тихо, пока не зазвонил телефон. Мартин Бек взял трубку.