Человек ниоткуда
Шрифт:
Налево от меня маленькая лодка как раз отчаливала от узкой полосы земли по направлению к бухте. В ней сидели двое мужчин, и, несмотря на большое расстояние, я с уверенностью узнал в одном из них «эйталианского» аристрократа, за которым Билли гнался накануне вечером. Другой, с карабином в руках, был не кто иной, как мой парк-лэйнский друг. Хотя этот здоровый детина правил лишь одним веслом, лодка двигалась быстро.
Я с облегчением улыбнулся и выставил ружье так, что лишь самый кончик его виднелся из-за камышей. Я намеревался хорошенько начинить их свинцом, как только они приблизятся на расстояние выстрела. Если бы поднялся шум вокруг этого дела — моя простреленная шляпа свидетельствовала бы в мою пользу.
Они подходили все ближе. Я положил палец на курок. Тут лодка остановилась. На секунду мне показалось, что мой фокус открыт: тогда, не выжидая дальнейших событий, я поспешно выстрелил, и от лодки отлетел большой кусок дерева. Здоровый детина ругнулся, закачался и стал во всю мочь грести назад, а его товарищ поднял карабин, указывая на то место, откуда раздался выстрел.
Мешкать было нечего. Я тихонько выполз из засады, осторожно пробираясь среди камышей, и очутился на другом берегу острова, где, как и следовало ожидать, увидел верного Билли. Он стоял на коленях в лодке, навострив уши, и старательно целился в удирающую компанию.
— Стреляй! — крикнул я.
Послышался выстрел, и минуту спустя Билли подъехал к острову.
— Будь они прокляты, Джек! — сказал он, приставая к берегу. — Я думал, что вы уже погибли. Вы только взгляните на этих негодяев!
На противоположном конце бухты наши враги удирали с такой изумительной быстротой, словно участвовали в гонках.
— Как это все случилось? — спросил Билли, усаживаясь на берегу. И, когда я в нескольких словах рассказал ему все, он заметил: — Это был заранее обдуманный план, в этом нет теперь ни малейшего сомнения. Вас нашли бы убитым или вовсе не нашли бы. Гуарец со своим товарищем успел бы удрать, а Мориц, представив свое самое бесспорное алиби, освобождающее его от всяких неприятностей, вступил бы во владение наследственным имуществом.
Я взглянул на часы.
— Половина седьмого, назначенный час для уток. Боюсь, что мы их спугнули.
— Наверное, — сказал Билли. — Если бы я был уткой, я бы отсюда убрался по крайней мере на две недели. Пойдемте лучше со мной до мыса, а там через поле повернем прямо в Вудфорд и выпьем по рюмочке. Вы поспеете домой к восьми.
— Ладно, — обрадовался я. — Даже следует немного опоздать; мистер Мориц лишний час поволнуется относительно исхода своей затеи.
Я оставил челнок на месте: мне нисколько не хотелось избавлять людей Морица от лишнего беспокойства. Мы оба сели в лодку Билли и быстро поплыли вдоль бухты. Наших преследователей нигде не было видно, а с берега донесся слабый треск выстрелов. Очевидно, остальная компания была занята утками.
Оставив лодку у маленькой пристани по другую сторону мыса, мы полем дошли до Вудфорда и, пробыв около получаса в «Плау», выпили несколько рюмочек хереса и горькой и говорили о предстоящей нам кампании.
— Лучше всего играть ва-банк, — сказал я. — Когда я вернусь домой, я им просто расскажу, что кто-то пытался меня убить. Я хочу услышать объяснения Морица по этому поводу. Я ему даже, пожалуй, скажу, что у меня есть свидетель, какой-то турист, что он остановился в «Плау» и в это время сам был на охоте. Весьма возможно, что он придет тебя навестить.
— Я надеюсь, — сказал, шутливо раскланиваясь, Билли. — У меня так мало знакомых среди английских аристократов! А пока, — прибавил он серьезно, — я еще немного прослежу его дела. Не знаю, уедут ли ваши приятели после этой маленькой неудачи. Тем не менее я собираюсь посторожить около «Холли» всю ночь: мне что-то мало нравятся «эйталианские» аристократы, разгуливающие с карабинами. За ними надо следить в оба.
Я встал.
— Надо идти, иначе я опоздаю к воскресению из мертвых.
Билли проводил меня до дверей.
— Где мы встретимся завтра? Или вы, быть может, заглянете сюда?
Я сказал, что приду после обеда: скажу Морицу и остальным, что хочу посмотреть, как подвигается починка автомобиля.
Торжествуя при мысли о предстоящем Морицу сюрпризе, я пошел бодрым шагом по дороге в «Аштон».
Пройдя три четверти пути и завернув за тот самый угол, где перед завтраком мы встретились с Билли, я увидел маленького чумазого мальчугана, сидящего на скамейке. Едва я с ним поравнялся, он спрыгнул со скамейки и загородил мне дорогу.
— Извините, сэр, — сказал он, — не вы ли мистер Норскотт?
— Вы угадали, дружок, — был мой ответ.
Сунув руку в карман, он вынул запачканный конверт.
— Леди велела передать вам вот это, сэр.
Я взял письмо и вскрыл. Быстро смеркалось, и я едва мог его разобрать. Вот что там стояло:
»Если вы хоть сколько-нибудь дорожите жизнью, вы должны немедленно покинуть «Аштон». Гуарец и все остальные поехали вслед за вами, и ваш двоюродный брат с ними в заговоре. Все это по моей вине, а потому пользуюсь последней возможностью вас предупредить. Это все, что я могу сделать. Если правда, что вас напрасно обвиняют, я молю судьбу, чтобы вам удалось спастись, пока не поздно. Уничтожьте это письмо.
М.С».
— Где тебе передано это письмо? — спросил я мальчугана.
Он колебался.
— Леди не велела говорить.
Я сунул руку в карман и вынул пять шиллингов.
— Слушай, дружок, если ты мне скажешь, ты получишь вот это!
Он решительно покачал головой.
— Я обещал леди, сэр.
Я спрятал деньги, мне стало стыдно:
— Томми, — сказал я, — ты хороший мальчик. Как ты узнал, что я мистер Норскотт? .
— Леди мне вас описала. Она сказала, что вы высокий и смуглый.
— Так она сказала? — спросил я, смеясь. — А ты передашь ей от меня записку? Леди тебе это не запретила?
Он отрицательно качнул головой.
— Великолепно! Если ты это сделаешь, я тебе дам десять шиллингов.
— Полкида 7 ? — пробормотал он, ошеломленный.
— Это одно и то же, Томми, — сказал я, вынув монету. — Вот они.
Он— крепко зажал монету в своей маленькой смуглой лапке; и пока он приходил в себя от потрясения, я вырвал страницу из записной книжки и написал следующее;
7
Полфунта стерлингов.