Человек по имени Феникс
Шрифт:
Самые обыкновенные батарейки при выкидывании с бытовым мусором могут показать всю свою токсичность и опасность. С повреждением корпуса на свободу вырвутся такие вредные вещества, как свинец, кадмий, ртуть, никель, цинк, щелочи... Одна батарейка при попадании в почву леса, загрязнит тяжелыми металлами примерно площадь занимаемую парой деревьев, бедненьким кротом, ежичком и кучей жуков, муравьев и червяков. И если презренного червя не жалко, то подумайте о миленьком маленьком ежике с его мягонькими колючками и добрым взглядом черных глаз—бусинок, когда он взглянет пронзительно нежно,
Ищите, ищите пункты приема использованных батареек и если найдете, то отдавайте все туда. Если плохо искали, либо хорошо искали, но все же не нашли, то ни в коем случае не сжигайте эти вредные элементы питания, а... бережно храните их у себя дома, до тех пор пока не отыщется должного способа их утилизации. Передавайте по наследству, но не выкидывайте!
Но вернемся к артефактам.
Куда же они подевались?
Плеть таинственным образом вновь попала в цепкие руки Рыцаря Смерти. Темный артефакт, как и положено столь мощному орудию, не сломался, и в руках истинного владельца мигом вернул себе прежнюю форму.
Куда подевался Белый Меч и остался ли он все той же лужицей, или исправился, как и его темный коллега? Кто знает?! Возможно, его забрали пушистые лесные обитатели, сновавшие по поляне, на которой состоялся знаменательный бой. По крайний мере свидетели дали точное описание двух мышей, крота и лося. У лося, если верить словам одного свидетеля (а этого делать не стоит) "рога блестели золотом, а копыта при стучании издавали характерный звук, свойственный перестукиванию рубина о сапфир..." Этот свидетель наговорил еще много бредового, что никто и слушать не стал. Бедный Харимон. Его и раньше считали за чудика, а после неудачного полета авиакомпанией "Феникс Эйр Лайн" и столкновения с земной поверхностью, так и вовсе прекратили слушать. А ведь он еще и пьет по—тихому! Только тсс — это секрет!
Эпилог
Наполняя мою сонную натуру божественными звуками Светлой Крови, даже сам великий композитор не угадал бы, на какой секунде его произведения я достиг наивысшей точки познания, погрузился в нирвану, получил сердечный приступ и метнул подушку в причину раннего беспокойства — музыкальный проигрыватель, который неизвестный шутник поставил в режим будильника и выставил на его звонок не мерную, постепенно разворачивающуюся мелодию, а споро начинающийся бурный поток произведения Штрауса. За первую секунду я очнулся ото сна и обратил против врага — проигрывателя — первое подвернувшееся оружие — подушку. За вторую: успел смутно сообразить, что должен находиться далеко не в своей постели и не в своей квартире, как новый неожиданный взрыв ударных и скрипки от маэстро, чуть не положил конец моей еще не отцветшей жизни. А за третью, я окончательно убедился, что нахожусь не в шатре воинов Кровавого Дракона (или каково их самоназвание?), что в магическом мире, а в своей квартире, расположенной на отшибе города, расположенного на отшибе страны, расположенной... и так далее.
Музыка успешно прекратилась уже на четвертой секунде,
Недоумевал я долго. Хватило времени одеться, привести себя в порядок и заварить кофе. За чашечкой бодрящего напитка я и предположил, что во время сна Альтер вновь взял надо мной контроль, как это он и умеет делать, и переправил нас обратно в нормальный мир.
"Вот же ублюдок! — злился я на свою другую личность. — Стоило мне покончить с делами, как он вновь показался! Скинул на меня проблемы и даже не дал возможности попрощаться с друзьями и даже... не может быть..."
Я принялся внимательно обыскивать все углы квартиры, надеясь отыскать хоть что—то, что напомнило бы о том волшебном мире, но тщетно — всюду разбросан лишь мой обычный хлам. Ничего волшебного или даже волшебномирового у меня не сохранилось.
"Он даже сувенира мне не оставил!" — подумал я и с громадной злостью ударил кулаком в стену. Стена, как и положено в нормальном мире оказалась прочнее человеческого кулака, и от боли согнулся я, а не стена. Впрочем, рука у меня больше заболела не в месте краткого соприкосновения двух различных поверхностей, а несколько выше. Оказалось я погорячился, когда сказал, что Альтер не оставил мне сувениров. Еще как оставил! Такие сувениры не теряются и не забываются. Все раны, все ожоги, все укусы, все шрамы — все это осталось при мне. И сильнейший ожог, доставшийся от расплавившихся артефактов, все так же при мне и лишь только немного затянулся.
Сев на табурет, я долго смотрел на рану, и печалился. Грустил не из—за того, что покинул такой веселый и полный приключениями мир, а из—за того, что в моем простом мире все те раны, что у меня не до конца зажили, теперь будут регенерировать со стандартной, природой данной каждой твари, скоростью. То есть долго.
Дальнейшее мое существование описывать подробно не имеет под собой никакого интереса. Я сверился с датой и к своей радости получил известие, что пробыл в Снорарле, как это ни странно, но всего лишь четыре дня, из которых, два дня пришлись на мои выходные, а значит, пропустил я работу лишь два раза. С одной стороны — хорошо: ведь если бы я пропустил те месяцы, что прожил в магическо мире, то меня не только бы уволили, но и, возможно, посчитали мертвым. А так, пропустив всего два дня... я все так же имею шансы быть уволенным!..
Зарядив телефон и покопавшись в пришедших лавиной сообщениях, я обрадовался, что мне не прислали с работы письма с заголовком вроде: "Вы уволены!!!". Зато пришло много сообщений от подруги, которую я, по ее словам, наглым образом продинамил. А ведь и верно, мы же собирались встретиться... А еще подарок. Ах, ладно! Все равно я не купил ей ничего.
Но есть и светлый момент. Я все еще успеваю сходить прогуляться с друзьями—детьми из приюта. Это праздничное событие должно состояться сегодня... или завтра — я все еще не могу привыкнуть к тому, что прошло так мало времени. Нужно купить им подарков, сладостей... А историй им рассказать у меня есть...