Человек с гранатометом
Шрифт:
– А, Алеся! Праходзь, праходзь. Не звяртай уваги на Василя. Бачыш, яму пакуль цяжка. И встаць не можа, и размавляць цяжка. Рана на плячы у яго. Ледзь здолела спыниць кров. Дзякуй табе, дачушка! Кали б не ты...
Действительно, к счастью и везению Василия, хоть и потерял он много крови, но рана у него была не такой уж и смертельной. Видать, винтовочная пуля поймала его при беге и, пробив куртку, навылет прошла через руку чуть повыше локтя. Конечно, в тот момент ему как раз и было не до раны. А вот крови воин успел потерять достаточно, плюс неудачное падение в яму, потревожившее так некстати рану, опять потеря крови. Конечно, здесь и сейчас, и в всё-таки чужом для него мире и времени, плюс при отсутствии привычного медицинского обслуживания,
Но, к счастью, похоже, всё обошлось? Организм Васи, кажется, справился со всеми заразами, и теперь у него, вот невезуха, только слабость от потери крови и, само собой, некоторая усталость? А ведь где-то там происходили такие события, что мама не горюй!
Мужчине отчего-то хотелось поучаствовать хотя бы в их части, пусть понемножку, и, как говорится в таких случаях, оставить свой след в истории. Он, честно говоря, боялся, что если всё оставить как есть, то в будущем он опять, может быть, повторит свою прежнюю, бесцветную жизнь.
Конечно, странно было, что у попаданца откуда-то появились такие глобальные» мысли. А что делать, каждому в жизни, хотя бы раз, хочется чего-то такого, самому непонятного и недостижимого. А здесь перед ним вырисовывались такие возможности, что грех было их профукать! Вот ведь, не везёт! И угораздило же ему подцепить эту случайную пулю-дуру! Действительно, как в песне - «не везёт мне в смерти!», а может повезёт в любви? Да и, ведь, все эти песни ещё никто не знает!
Мама Ганка как можно быстрее постаралась отвлечь гостью от новоприобретённого «сына», что-то ударившегося в свои мысли, и это ей удалось. Две женщины, молодая и существенно постарше, начали обсуждать свои повседневные дела. А их у них, похоже, хватало. Да и война не давала им покоя. Как уже знал Вася, у Алеси один из двух старших братьев тоже служил где-то в польской армии, предположительно, на Западной Украине. Там сейчас тоже вполне могло быть «жарко»? Хорошо, хоть у неё отец с матерью вполне здравствовали. Семья девушки, несмотря на то, что её другие старшие брат с сестрой жили отдельно, со своими семьями, и где-то в этом Каменце, получается, в небольшом таком старинном городке поблизости от маленькой деревушки с красивым названием, кажется, Вишенка, тоже жила небогато. Что делать, судя по имевшимся у попаданца знаниям, да и рассказу мамы Ганки, польская власть особо не баловала жителей «кресов всходних», пытавшихся хоть как-то противостоять политике «полонизации», скорее, колонизации. Правда, те сами, конечно, не все, напуганные яростной и весьма злой польской пропагандой, не знали, как им относиться к РККА и Советскому Союзу и ко всему советскому. Хотя, по истории, кажется, многие жители Западной Белоруссии и, возможно, Западной же Украины, кроме, может, всяких бандеровцев и прочей швали, весьма активно приветствовали и поддерживали Освободительный поход РККА.
– Цетка Ганка, дзядзька Михась и сення быв у Камянцы, наведвав сям'ю дачки. Кажа, што пакуль чырвоныя и германцы не страляюць адзин у аднаго, але зямлю капаюць моцна. У чырвоных там, кажа, танкав дадалося и салдат. Я хацела наведаць сваих брата и сястру, але бацька не пусцив. Сказав, што раптам новая вайна пачнецца. И мне стала страшна.
Это было уже интересно. Хоть и Василий понял не всё, но общий смысл был ему ясен - войны с немцами пока не было и советские солдаты, то есть красноармейцы, с прибывшим подкреплением из танков, укреплялись в этих самых Каменцах. Мужчине всем сердцем захотелось отправиться туда. Но он был ещё слабоват для этого.
– Не бойся, дзеванька, не дадуць Парады нас у крывду германцам. Сягоння, як кажуць, у чырвоных силы шмат. Усяго хапае. Так што, не адважыцца Гитлер напасци яшчэ и на Савецки Саюз!
Конечно, что говорила на этот раз умудрённая жизнью женщина молодой девушке, во многом являлись словами Василия. Всё же она постаралась хоть немного запытать своего уже как бы и «сына» о его родных местах и,
«Да, а всё-таки эта Алеся, кажется, вполне себе симпатичная, сообразительная и душевная дивчина!» - успел про себя составить некоторое мнение мужчина, как можно внимательнее вслушиваясь в неторопливо текший разговор двух женщин. А что, и для языковой практики полезно, да и что-нибудь интересное можно услышать. Правда, кроме обычных хозяйственных историй, информации о войне поляков с немцами и русскими, да и между последними уже не было.
Эх, врезать бы, хотя бы и сейчас, фашистам так, чтобы они больше никогда и не смогли подумать о нападении на Советский Союз!
Хотя, и попаданец всё ещё мог внести и свою долю в уничтожение фашистов. Ведь неподалёку в лесу у него до сих пор, наверняка, если не случилось чего-нибудь плохого, в укромном месте лежал баул с вооружением.
Обессиленный, весь разболевшийся Васёк, чтобы согреться, так как после реки его начало весьма сильно знобить, накинул на себя шинель и шапку-рогатывку польского офицера. Хотя, это мало помогало ему от непонятного внутреннего холода, и бедного вояку, к тому же с кое-как затянутой тряпками раной, не хило трясло. Всё же у него хватило сил дойти по довольно густому лесу до этих Вишенек, правда, по пути потеряв несчастную шапку-рогатывку. Конечно, при виде деревушки больной всё же умудрился найти подходящий схрон для своих вещей, кажется, какую-то звериную нору. Переложив в баул всё лишнее и подозрительное, мужчина задвинул его туда поглубже, да вдобавок сверху обрушил землю и как смог, замаскировал. Не должны найти - в этом он не сомневался, так как кое-какой опыт в этих делах он сумел наработать ещё в Донбассе. Пригодилась ему тамошняя выучка, да осталась злость на всякую бандеру и их покровителей «общечеловеков».
Жаль только, а может, наоборот, и хорошо, что уже у самой деревеньки Василия то ли разморило, то ли он потерял сознание. Конечно, скорее, второе, раз он пришёл в себя только через сутки. За это время мама Ганка успела обиходить, да показать немногочисленным жителям деревеньки своего новоявленного «сына». Хотя, похоже, тогда она и сама, может, с некоторым сомнением, думала так?
Ну а потом женщине никак не захотелось потерять свою «кровиночку». Да и с чего бы Васе отказаться, тем более, в чужом для него мире и времени, от новой «мамы», к тому же так похожей на настоящую его мать? Ведь любой человек, прежде всего, силен именно своими «корнями», пусть, как в данном случае, белорусскими?
А чтобы в любом случае не имелось никаких подозрений, мама Ганка, само собой, с согласия своего «сына», сожгла удостоверение несчастного Збигнева Бжежинского, к счастью, выходца откуда-то из-под Вильно, и, как ни жаль, офицерский планшет, в принципе, и так пустой. Она даже разорвала шинель на разные, нужные в хозяйстве, тряпки. А вот свою одежду из той жизни, уже выстиранную, мужчина отстоял и согласился их спрятать, и они были засунуты хозяйкой так глубоко, что, наверное, не так-то просто было их найти. Разве что пистолет польского офицера с пятью запасными обоймами да его часы напоминали о существовании когда-то этого человека. Ну, а имевшиеся при своём «сыне» польские деньги, кстати, в неплохую сумму для бедной крестьянки, хозяйка решила приплюсовать к, теперь уже вполне семейному, бюджету.
Вот так и стал попаданец вполне себе местным человеком. Правда, для этого ему ещё предстояло научиться языку и полнее усвоить всю имевшуюся информацию как бы и о себе, уже применительно к новому его положению.
Удовлетворив своё и, наверное, и других людей, любопытство, интерес, чуть погодя Алеся заторопилась домой. Жаль, что мужчина так всё время и пролежал молчком. Что делать, конспирация! Тем не менее, у него появилось какое-то непонятное даже самому себе желание наговорить девушке комплиментов, пошутить, наконец, спеть песню: