Человек с островов
Шрифт:
– Юли, мы хотели сыграть на контрасте. Мерзавец-хозяин, благородная спасительница, вечная признательность и всё такое прочее.
– Ты перечитал любовных романов, в которых прекрасная героиня спасает инго, а он влюбляется в неё и совершает подвиги, – фыркнула я. – Надо сказать твоему помощнику, чтобы прятал от тебя подобные книжки. Твоей работе романтика вредит.
– Девочка моя, в жизни срабатывают самые простые варианты, – вздохнул Бриш.
– Простые? – усмехнулась я. – Этого парня похитили и избивали, его переполняет ненависть к империи, он зубами выгрызал знак! И ты ждёшь, что в
Бриш многозначительно дёрнул плечом.
– К тому же ты забываешь: я не «коварная обольстительница» и не «очаровательное дитя», – озвучила я самые распространённые типы агентов. – На этот раз мой заурядный облик сыграл дурную службу. Нужно было поручить дело Нарите или Дeлике. Меня островитянин только что назвал непривлекательной!
– Это он погорячился, – Бриш приобнял меня. – Юли, однажды выбранная тобой роль исключительно удачная. Обыкновенная, неприметная, незапоминающаяся – идеальный образ. Ещё подростком ты великолепно справлялась с заданиями. Отец гордился бы тобой. И сейчас – я в тебя верю. Именно поэтому оставил лишь внешнее наблюдение и позволил самой выбирать линию поведения с островитянином.
Он с тоской покосился за окно, где мельтешили белые хлопья.
– Снежный циклон. Потом, не сомневаюсь, его сменят ураганные ливни. За ними придут цунами вроде той волны, что вчера потопила корабли. А дальше? Пожары, бури, нашествия саранчи? Не представляю, как такое возможно, но это работа островов! И если мы не поймём как, то могущественная империя спасует перед крошечными клочками суши!
– Оставили бы их в покое, – резко произнесла я. – Бергану не нужны эти, как ты правильно сказал, крошечные клочки суши. Неужели так трудно на несколько лиг перенести морские торговые пути?
– Берг не привык, что кто-то открыто плюёт ему в лицо. Знаешь, что написал императору великого Кергара князёк Сайо? «Ты пожалеешь». В ответ на официальное послание на четырёх листах, фактически завуалированное предложение о мире, – два слова! Во дворце весь день ходили на цыпочках, лишь бы не попасть Бергу под горячую руку!
– Значит, это не было предложением мира, – упрямо возразила я. – Дядя, попробуй объяснить Бергану, что гордость не всегда благо. В конце концов, у него целая служба получает жалование за то, что занимается созданием положительного образа императора. Пусть снисхождение к островам преподнесут как великодушие потомка Алонсо Великого. Мы слишком мало знаем об островитянах. Шен поправляется на глазах, у него кровоподтёки проходят за ночь, рубцы рассасываются с невероятной скоростью, даже волосы растут по дюйму в день!
– Шен? – заинтересованно переспросил Бриш. – Это же порода собак? Что, его правда так зовут?
– Надо же было как-то к нему обращаться, – пожала я плечами. – Своего имени он не сказал. К тому же он чем-то похож на пса. Всё, что мне удалось вытянуть, – ему двадцать пять лет, он говорит на имперском почти без акцента и люто ненавидит Кергар. А ещё он страшный, как чёрт из преисподней! – добавила обиженно.
– Юли! – рассмеялся дядя. – Вот уж от кого-кого, а от тебя не ожидал! Ты умеешь подобрать ключик к любому объекту, независимо от своего к нему отношения. И я не требую, чтобы ты
– Давай я «перепродам» его Нарите? – предложила я. – Уверена, уже завтра они станут любовниками. Ещё ни один мужчина не устоял перед девушкой с ангельской внешностью!
– Моя цель заключается не в том, чтобы удовлетворить потребность островитянина в женской ласке, – отрезал Бриш. – Наша задача, Юли, – оценить масштаб угрозы, которую несут острова. И ты с этим справишься лучше других.
Он встал и выпрямился.
– Не хотел тебе говорить. Чтобы захватить твоего Шена, я отправил десять агентов. Лучших агентов, Юли. Из них трое погибли. Этот парень достался мне слишком дорого.
Я застыла.
– Дядя, кто?..
– Нeрит. Дораш. Люкер.
Каждое имя отзывалось тупой болью. Мы все знали друг друга. Пусть не общались годами, не встречались вне службы, делали вид, что незнакомы, случайно столкнувшись на улице. Наши отношения даже дружбой нельзя было назвать. Двойная жизнь, тайная служба во благо империи. Дораша похоронят как скромного бухгалтера, Люкер останется в памяти близких учителем физики, Нерита оплачут безутешная жена и две дочери. Их любящий муж и отец – простой клерк, которого почему-то очень часто отправляли в длительные командировки.
– Теперь ты, по крайней мере, понимаешь, почему я сходил с ума от твоего молчания, зная, что ты наедине с опасным объектом.
– Он один убил троих? – холодно уточнила я.
– Он защищался, Юли. Я поступил бы точно так же в подобной ситуации. Пожалуйста, не переноси…
– Дядя! – от возмущения спрыгнула со стола. – Я профессионал! Прекрасно умею отделять личное от работы!
Бриш тепло улыбнулся.
– Конечно, Юли. Ни секунды в этом не сомневаюсь. Буду ждать твоего звонка.
В приёмной директор пил ароматный кофе с густой шапкой молочной пены. На меня он старался не смотреть: директор управления был единственным, кто догадывался, почему глава Третьей службы Кергара лично приходит с неожиданными проверками. Разве что неприметную сотрудницу канцелярии обычно вызывали с каким-нибудь пустячным документом из архива. Но даже директор не подозревал, что Бриш – родной брат моего отца. О моих семейных связях не знала ни одна живая душа. Я носила фамилию матери, получала положенные мелкой должности восемьдесят тысяч и ни реалом больше, не пользовалась привилегиями, держалась в соответствии со своим скромным статусом… Список можно было продолжать до бесконечности. Такую роскошь, как друзья, я тоже не могла себе позволить. Максимум – Патриша, с которой приятно поболтать о театре и сумочках. С друзьями хочется быть честной, а откровенничать я не имела права.
– Льена Дигиш, – секретарь вежливо протянул мне запечатанный конверт и записку. – Это письмо следует срочно отправить с курьером. Здесь адрес.
Отлично. Не нужно ломать голову, объясняя любопытным коллегам причину вызова. Я поспешила обратно в канцелярию. Ещё три часа – и можно возвращаться к Шену. К человеку, убившему наших агентов. К островитянину с немыслимой регенерацией. К зыбкой надежде остановить эту чёртову войну.
Глава 7