Человек с разрушенных холмов

Там, где ветер прошелся по траве, я уловил принесенный им запах костра.

Знак приветствия в дикой стране… или начало неприятностей.

Я уже два дня обходился без кофе и один день без пищи, привязанная к луке седла походная сумка была пуста. И я устал разговаривать с моим конем, который в ответ лишь прял ушами.

Взобравшись на гребень скалы, я осмотрел раскинувшуюся внизу бескрайнюю равнину, покатые холмы, изрезанные пересохшими руслами, и разбросанные то тут, то там купы меските, растущих в лощине у ручья.

В таких местах меските почти всегда указывают на близость воды; их бобы едят только дикие мустанги, и, если их что-нибудь не потревожит, они редко отходят дальше чем на три мили от источника. Кусты меските растут в основном там, где есть конский навоз. И теперь внизу на равнине они выглядели такими необыкновенно зелеными.

Клубящийся дым тянулся призрачным пальцем в небо, и я двинулся вдоль края в поисках спуска. Отвесная скала достигала не меньше пятидесяти футов в высоту, а затем шла поросшая травой крутая осыпь. Однако в таких обрывах всегда где-нибудь да найдется расселина, и я скоро обнаружил место, по которому стекала вода и спускались дикие животные.

Тут было круто, но мой мустанг до четырехлетнего возраста бегал на воле, поэтому спуск оказался для него чем-то вроде урока в воскресной школе. Приседая на задние ноги, он съехал вниз, и мы благополучно спустились к подножию в облаке собственной пыли.

Вокруг костра сидели трое мужчин; пахло кофе и жареным беконом. Со стороны их лагерь казался совсем неприметным. Под расколотым молнией хлопковым деревом стояли три верховых бронка – объезженных мустанга и одна вьючная лошадь.

– Привет, – сказал я. – Парни, гостей принимаете или это закрытое собрание?

Все трое уставились на меня, но потом один из них, с лошадиной челюстью, обвислыми усами и носом, который не соответствовал всему остальному, проявил гостеприимство:

– Добро пожаловать, мистер. Присаживайтесь и обогрейтесь.

Рядом с ним сидели худой юноша, с болезненным цветом лица, и крепко сбитый, сильный мужчина, под рубашкой которого угадывались мускулы.

Лошади выглядели отличными, хорошо откормленными. Они носили клеймо с изображением шпоры. Пара кожаных чапс [1] лежала на камне неподалеку от костра, рядом с винчестером.

– Странствуете? – спросил юноша с болезненным цветом лица.

– Ищу работу. Иду на восток, в надежде пристать к первому же скотоводческому хозяйству, где требуются работники.

– Мы из «Стремени», – пояснил тот, что постарше. – Вам нужно повидать нашего хозяина. Ему наверняка нужны работники, которые не боятся работы в наших суровых краях. Мы направляемся на клеймение и только что купили стадо со «Шпорой».

Спешившись, я снял портупею. В ручье воды хватало лишь для того, чтобы камни оставались влажными. Моему коню не потребовалось приглашения. Он сразу же подошел к ручью и зарылся ноздрями в самом глубоком месте.

– Вы видели скот на западе? – спросил вислоусый.

– Кое-где. Попадались и со «Стременем», и с «Соединенными HF», с «В в кружке»… Все довольно далеко разбросаны друг от друга по плоскогорью.

– Я Хинг, – назвался вислоусый. – Джо Хинг. Этот длинноногий увалень с соломенными волосами – Денни Рольф. А наш силач – Бен Ропер.

– С парнишкой у нас полный порядок. Вот только надо присматривать, чтобы ему не натерло за ушами, да не сбил бы себе копыта.

Рольф усмехнулся:

– Не давайте ему себя дурачить, мистер. Этого старого хрыча зовут Джосия… а не Джо. Он у нас вроде патриарха из Святого Писания.

Я привел своего коня обратно на траву и привязал к колышку. Мои внутренности переворачивало от запаха жареного мяса. Это были ковбои, выглядевшие и одетые как пастухи, и я чувствовал, что им интересно, кто я такой.

У меня на седле висело лассо, я был одет в выгоревшую на солнце голубую рубашку армейского покроя и шляпу с широкими полями – почти новую, если бы не дырка от пули. К тому же на мне висел украшенный бахромой патронташ и шестизарядный револьвер – точно такой же, как у них, только пристегнутый.

– Меня зовут Майло Тэлон, – сообщил я, но это не произвело на них особого впечатления.

– Садитесь, – пригласил Хинг, – мы тут собрались слегка закусить. Немного сухарей и бекон.

– Размочите в воде чепрак, – сказал я, – и я его съем.

– Начните с его. – Бен Ропер показал на Рольфа. – Он достаточно поездил в нем на воле, чтобы обеспечить вас наваром.

– Да я!..

– К вам гости, – заметил я, – пять человек с оружием в руках.

Внезапно Ропер вскочил, и мне показалось, что его скулы побелели. Он перекатил в зубах спичку, и стало видно, как напряглись мышцы его лица. Вытерев руки о штаны, он опустил их вниз. Парень тоже встал и подошел к Роперу, а тот, что постарше, так и остался сидеть, не выпуская вилку из левой руки и наблюдая, как всадники приближаются.

– Бэлч и Сэддлер, – спокойно произнес Хинг. – Наши стада не пасутся рядом. Вам лучше отойти в сторону, Тэлон.

– Я ем у вашего огня, – ответил я, – и останусь там, где сижу.

Они подъехали; пятеро очень крепких мужчин – если судить по внешнему виду, – хорошо экипированных и вооруженных.

Хинг смотрел на них сквозь огонь.

– Присаживайся и обогрейся, Бэлч, – предложил он.

Тот не обратил на него никакого внимания. Это был крупный мужчина, костистый и крепкий, с худым лицом и высокими скулами. Он смотрел прямо на меня.

– Я тебя не знаю.

– Это точно, – согласился я.

Лицо Бэлча вспыхнуло. Передо мной стоял человек с резким и вспыльчивым характером.

– Мы здесь не любим чужаков, – решительно заявил он.

– Я легко завожу знакомства, – улыбнулся я.

– Не трать понапрасну время. Убирайся поскорей.

Бэлч оказался большим грубияном. А Сэддлер – должно быть, тот, второй, круглолицый, с маленькими глазками и квадратными плечами. Человек рядом с ним мне кого-то напоминал. Кого? Кажется, я видел его раньше.