Человек в стене

Ангстрём Эмма

— А еще вы говорили, что нашли в прихожей ее сумочку?

— Да.

— В ней были ключи?

— Да, а еще ее кошелек, паспорт и лекарства.

— Лекарства?

— У нее бывают мигрени. Она никогда не выходит из дома без своих таблеток.

Йенс потер глаза, чтобы сдержать слезы, которые наворачивались всякий раз, когда он думал о Лили.

— Вам не показалось странным, что дверь была заперта, когда Лили ушла, хоть ее ключи и остались в квартире?

— Да, показалось.

Полицейский, который вел записи,

сильнее нажал на ручку. Йенс подался вперед и попытался увидеть, что он там царапает, но не сумел разобрать почерк.

— А ключи от квартиры были у кого-нибудь еще? — спросил парень-полицейский.

— Нет.

— Ни у кого, кто мог бы вызвать подозрения?

Йенс мгновение подумал:

— Нет, вообще ни у кого.

Полицейский что-то записал в блокноте.

— Когда Лили исчезла, вы искали ее в квартире?

— Я везде там посмотрел. Не в первый же день, а в четверг.

— Вы проверили под кроватью, в платяном шкафу, в кладовке в прихожей?

— Я всю квартиру обыскал. Не знаю почему. Думал, может она упала и ударилась головой.

Полицейский забросил в рот печенье и принялся жевать. Раздался сухой хруст, и ему на подбородок упало несколько крошек.

— Насколько мне помнится, я не видела в квартире балкона, — сказала женщина.

— Нет, его пока нет. Весной пристроят. Хозяйка дома только что получила на это разрешение городского совета.

Женщина-полицейский наморщила лоб, и Йенс почувствовал, как его сердце все сильнее и сильнее бьется о ребра.

— И нет пожарных лестниц или окон, из которых можно перебраться на балконы других квартир?

— Нет, насколько мне известно, — ответил Йенс.

— Ну, только если ты не акробат, который работает на трапеции, — сказал парень.

Оба полицейских скептически посмотрели на Йенса. Потом женщина заговорила:

— Так вы говорите, что Лили исчезла из квартиры, где вы жили вместе, оставив ключи и спустившись вниз по фасаду дома из окна седьмого этажа? Или кто-то посадил ее на спину и слез с ней на улицу, прежде чем забить ее до смерти?

Йенс застыл.

— А потом, когда она была мертва уже две недели, этот человек снова забрался к вам и положил Лили в прихожей? И никто не видел, как он карабкается по фасаду?

Женщина склонила голову:

— Вы же должны понимать, что это кажется маловероятным?

— Да, я никак не могу все это объяснить, — ответил Йенс. Он с недоверием смотрел на обоих полицейских.

— Думаю, будет лучше всего, если вы проедете с нами в участок, — сказала женщина и встала.

Парень-полицейский шагнул вперед, взял Йенса под локоть и отвел к ожидающей внизу машине.

* * *

Альва сидела за письменным столом, перелистывая страницы книги. Она искала инструкции, как устроить спиритический сеанс, но нашла только

информацию о том, что для контакта с духом нужна доска уиджа, а у нее такой доски не было.

Она взяла бабушкину фотографию, которая служила ей в качестве закладки, и перевернула ее, чтобы прочесть надпись на обороте: «Альва, церковь в Сундборне, 1957 год». Бабушке на фотографии было четырнадцать лет, и она стояла перед церковью в длинном белом платье. Ее талию обвивала широкая лента, а волосы вились. Она смотрела в камеру с серьезным лицом, без малейшего признака улыбки, и взгляд ее был решительным.

Вот как я буду выглядеть через пять лет, подумала Альва. Все тело словно иголочками закололо. Хотелось бы ей видеть будущее!

Она посмотрела на выстроившиеся вдоль стены картины. В третьей было нечто такое, что ее озадачивало. Может, потому, что изображение строилось на символах. И треугольник и круг что-то обозначали. Она читала о Троице, об Отце, Сыне и Святом Духе и знала, что бабушка была христианкой. Круг мог символизировать Землю или Солнце. Но есть ли какое-то особое значение у цветов, если не считать того, что каждый из них — часть спектра? Папа показывал ей, как свет расщепляется на разные цвета, если пропустить его сквозь призму.

Альва снова взяла книгу и стала искать в алфавитном указателе букву «З». Никакой подсказки там не было, и ничего о призмах тоже. Правда, была целая глава о кристаллах.

Раздался стук в дверь. Альва быстро сунула книгу в ящик стола и крикнула:

— Войдите!

Ванья вошла и села в кресло, слишком маленькое для ее длинных ног. Альва задумалась, будут ли у нее такие же, когда она вырастет.

Ванья нервно улыбнулась и потерла руки о бедра.

— Привет, — сказала она, — как в школе, все хорошо?

— Да, — отозвалась Альва, — нормально. Вообще нечего рассказать.

— Ясно, — проговорила Ванья. Она поскребла ногтями ткань джинсов. — Ты видела полицейские машины?

— Да, они как раз стояли у дома, когда я шла из школы. — Альва крутнулась на стуле.

— А ты знаешь, зачем они приезжали?

— Ага, Эбба и Санна рассказали мне.

Ванья посмотрела Альбе прямо в глаза.

— Ты испугалась?

— Я — нет, а вот Эбба с Санной — да.

Ванья улыбнулась, но глаза ее при этом метнулись в сторону. Она откинулась на спинку кресла.

— Ты вообще никогда ничего не боишься, правда?

Они немного посидели в молчании. Со двора до них доносились детские голоса. Ванья подошла к окну посмотреть, что там происходит.

— У нас сегодня лазанья, не хочешь помочь мне ее приготовить?

— Я бы лучше просто почитала, если ты не возражаешь, конечно.

Ванья казалась удивленной:

— Тебе задали что-то на дом?

— Да, но я уже все сделала.

— Ты ведь не читаешь эту ужасную книгу, правда?

Альва смутилась: