Человек в западне (Сборник)
Шрифт:
— О’кей, Джон, мой мальчик. Думаю, что сегодня ты не увидишь капитана Грина. Но как только он получит ответ из лаборатории в отношении этих джинсов, он свяжется с тобой и все тебе сообщит. Это вполне естественно.
А пока — сиди дома, и начинай рисовать новую картину. И перестань переживать. А то скоро придется тебя показывать психиатру. Тем более, что и причин-то для волнения нет. Линда в скором времени вернется, верно?
Он заговорил противным писклявым голосом, довольно удачно имитируя Линду:
— Ох, Джон, дорогой...
Глупо рассмеявшись, он круто повернулся и пошел прочь через луг, размахивая синими джинсами.
Глава 12
Джон вошел в дом и услышал настойчивый телефонный звонок.
Не бери трубку, подумал он. Кто бы ни звонил, это человек из той же компании, что Стив Риттер и его краснорожие, гогочущие добровольцы,, устроившие потеху из его горя. Плюй на них на всех. Хотя бы на короткое время притворись, что их не существует на свете.
Но пронзительный телефонный звонок не умолкал. И вдруг у Джона мелькнула мысль, а вдруг это Линда? И он схватил трубку.
Гудящий мужской голос спросил:
— Алло! Кто это? Мистер Гамильтон?
— Да.
— А, Гамильтон. Это Джордж Кейри.
Это было неожиданностью, потому что вне всякого сомнения, Джордж Кейри возглавлял список тех, для кого он стал парией.
— Да, мистер Кейри?
— Очень вам соболезную по поводу пропажи вашей жены! Очень сожалею. Странная история!
Голос звучал сухо и неубедительно, как будто мистер Кейри считал своей прямой обязанностью сказать несколько слов, как это подобает воспитанному человеку, но делал это помимо своей воли.
— Как я понял, ее разыскивают? Мне думается приняты все необходимые меры, не так ли?
— Да.
— Я звоню вам напомнить, что митинг созывается сегодня в восемь часов. Я понимаю, что сейчас вам не до. того, но с другой стороны... Вы, как местный житель... наверняка заинтересованы в том...
Он еще долго и нудно распространялся о красотах северного берега. Сначала Джон только удивился, потом его возмутила неделикатность старика. Возможно они и правы, предполагая, что он убил свою жену, но лишний голос — это лишний голос, так что не надо быть особенно щепетильным.
Прежде чем он успел что-то сказать, мистер Кейри закончил:
— Так что я хочу, чтобы вы знали, что мы на вас рассчитываем.
И повесил трубку.
Джон прошел в холл и сел на диван. Не было ни негодования, ни возмущения, а только полнейшее равнодушие, апатия. Он понимал, что такое пораженческое настроение, чувство обреченности, были страшно опасны. Деревня наметила его в качестве жертвы, и он вроде бы смирился с отведенной ролью. Вокруг него все туже и туже стягивалась сеть. Сначала чемодан, теперь эти джинсы...
Может
И тут же в нем с новой силой вспыхнул гнев, прогнав апатию. Они хотят, чтобы он бежал? Да, потому что бегство подтвердило бы его вину. И тогда они имели бы полное право начать на него охоту. Почему он разрешает им внушать себе чувство вины в том, к чему он не причастен? Он ничего не сделал. И нет никаких оснований их бояться. Рано или поздно правда выяснится. Смеется тот, кто смеется последний. Так что, Стив Риттер, рано торжествовать победу. Митинг? Вот и хорошо, не надо прятаться от людей. Поезжай туда!
Снова зазвонил телефон.
Он взял трубку почти с легким сердцем:
— Джон?
Говорила Викки. Ее негромкий спокойный голос вселил в него еще большее чувство уверенности.
— Я вся киплю от негодования. Случайно услышала разговор свекра с вами по телефону. Он пытался уговорить вас сегодня отправиться на митинг, да?
— Да, он мне звонил.
— Просто не нахожу слов, чтобы выразить свое возмущение. Дело, конечно, в том, что он помешался на этом своем озере. Ему и в голову не приходит задумываться о состоянии других людей. Джон, я прошу извинения от имени всей нашей семьи. Конечно, вы не должны обращать внимания ни на какие его разговоры.
— Я поеду на митинг,— сказал Джон, придя к окончательному решению.
Он услышал, как она тихонько ойкнула от изумления.
— Но... но вы представляете их настроение? Что они болтают в деревне? Что...
— Все знаю. И именно поэтому еду. Мне нечего скрывать. Почему я должен вести себя как трус?
— Но... великий Боже, неужели вы и правда хотите противоборствовать им?
— Постараюсь...
— Да. Понимаю. Ну что ж, с Богом. Вам, быть может, понадобится наша поддержка...
Джон почувствовал необычайную радость и благодарность.
— Но, Викки, что скажет Бред?
— Не глупите, дорогой. Раз уж вы решили ехать, то Бред не захотел бы отпустить вас одного, точно так же, как и я. Приезжайте немедленно сюда. Мы перекусим немного, потом поедем.
Он принял душ, переоделся и отправился к Кейри. Удивительно, как быстро он опять обрел душевное равновесие. Ни Бред, ни Викки, не пытались высказывать ему сочувствия — просто вели себя самым обычным образом, а это помогло Джону обрести уверенность в себе.
Бред налил ему мартини, они посидели немного на открытой веранде, любуясь зеркальной гладью озера. Потом пошли обедать.
Джон не сомневался, что главную скрипку тут играла ВиКки. В Бреде было слишком много от его отца, чтобы он мог проявить такую чуткость и душевное благородство.
Они пили кофе в холле, когда до них донесся голос:
— Дорогие, вы готовы?
В комнату влетела Роз Мерленд:
— Нельзя терять ни минуты, что скажет папа Кейри, если его испытанные борцы...