Человек-водоросль
Шрифт:
– Тетя Даня! Я здесь, помоги!
Дана была готова к разным вариантам, но только не к тому, что увидела. В проеме спальной медленно очертилась фигура, вышедшая из темноты. В дверях она замерла. Лариса Сергеевна низко склонила голову, разглядывая коленку девочки, которую крепко держала на руках. То была Соня – зареванная, испуганная, но с виду невредимая. Первое, что увидела Дана – зеленые пятна, расползающиеся по коже воспитательницы. Лариса Сергеевна была одета в легкое платье с коротким рукавом. На ее белых оголенных руках отчетливо выделялись зеленые вкрапления. Когда воспитательница сделала еще шаг,
– Вы за ребенком? – медленно спросила Лариса Сергеевна, не поднимая головы. Дана вздрогнула, не ожидая, что с ней заговорят. Может, не все еще потеряно, раз воспитательница сохранила ясность мысли? Сейчас она передаст Соню, и возможно, Дана поможет Ларисе Сергеевне добраться до квартиры, ведь та жила в том же доме, что и Анжелика.
Но воспитательница лишь покрепче ухватила сопротивляющуюся девочку и сказала:
– Мне надо к морю. Что-то я совсем заработалась.
Дана размышляла, что произойдет, если она попробует вырвать ребенка силой, но решила, что еще можно договориться. Экстренные меры были чреваты рисками.
– Разрешите я возьму Соню? – попросила она. – Сегодня я ее забираю. Анжелика задерживается.
– Соню? – Лариса Сергеевна взглянула на девочку, будто только сейчас ее заметила. Но в тот момент, когда она подняла голову, Дана поняла, что договориться не получится. Глаза женщины покраснели, веки покрылись мелкой красной сеткой сосудов, которая расползлась и под глазами, а вот с носом случилась беда – он будто сгнил и провалился внутрь лица. При этом воспитательница боли явно не чувствовала. Когда она говорила, то плотно сжимала губы, отчего речь получалась неразборчивой.
– Девочку отдать не могу, – будто засыпая, проговорила женщина, а Соня снова ударилась в слезы. Дана послала ей одобряющую улыбку, мол, все будет хорошо, а сама медленно двинулась к воспитательнице, гадая, как бы подступиться.
– Почему не можете? – спросила она, не замедляя шага. К счастью, Лариса Сергеевна не реагировала на ее приближение, продолжая стоять на месте.
– Мы с ней люди, – прошептала женщина едва слышно. – Я человек, пока она человек, понимаешь?
Дана понимала одно: у Ларисы Сергеевны все плохо, и так же скоро может стать у нее с Соней.
– Что-то в голове очень болит, – пожаловалась воспитательница и тоже двинулась к Дане навстречу. Та едва сдержала волну тошноты, когда поняла, что за звук раздавался за спиной женщины. Между ног Ларисы Сергеевны промелькнуло что-то бурое, скользкое и длинное. Оно надуло платье куполом сзади, обмотавшись вокруг лодыжки. С непонятной штуки текла бурая жижа, которая и оставила на полу лужу.
– И у меня что-то с животом и…с зубами.
Женщина склонила голову, разглядывая ножку Сони, и, наконец, разомкнула губы. Дана увидела ряд острых черных пластин, будто Лариса Сергеевна решила примкнуть к движению готов, покрасила зубы в черный, а потом еще их подпилила и истончила. На вид зубы, действительно, казались очень тонкими.
Все – это больше не Лариса
Дана пнула по неваляшке, отфутболивая ее в угол. Игрушка пролетела с жалобным писком, но дело сделала – отвлекла на себя внимание того, что еще имело облик воспитательницы, но ею не являлось. Соня была зажата в левой руке существа, поэтому Дана использовала правосторонний удар. Удачно сложилось, что рана находилась на другой руке. Она выбрала «свинг» или, как называл его старый Сонтхи, любивший также приемы из классического бокса, – «удар из-под задницы». Дана часто использовала его в поединках, но сейчас вспомнила о нем по единственной причине. Это был удар с длинной дистанции, сокращающий риски случайного травмирования Сони, какие были неизбежны при ближнем бое.
Выбросив руку снизу вверх по дуге, Дана резко перевела вес тела на шагающую ногу и нанесла удар кулаком по лицу женщины, чувствуя, как без перчатки разбиваются в кровь костяшки пальцев, которые без длительных тренировок снова стали мягкими. Но хуже случилось с лицом Ларисы Сергеевны. Дана сама не ожидала таких результатов – ее кулак вдавился туда, где находился нос женщины, еще глубже продавив его внутрь. Брызнула едкая жижа, дико закричала Соня, но Дана успела. С чавканьем отодрав кулак от лица чудовища, которое когда-то было Ларисой Сергеевной, она успела подхватить падающую Соню, так как сжимавшие ее руки разжались.
Дана била со всей силы, наверняка. Удачно выполненный «свинг» обычно заканчивал бой на ринге, но Лариса Сергеевна падать в беспамятстве не собиралась. Так и стояла с проломленным носом и выбитыми зубами-пластинами, бессмысленно глядя на Дану. Поморгала, затем потрясла головой, разбрызгивая кровь, и… медленно шагнула в ее сторону. Только сейчас Дана поняла, что существо опиралось на штуку, торчавшую из-под юбки и похожую на длинную водоросль, словно на палку. Возможно, только из-за нее она и не рухнула – ее поддержали.
Разбираться с обезумевшей и преобразившейся Ларисой Сергеевной в планы Даны не входило. Соня была у нее, и девушка, развернувшись, помчалась к лестнице. Где едва не врезалась в еще одного зеленого, замершего прямо в дверях. Но Дана уже перешла в боевой режим, в крови кипел адреналин, а в сердце накопилось столько злости, что на подобной гремучей смеси она готова была сражаться с целой армией «зомби». К тому же эти твари не отличались быстротой движений, что было на руку. Не останавливаясь, она пнула в живот зеленокожего мужчину без нижней челюсти, порадовалось, что у нее хватило сил его оттолкнуть, и помчалась по лестнице, надеясь, что в темноте обойдется без сюрпризов.
Обошлось. Под дикий рев Сони и чавкающие звуки позади она выскочила из дверей магазина и, не останавливаясь, помчалась к высотке, где жила Вероника, подруга Анжелики. Прямо по склону, заросшему полынью, но выбирать не приходилось. Дане казалось, что часовой механизм тикает у нее в голове. Нужно было срочно выбираться из города, но для этого сперва найти бестолковую мамашу. Оставалось надеяться, что Анжелику участь зеленокожих чудовищ, воняющих водорослями, миновала, потому что Дана не представляла, как станет убивать ту, которую так давно хотела прибить, но с которой – после стольких совместно пережитых приключений – срослась, пусть и против своей воли.