Чемодан. Вокзал. Обойма
Шрифт:
Хайдаров навел справки и, к своему ужасу, выяснил – майор известен тем, что взяток принципиально не берет. В такое явление Тофик, конечно же, не верил. По его твердому убеждению, не брать взяток мог только полный дурак. Но факт тем не менее оставался фактом. Взятку всучить не удалось, даже когда Хайдаров лично оказался в кабинете Скворцова. Вместо решения вопроса он сам получил повестку. Правда, пока в качестве свидетеля. Приходилось объяснять наличие фальшивых регистраций, присутствие на разных объектах гастарбайтеров-двойников и прочие незаконные действия, которых в его теневом бизнесе хватало. Копали
Кроме всего прочего, приходилось разрываться и между объектами, где работали его люди под присмотром бригадиров. Повсюду начались проверки. А ведь время играло против Хайдарова. Ему срочно следовало ехать на родину, чтобы готовить к отправке самую большую в его практике партию гастарбайтеров. Иначе грозили обвалиться все договоренности с Пролясковским. И устранение его предшественника не только из Департамента, но и из жизни теряло всякий смысл. Тофик просто спинным мозгом ощущал, как его затягивает в «болото», из которого сложно выбраться.
Вот и теперь в ожидании заказчика он сидел на остановившемся объекте неподалеку от Кольцевой. Перспективы были удручающими. Хайдаров сквозь лобовое стекло своего автомобиля, припаркованного возле штабеля железобетонных плит перекрытия, видел столпившихся возле прораба русских рабочих. Фидель Иванович, как мог, отбивался от их претензий. Мол, не я же виноват, что гастарбайтеров всех поголовно забрала милиция. Некому сейчас работать, вот и застопорилось строительство. При этом Фидель Иванович не забывал показывать на машину Тофика. Вон, мол, субподрядчик, за гастарбайтеров с него и спрашивайте.
Хайдаров зло выругался и посмотрел на часы. Раньше заказчик на встречу никогда не опаздывал. Ведь левые деньги пилили с ним исправно. А вот теперь стоило оступиться, и Тофику сразу же указали на место.
Пока еще прораб сдерживал гнев своих рабочих, но Хайдаров чувствовал – это ненадолго. В конце концов Фиделю Ивановичу надоест отдуваться за чужие грехи, и он направит рабочих к нему.
«Вот же черт, пошла полоса неудач, – подумал Тофик. – Мне бы сейчас дома оказаться в постели с Наташкой. И чтобы рядом был кальян… Нет, деньги, определенно, так просто в этой жизни не даются, особенно большие деньги. Ну ничего, все временно. Белая полоса, черная, потом снова белая. Как-нибудь да наладится, не в первый раз. Теперь у меня есть свой человек – Пролясковский. А это – тяжелая артиллерия. Вот только ничего делать он сам не хочет. А ведь мог бы нажать на Скворцова по своим каналам. Ведь по гроб жизни мне обязан. Если бы не я, не видеть ему кресла главы Департамента. А он, гад, помогать не хочет, боится… Мол, когда меня в новой должности утвердят, приставку «и.о.» уберут, тогда посмотрим, а пока сам думай».
Тофик нервничал. Если заказчик опаздывает – это плохой знак. Могут даже и со счетов списать.
– Едет, наконец-то, – вздохнул с облегчением Хайдаров. – Как же я не люблю эти разговоры!
Серебристый «Лексус» заехал на стройку. Галдеж среди рабочих сразу утих. Все повернули головы, чтобы посмотреть на того, от кого им приходили деньги. Из машины выбрался упитанный мужчина с грустными, но холодными глазами. Тофик уже подходил к нему с подобострастной улыбкой.
– Добрый день, Петр Станиславович! Вы, как всегда, вовремя. По вам можно часы сверять, – продолжал неискренне
– Ни хрена я не вовремя. Ты сам это, Тофик, прекрасно знаешь, – заказчик даже руки не подал.
Хайдаров посмотрел на свою протянутую ладонь и неумело изобразил, будто просто хотел размять пальцы.
– Ну, десять минут опоздания, это не считается, это ерунда, – скороговоркой произнес он, осматриваясь.
– А теперь к делу. Из-за тебя у меня куча неприятностей.
– Понимаю, Петр Станиславович. Ведь не от хорошей жизни все.
Заказчик махнул рукой прорабу – мол, подойди. С Фиделем Ивановичем он демонстративно поздоровался за руку.
– Бунтуют?
– Имеют полное право, – прораб держался с достоинством, перед заказчиком не лебезил.
А что ему было терять? Толковых инженеров-строителей теперь не так и много. Уйдет с этой стройки, найдет работу на другой.
– Ну вот. Видишь, Тофик, что получается? Время идет, деньги утекают, а стройка стоит.
– Я новых рабочих пришлю. Завтра партия прибывает. Лучших специалистов отберу и пришлю. Они точно наверстают. Можете не сомневаться.
Петр Станиславович вопросительно посмотрел на прораба, переадресовывая предложение директора «Гермеса» ему. Тот отрицательно покачал головой.
– Я бы с радостью. Но из этого ничего, к сожалению, не получится.
– Почему? Ведь человек говорит, что лучших пришлет.
– Вы же сами знаете, – Фидель Иванович мял в пальцах незажженную сигарету. – Проект на ходу меняется ради удешевления. А все эти изменения ни на чертежах, ни в другой проектной документации не отражены. Они только здесь, – он постучал указательным пальцем себя по лбу, – и в головах этих высокогорных архаров. Для того чтобы людей, которые-то и русского языка толком не понимают, в курс дела ввести, неделя как минимум понадобится. Из графика выбьемся, к срокам не успеем.
– А если приналечь? – прищурился Петр Станиславович.
– Я и так по краю бритвы со всеми этими проектными изменениями хожу, – прямо сказал Фидель Иванович. – Если и дальше технологию нарушать, то ответственность за то, что пролеты рухнут, я на себя брать не собираюсь. Пишу заявление и ухожу. Мне свобода и здоровый сон дороже. Вот так-то.
Тофик, пока шел этот разговор, молчал, как воды в рот набравши. Все складывалось против него. Один из выгодных заказов ускользал из рук. Ведь он уже знал нрав заказчика. Тот и сам откажется от услуг Хайдарова, и другим застройщикам отсоветует с ним связываться. И окажется Тофик, как говорится, в «черном списке». Вместо его ребят придут на стройку другие рабочие, из других республик Средней Азии. А фирма «Гермес» останется не у дел.
– Значит, никак? – спросил Петр Станиславович у прораба.
– Этих два потерянных дня я могу только со старой бригадой наверстать, – авторитетно заявил тот.
– Верю, – кивнул заказчик. – Ладно, иди, успокой рабочих. Мне бунты на объекте ни к чему. Что-нибудь придумаю.
Фидель Иванович извиняющимся взглядом посмотрел на Тофика – мол, извини, приятель, за откровенность, но каждый за свой участок отвечать должен. Ты взялся обеспечить стройку рабочими и неплохо с этого имеешь. Вот и обеспечивай. Это твои проблемы. А чужие грехи вешать на себя я не собираюсь.