Чемпион
Шрифт:
— Пойдемте... — старушка подвела меня к двери, открыла ее и зажгла свет.
Это была маленькая уютная комната на два человека. На одной из кроватей кто-то спал, отвернувшись к стене. Светлые, взлохмаченные волосы разметались по подушке. Прямо перед носом спящего — журнал «Новый мир» — видно, что человек заснул во время чтения.
Старушка показала мне на вторую кровать и сказала:
— Здесь и переспите... Хозяин сегодня наверняка не приедет...
Заснул я сразу, как только
Уже утро, в комнате светло. На мне верхом сидит беленький мальчуган лет пяти-шести. Оттого, что я круто повернулся, он чуть не упал, но я успел удержать его.
— Ой! Кто ты такой? — спросил я мальчугана. Когда наши взгляды встретились, веселое настроение моего незнакомца как рукой сняло. Он испуганно вытаращил глаза и отодвигался от меня все дальше и дальше, хотел уже спрыгнуть на пол, но я схватил его за руку.
Мальчик громко заплакал.
— А плакать зачем? — спросил я его ласково, — Не плачь... Расскажи мне, чей ты?
В это время, докрасна натирая полотенцем шею, в комнату вошел мой сосед по койке.
— Саша! Почему ты плачешь? — спросил он, увидев мальчугана.
Саша как-то сразу умолк, но ничего не ответил ему. Пришлось рассказывать мне. Мой сосед рассмеялся:
— Все понятно... На этой кровати раньше спал его отец... Саша каждое утро прибегал будить его... Сядет верхом, и, конечно, отцу просыпаться приходится... Вот он вас и принял за своего папашу... Так, что ли, Саша?
Саша вытер слезы, шмыгнул носом и спросил, немного бася:
— А где папа?
— А он, Сашок, — ответил ему мой сосед, — вчера вечером в совхоз уехал... Устроится там на работу, получит квартиру и повезет вас с мамой к себе...
— Мы не поедем в совхоз, — серьезно ответил мальчик. — Мы на целину поедем.
Я рассмеялся и сказал ему:
— А целина это и есть совхоз...
— И нет! — рассердился Саша. — Совхоз это совхоз... А целина знаете какая? У нее ни конца нет и края нет...
— А ты откуда знаешь? Ты видел целину?
— Не видел еще...
— Откуда же ты знаешь, какая она?
— Откуда?! — усмехнулся он. — Мне папа рассказывал.
— Где же вы раньше жили?
— Мы из Харькова приехали!
— Ах, из Харькова! А платок у тебя есть носовой? Нос вытри!
Тогда он вынул из кармана серенькой курточки платок, шумно сморкнулся в него и сказал:
— Я еще маленький сейчас... А когда немножко вырасту, трактористом буду...
В это время в коридоре раздался легкий стук каблучков, и в дверь заглянула молодая симпатичная женщина.
— Ах, извините! — воскликнула она, увидев, что я еще не одет, и отвернулась. — Саша, идем... Папа еще не приехал, ты мешаешь дядям...
— Нет, нет! Он нам не мешает, — сказал я. — Наоборот, он, оказывается, очень интересный рассказчик!
— Ну пусть остается! — ответила мать и ушла.
Я стал одеваться. Саша внимательно наблюдал за мной.
— А вы кто? — спросил он. — Вы тоже на целину приехали?
— Тоже на целину, — ответил я. — Я писатель...
— Детский писатель?
— Детский...
— Вы — Маршак, да?
— Нет, не Маршак.
— А кто же?
Я назвал себя. Саша удивленно смотрел на меня. Наверное, он никак не мог понять, как может детский писатель не быть Маршаком.
Потом он уселся поудобнее на стул возле моей кровати и спросил:
— А вы чего будете делать на целине?
— Я буду писать книгу...
— Какую?
— А ты видишь, Саша, сколько людей сюда приезжают отовсюду? Вот я и буду писать о тех, кто поднимает целину.
— И про моего папу напишете?
— Может быть, и о твоем папе. Даже о тебе могу написать.
— А что вы обо мне напишете?
— Напишу, что вот есть, мол, такой мальчик Саша... Он очень разговорчивый, умный... Напишу, что приехал этот Саша на целину и хочет стать трактористом. И еще напишу я, что верю: такой мальчик обязательно добьется своей цели.
— А вы не напишете, что я на вас верхом забирался? — спросил Саша, и этот наивный вопрос рассмешил меня и моего соседа.
— Нет, Саша! — ответил я мальчугану. — Не волнуйся... Об этом я писать не буду.
1954
ПИСЬМО
Шолпан и Хожа условились встретиться в три часа возле ТЮЗа, а потом отправиться вместе в Парк культуры и отдыха на каток.
Шолпан пришла на место встречи первой, на десять минут раньше. Хожа не догадался прийти пораньше, и Шолпан, поджидая его, отошла в сторонку, дальше от тротуара. Это было первое свидание в жизни, которое она решилась назначить юноше. Он ей, конечно, нравился. Он был лучше всех в классе.
Было немного страшно стоять одной и беспокойно оглядываться по сторонам. Шолпан казалось, что все прохожие обращают на нее внимание, что они догадываются, почему она здесь стоит и кого она ждет.
А Хожа, как назло, не появлялся. У Шолпан не хватало терпения. Она боялась, что кто-нибудь из знакомых встретит ее здесь и подойдет к ней. Шолпан то отходила от театра, то возвращалась, делала вид, что читает афиши. И ждала... Все ждала, что вот-вот за спиной у нее раздастся знакомый «Любимый город» — обычная песенка Хожи или шаги его — быстрые, такие знакомые!