Чемпионат
Шрифт:
– Ну, если про взброс обвинения тех, кто изначально против – надо подумать, то всё остальное обычные припарки.
– Вагитыч, ну – ты подумать - подумай, но роль интернетную-то не преуменьшай. Ты ж не древний старикан, чтобы этого не понимать – Интернеты, они владеют миром сейчас. Вот мы и хотим, чтобы немножко на нашу безопасность поработал.
– Так сказать, полуоткрытая манипуляция, - вступил Шапиро в разговор.
Вообще, Николай Васильевич Шапиро и Сергей Ганжа за полтора года плотного сотрудничества заметно спелись. Их интеллектуальные потенциалы были соразмерно высоки, а методы и решения похожи своей мальчишеской задиристостью. И, хотя Шапиро был старше Ганжи на одиннадцать лет, они стали дружить и активно
Неизвестно, стало ли последующая более-менее спокойная жизнь команды и, конкретно, Бобровых результатом воплощения их идей, но буча в обществе поднялась большая и руками простых обывателей и болельщиков были извергнуты всякие негативные элементы из среды, близкой к Чемпионату. Тем временем, соревнования выходили на финишную прямую.
«Московия» мучительно, но без больших очковых потерь пережив период «огородов» вновь раскрылась во всей красе своего художественного футбола на подсохших и поровневших полях (даже искусственные газоны в эту несносную зиму были изрядно искорежены). И вклинилась в тройку команд, боровшихся за чемпионство. Собственно, такой задачи перед командой не стояло. Да и большинство специалистов, тренеров, журналистов понимали, что за просто первое место во внутреннем первенстве в Мировой Чемпионат не возьмут. Но, тем не менее, цена выигрыша была велика – стать последним победителем регионального розыгрыша – это было престижно. Неожиданно из претендентов выпал питерский «Зенит», неизменный призёр и неоднократный победитель последних пяти лет. Взамен этого родилась, с одно стороны, неожиданная, но с другой, многими желанная и, во многом подзабытая, ностальгическая борьба между «Динамо» из Киева и «Спартаком» из Москвы. Это соперничество, подогреваемое воспоминаниями в роликах и выпусках новостей в Интернете, отодвинуло в тень триумфальную и красивую поступь «Московии». Между собой вся тройка сыграла заранее, поэтому весь спор решался в заочной борьбе. Положение за два тура до конца было следующим: «Динамо» - 85 очков, «Спартак» 84, «Московия» 81. Четвёртым был «Зенит», отстающий от третьего места на пять очков.
Казалось бы, «московиты» забронировали за собой третье место, однако в предпоследнем туре «Московия» легко разобралась с былым кавказским лидером «Тереком» на выезде,, «Спартак» с превеликим трудом одолел дома БЭТЭ, уйдя от ничьей на последних минутах, забив два мяча, а вот киевляне, ведя в счёте 3:0, умудрились «сгонять ничейку» с «Уралом». Ситуация наверху таблицы забурлила пуще прежнего – «Московия» осталась третьей, а на первое место выскочил «Спартак»: «Спартак» 87, «Динамо» - 86 очков, «Московия» 84. И вот тут-то все наконец задались вопросом, который ярким цветом разукрасил не только спортивные издания, разговоры под пиво и досужие домыслы, но и главные полосы неспортивных новостных ресурсов.
Оказалось, что прецедент с равным количеством очков у команд, которые претендуют на чемпионство, в случае если их, эти команд, более двух никак не обрисован! Нонсенс! Руководство Лиги разводило руками, лепило глупые отговорки и пыталось выиграть время, пока их рвали на части журналисты и представители трёх клубов. Собственно, Тимур ввязывался в это дело лишь, чтобы быть в курсе дела – клуб явно был на верном пути, все возможные планы он выполнил и перевыполнил, и сейчас «срубал бонусы». К тому же было любопытно наблюдать за неуклюжими телодвижениями функционеров, у которых почву из-под ног оказалось довольно легко вышибить.
Всё это он выкладывал на собрании команды перед последним матчем. Играли на своём стадионе с «Динамо». Московским. Ажиотаж накрывал с головой. Казалось, что каждый житель столицы болел за «Московию», если он, конечно, не был преданным поклонников другой московской команды.
– Друзья мои, я знаю, что все вы хотите выиграть. И сделать это, как всегда красиво. Но хочу сказать вам огромное спасибо за то, что вы уже сделали – вы снискали любовь и уважение, не побоюсь этой цифры, сотен тысяч людей. Причём людей не только живущих футболом и интересующихся им, а и простых граждан, простых русских людей. Не перенервничайте и играйте спокойно – всё равно этот матч будет записан в нашу славную, пусть и только начавшуюся историю.
– Что-то как-то пафосно получилось, - буркнул Бобров. Сам он, против своей воли начинал мандражировать фибрами и другими частями души и тела в преддверии этого матча. Он понимал, что шансов на первое место у его команды немного, да и свет клином не сошёлся на чемпионстве, здесь Тимур прав, но желание-то пёрло, амбиции не глохли. И именно командные амбиции. Ведь, как игрок он, несомненно, стал главным украшением игр уходящего сезона. Его красивые движения, умные действия и джентльменское поведение на поле и вне его постоянно собирали урожай хвалебных отзывов. Удивительно, как он не захлебнулся в этом оголтелом прославлении. Тем не менее, большое познаётся в сравнении – и пусть нынешнее третье место показалось бы в начале сезона пределом мечтаний, сейчас хотелось выиграть всё.
Накануне родители ночевали в Москве на старой квартире, вместе с ребятами. Май припозднился с озеленением и сейчас, в конце месяца, накануне лета даже берёзы не до конца распластали свои резные листы. Черёмуха вовсю полыхала белыми кострами, накрывая едрёным ароматом. Москва, неустроенная, разноликая и эклектичная, спешащая и нервно глядевшая в будущее вдруг ожила весной и футболом.
– Ну, что, Юр, хлеба и зрелищ? – улыбнулся отец, он был не по сезону загорел и свеж. Жизнь в посёлке была не только безопаснее, но и явно полезнее для здоровья.
– Пап, вы чем там занимаетесь? Как будто из отпуска вернулись! – мимо ушей пропустил колкость Бобров младший.
– Да всё тем же, да только вот вечером газончик подстричь, с утра улицу подмести, в выходные прогуляться, пробежаться. Так что всё в порядке, спасибо не только зарядке, но тебе и Тимуру. И, вообще, даже у нас за городом жахает этим матчем завтрашним по башке, спасу нет. Билетик ты там припас, аль нет?
– Ага! Пап, а может, лучше хлеба всё же? Шучу, шучу. Всего по два билета нам и дали. Так, что если, мам, ты пойдёшь, то Леру придётся пресс-секретарём оформлять и на скамейку запасных, где и так будет не протолкнуться.
– Юрочка, да я лучше дома, а то на стадионе как-то ещё больше нервничать буду.
– Да чего нервничать-то, Ксюш? Они же и так герои! И наш – самый главный, - отец опять кольнул Юру его славой.
– Пап, ну чего ты, - расстроился Юра.
– Юр, теперь уже я шучу, - Владимир Викторович пошёл на попятную. – Я же вижу, что всё в порядке с тобой. Другое дело, для чего все это… Ну, это мы с тобой потолкуем, дня через два. Когда всё закончится.
– Ксения Ивановна, Владимир Викторович, да что вы всё о футболе – давайте поужинаем. У нас дома, можно сказать, табу на разговоры про футбол, - Лера улыбалась. – Лучше вы расскажите, как там в посёлке.
– Да обычно там, Лер. Поедемте лучше на Алтай с нами в отпуск?
– Мам, давай потом, а? – Юра, не смотря на всякие табу думал как раз только о нём, о футболе. Лера понимающе потеребила ему затылок и прижалась лбом к его лбу.
А потом всё сложилось, как по писанному. День сочился светом, птичьим гомоном, весной и счастьем. Хмурые тяжести были задвинут в чуланы, люди улыбались и здоровались друг с другом. Даже многочисленные азиатские, южные люди и другие пришлые как-то побелели и не выделялись в общей массе, вопреки обыкновению. «Затишье перед бурей» - почему-то подумалось Боброву. Он же сам и удивился своим мыслям: «Наверное, волнение, будь оно неладно».