Череп грифона

— Просто замечательно, — ответил Менедем. — Я на это и надеялся. Для некоторых людей, особенно для тех, кто не бывает за пределами своего полиса, одна драхма ничем не отличается от другой. И если ты разбираешься в этом, тебе порядком повезло.

Он зашагал к таверне, Соклей последовал за ним.

— Радуйтесь, друзья! — приветствовал их хозяин таверны с таким явным протяжным дорийским акцентом, что даже Менедем, сам изъяснявшийся на схожем диалекте, улыбнулся.

Хозяин указал на тряпку, в которую было завернуто мясо.

— Если

вы, ребята, только что не принесли жертву, я ничего не смыслю в жизни. Хотите, чтобы я приготовил это для вас?

— Если можно, — ответил Менедем.

Осмотревшись по сторонам, он неслышно вздохнул, ибо не заметил ни одной красивой служанки.

Соклей выложил мясо на прилавок, выплюнул в ладонь пару маленьких монет и положил их рядом со свертком.

— Вот.

— Благодарю. — Хозяин таверны бросил деньги в специальную коробку и, развернув мясо, кивнул. — Я зажарю его по вашему вкусу. Вы ведь не захотите есть мясо без гарнира, верно? И пожелаете запить вином, а? Судя по вашему виду, юноши, вы любители всего самого лучшего. У меня есть прекрасное хиосское — даже амброзия богов не может быть лучше, и это правда.

Что было правдой, так это то, что хозяин беззастенчиво врал. Владелец подобных заведений получал за вино с незнакомцев и наивных местных жителей втрое больше, чем если бы те знали, что они пьют на самом деле.

Менедем покачал головой.

— Мне будет вполне достаточно пары чаш обычного.

— И мне тоже, — сказал Соклей.

— Как хотите, друзья, — ответил хозяин и зачерпнул две чаши самого отвратительного вина, какое когда-либо пил Менедем.

Прежде всего, оно было бесстыдно разбавлено. Однако будь вино крепче, оно было бы еще хуже, потому что находилось на пути к превращению в уксус. Но Менедем не мог выплеснуть это пойло в лицо хозяину и выйти вон, потому что тот нанизал на вертел мясо и повесил его над огнем. Вкусный запах помог Менедему забыть кислый привкус вина.

— Не держи мясо на огне слишком долго, — сказал Соклей. — Боги, может, и любят, когда их доля превращается в угольки, но я — нет.

— Думаю, я сумею приготовить кусок мяса, — ответил хозяин.

— Он его передержит, — проворчал Соклей. — Я знаю, что передержит!

— Даже если такое и впрямь случится, ты все-таки волнуешься слишком рано, — ответил Менедем. — И потом, это же не мы принесли в жертву вола.

Хозяин снял мясо с огня, разложил ломти по двум тарелкам и поставил их перед родосцами.

— Ну вот и готово, друзья. Наслаждайтесь.

Соклей подул на свою порцию, потом порезал ее ножом, который носил на поясе.

— Оно прожарилось до белого цвета, — пожаловался он. — А я люблю розоватое мясо.

Не успел Менедем ответить, как его похлопал по локтю какой-то тощий человек.

— Ты получил большой кусок мяса, о почтеннейший. Не мог бы ты уделить немножко голодному парню?

Мясом после жертвоприношения полагалось делиться,

и Менедем кивнул.

— Бери, товарищ.

Он отрезал ломтик и протянул просителю. Еще один посетитель таверны подошел к Соклею со словами:

— Если тебе не нравится, как приготовлено твое мясо, господин, я могу помочь тебе от него избавиться.

Соклей невольно засмеялся.

— Ох и ловкий же ты пройдоха!

Но, как и Менедем, он дал немного мяса этому человеку.

В конце концов они раздали почти половину мяса, которое принесли в таверну. Но вот и Менедем наконец съел свою порцию и вздохнул, наслаждаясь роскошным вкусом и чувствуя во рту горячий жир.

«Если воины, воевавшие под Троей, все время ели говядину, неудивительно, что они были такими сильными», — подумал он.

— Еще вина? — спросил хозяин таверны.

— Нет, спасибо, — ответили разом Соклей и Менедем с такой горячностью, что трактирщик удивленно на них посмотрел.

Менедем только фыркнул. Или хозяин пытался сыграть на сочувствии, или не знал, какие помои он подает. Ни та ни другая возможность не впечатлила Менедема, и он жестом предложил двоюродному брату уйти. Соклей кивнул, и они покинули таверну.

По дороге к гавани Соклей спросил:

— Ты ведь не поделился там деньгами так же, как мы поделились мясом?

— Нет, клянусь богами. — И Менедем поднял кожаный мешочек, который дал ему Диомедон. — Не открыт, не взрезан, все еще девствен.

— Очень хорошо.

Соклей сделал вид, что аплодирует, потом жестом велел брату убрать деньги с глаз долой.

Когда Менедем снова повесил мешочек на бок, Соклей продолжал:

— Хотел бы я знать, почему Полемей принес жертву.

— Интересный вопрос, верно? Жаль, что он нам не рассказал.

Менедем немного подумал и предположил:

— В благодарность за то, что невредимым добрался до Коса?

— Нет. Вряд ли бы он скрывал, будь это что-то столь простое, — быстро и уверенно ответил Соклей. — И ведь мы же видели его на борту судна и видели, как он встретился с Птолемеем. Он бы не пожертвовал вола только за то, что убежал с Эвбеи. К тому же заметь — он сделал это потому, что так захотели другие. А Полемей такой человек, который хочет сам делать что-то с другими.

— Ну… Ты, наверное, прав. И это подводит нас к другому вопросу: что и с кем он хочет сделать?

— Само собой, — согласился Соклей. — Но я скажу тебе одну вещь.

— Только одну? — язвительно поинтересовался Менедем.

Не обратив на него внимания, двоюродный брат продолжил:

— Что и с кем Полемей хочет сделать — этот вопрос куда больше интересует Птолемея, чем нас.

И, педантичный как всегда, поправился:

— Нет, не то чтобы больше интересует, просто этот вопрос для него важней, чем для нас.

— Ты прав, — согласился Менедем, и они вместе пошли к «Афродите».

* * *