Через тернии к свету
Шрифт:
Волшебник тем временем бросил на стол монеты. Хозяин тут же подплыл к ним с ласковой улыбкой и внимательно пересчитал плату. Оставшись довольным, он заискивающе поклонился и проводил путников к двери, приглашая заходить почаще. Кьянти представил себе, каким будет лицо хозяина через несколько минут, когда чары перестанут действовать, и усмехнулся. Он был не против понаблюдать это зрелище откуда-нибудь сверху.
Корбул дернул парнишку за рукав и потянул за собой в сторону деревенского колодца.
— А как ты собираешься заманивать Единорога? —
— Очень просто, — улыбнулся Корбул, весьма зловеще, как показалось Кьянти, — Берем волшебный порошок…
Он выудил из кармана мешочек, открыл его, достал небольшой бумажный пакетик и высыпал содержимое в колодец.
— Бубонная чума. Единорог не посмеет остаться в стороне.
— Но люди… они же умрут, — широко раскрыв глаза, возразил Кьянти.
— Какое тебе дело до чужих шкур? — махнул рукой Корбул и развернулся, чтобы уйти.
Кьянти ничего не оставалось, как следовать за ним.
Вопреки ожиданиям Магра оказалась совсем не старой и даже весьма красивой: длинные светлые волосы, тонкая талия и злые-презлые синие глаза. В каждом ее жесте, каждом движении сквозило презрение к людям, которых она считала низшими существами. Кьянти вдруг стало неприятно даже находиться рядом.
Выслушав сбивчивый рассказ Корбула, Магра радостно воскликнула:
— Наконец-то! Наконец-то я узнаю Путь Единорога! Я разрушу это благочестивое логово. И останусь единственной… Королева магии! Как вам? Жалкие и ничтожные создания…
Магра мечтательно закатила глаза, а щеки порозовели от удовольствия. Кьянти даже залюбовался ею, как вдруг колдунья стала носиться по комнате, собирая книги, свечи, кинжалы и прочую магическую рухлядь. Теперь она была похожа на хищницу, настроившуюся на удачную охоту.
Весьма скоро Магра, Корбул и Кьянти вновь очутились в знакомой деревне. Впрочем, знакомой она уже не казалась. С первого взгляда им стало очевидно, что в деревне побывал добрый волшебник.
Перемена была разительной. Дождь прекратился, и на ярко-голубом небе расцвела радуга. На окрестных полях колосилась пшеница. Сады благоухали ароматами спелых яблок. Вместо колодца теперь журчал ручей чистейшей воды. Там они и увидели Единорога.
Сердце Кьянти затрепетало при одном лишь взгляде на величественное прекрасное животное — символ добра и красоты. Белый, как свежевыпавший снег, с копытами, будто из чистого золота. От середины лба в небо серебристой спиралью уходил огромный блестящий рог. Во все стороны от диковинного существа расходились лучи, словно внутри него сияли тысячи волшебных звезд. В воздухе чувствовалась благодать…
Единорог вдруг встал на дыбы, громко заржал, разрезая копытами воздух, прыгнул в сторону и умчался на бешеной скорости куда-то вдаль.
Магра развернула свой колдовской плащ, наподобие крыльев гигантской птицы, и полетела вслед за ним, напрочь позабыв о спутниках. Корбул и Кьянти едва успели схватиться за края, и теперь болтались, что охотничьи трофеи, едва не цепляясь ногами за верхушки деревьев.
Кьянти с восторгом наблюдал Путь Единорога, пролегавший через изумрудные поля, луга, полные сочной травы и сотен тысяч пестрых цветов, леса, горделиво вскинувшие малахитовые верхушки деревьев к румяному солнцу, перламутровые реки, зеркальные озера, в которых плескалась чудная рыба. А вокруг плотным облаком кружились стайки крохотных ангелов с белоснежными пушистыми крыльями из чистейшего лебяжьего пуха.
Наконец, Единорог остановился у входа в пещеру, расположенную в скале, одиноко торчавшей посреди густого леса. Магра опустилась следом и устремилась за ним.
Корбул и Кьянти шлепнулись на землю, словно мешки с картошкой и привстали, потирая ушибленные бока.
— Какого демона мы таскаемся за ней? — прошептал Кьянти, — Магра даже не помнит о нас.
— Она должна нам золото и жизни, — упрямо возразил Корбул, хотя и понимал, что надежда на то, что колдунья заплатит обещанное, была сродни ускользающему призраку.
Тем не менее, он горел желанием добиться своего, поэтому они с Кьянти поспешно отряхнулись и последовали за колдуньей в пещеру.
Если кто и ожидал увидеть радужные своды и несметные богатства, валяющиеся прямо под ногами, ему надлежало захлопнуть сочащийся слюной предвкушения рот и смотреть по сторонам в оба глаза. В пещере было темно, жутко и холодно. Кьянти подернул плечами: ему стало явно не по себе. Пробираясь наощупь по каменистым стенкам, они наконец-то заметили впереди какое-то свечение и побрели туда.
Вскоре Корбул и Кьянти очутились в каменном гроте, напоминавшем круглый дворцовый зал с колоннами сталактитов, посреди которого стояла колдунья, неподвижная, словно соляной столп, а прямо перед ней сидел огромный блестящий Скорпион.
— А вот и свита пожаловала, — хихикнул кто-то в стороне. Кьянти обернулся на голос и увидел уже знакомую изумрудную фею. Впрочем, знакомую ли — под стенкой стояли десятки голубоволосых и зеленоглазых созданий. И все они смотрели на него странным взглядом, который вряд ли можно было назвать добрым.
— Как ты надоела мне, Магра, — громко сказал Скорпион, — Ну и чего ты добилась, последовав за мной по пути Единорога? Думала обрести силу и стать владычицей Вселенной?
— За тобой? — Магра, наконец, сумела оправиться от испуга, — Я следовала за Единорогом.
— А какая разница, — усмехнулся Скорпион, — Он — это я, я — это он. Мы — две половинки одного целого. Равные половинки. Лимит добра на сегодня исчерпан, Магра, так что тебе достанется немалая толика лиха.
Скорпион зловеще захохотал. Кьянти почувствовал непреодолимое желание превратиться в маленькую серую мышку и юркнуть в какую-нибудь щель в скале. Скорпион между тем несколько видоизменился. От туловища отделилась длинная шея, на которой внезапно выросла вполне человеческая голова. На лице этого чудовища не было написано ничего хорошего. Скорпион откровенно злорадствовал.