Через тернии к звездам
Шрифт:
– Мне страшно, - говорит одна из девочек.
– Мой опыт прерван. Я сейчас не могу сказать, когда проявится ваша сила. Но это будет. Верьте мне.
Глан говорит все громче, и в его глазах загорается огонь фанатика.
Темная фигура приближается к навесу. Дети оборачиваются, жмутся к Глану. Но это Сикки Ракан. Он останавливается на секунду, смотрит на жалкую кучку детей и старика, потом говорит:
– Все в порядке, корабль вас ждет.... И снова коридор звездолета землян.
– Но Сикки Торки знает, что я - дочь Глана, - говорит Нийя.
– Он обещал молчать, - отвечает Ракан.
– Почему?
–
В научном центре "Астры" Виктор Климов открывает контейнер с образцами, взятыми с мертвого дессианского корабля "Гайя".
Внутри все перевернуто - обломки металла, пластика, разбитое стекло, перепутаны пленки...
Виктор в недоумении смотрит на все это, потом прикрывает контейнер и спрашивает Надежду, которая находится в медотсеке:
– Надя, ты не трогала контейнер с образцами с "Гайи"?
– Зачем мне это?
– А Нийя?
– И ей незачем. А что?
– Правильно... незачем, - задумчиво говорит Виктор.
Командный отсек. Капитан Дрейер и Виктор.
– Кому нужно было копаться в этом ящике?
– Капитан явно озадачен.
Виктор пожимает плечами.
– Во всяком случае, пусть пока останется между нами...
Под "Астрой" появляется серо-коричневая Десса. Бурого цвета особенно много на экваторе. Над планетой бушуют циклонические вихри. Все приборы и экраны научного центра "Астры" сейчас настроены на Дессу. Как просвечивают рентгеновскими лучами человеческий организм, так сейчас просвечивается планета. Зрелище странное и поистине зловещее. Около приборов следят за планетой, тихо переговариваясь, Климов, Иванова, Колотун, Степан, Бармалей. Нийя напряженно всматривается в экраны, ловя каждое их слово.
– Удивительно, - говорит Степан.
– Чем они живут...
– Зонды готовы?
– спрашивает Виктор.
– Вы, Колотун, опоздали уже на девятнадцать секунд... На двадцать...
– Первый зонд пошел! Второй пошел!
– произносит в этот момент штурман.
Нийя слушает и смотрит.
Тихо входит Торки и останавливается в дверях, прислушиваясь.
– Нарушение энергетического баланса!
– Штурман передает Виктору ленту.
– Ясно. Необратимо. Посчитай по Меркулову, насколько выработаны минеральные ресурсы.
– Проще простого, - говорит штурман.
– Степа, займись. Третий зонд пошел, четвертый...
Виктор подходит к Надежде, останавливается у нее за спиной.
– Они вынуждены оставить экваториальные области, - говорит Надежда. Существовать можно только в умеренной зоне.
– Да. Разогрев атмосферы предельный. Скоро они будут прятаться на полюсах... Смотри, как мало кислорода.
– Планета для роботов!
– урчит Бармалей. Виктор оборачивается, видит Торки. Тот, встретив взгляд Климова, спрашивает:
– Как же "Астра" намерена нас спасать?
– Мы не всесильны. Мы поставим диагноз и найдем методы очистки. Дальше - дело общее, наше с вами.
– А какие методы?
– Смотря по обстановке. Энергетические, биологические, биохимические. Вы нам сообщили о планете очень немного. Сейчас идет полный анализ.
– Очень интересно. Я бывший химик... Я учился и даже работал около года на химическом заводе. Но сбежал...
– У Торки добрая, почти детская улыбка. Это верная смерть. На химических заводах люди погибают через пять лет. К сожалению, у меня не было богатого отца, и я сам пробивал себе дорогу в жизнь. В отличие от Сикки Ракана и его друзей. Для них все было готово раньше, чем они родились. И место с чистым воздухом, и чистая пища. Я их, чистых, не любил с детства... Ради власти они готовы продать собственного брата.
– Но я помню, - говорит Виктор, - что именно вы высказывали сомнения по поводу нашего прилета.
– Я трезвый человек.
– Что ж, трезвый человек и химик притом будет полезен нашему общему делу.
– Ну какой я химик! Я все позабыл. Сколько лет я уже чистый...
... Входит капитан Дрейер. Видит Торки.
– Простите, - говорит он.
– Мы должны провести небольшое совещание.
– Разумеется. Простите, что помешал.
– Торки выходит.
– Друзья, - начинает Дрейер, - на этот раз наша задача труднее обычной. Планета в критическом состоянии. К тому же у нас есть основания полагать, что на планете есть люди, которых эта ситуация вполне устраивает, но... Мы, ассенизаторы, всегда были готовы ко всяким неожиданностям. После планетарного зондирования для сбора материалов на месте спускаем первую капсулу с группой под руководством экзобиолога профессора Виктора Климова. Состав группы: профессор Иванова, штурман Колотун...
Капитан останавливает взгляд на Степане. Тот как будто гипнотизирует капитана. Дрейер улыбается одними глазами, продолжает:
– ...курсант Лебедев как равноправный член группы со всеми обязанностями и ответственностью.
– Есть, капитан!
– Степан счастлив.
– К группе придаю разведробота тринадцать-два-а.
– Я выполню свои долг, капитан, - гудит от двери Бармалей.
– На время работы на Дессе объявляется аварийное состояние номер два. Вопросы будут?
– А как же Нийя?
– спрашивает Надежда.
– Ей лучше пока остаться на борту.
– Это невозможно, - произносит Нийя холодно и жестко.
– Да, это невозможно, - повторяет Надежда. Капитан смотрит на Надежду, на Степана, потом, вздохнув, говорит:
– Нийя в вашем распоряжении. Вопросы?
– Какое оружие?
– спрашивает штурман.
– Опять, Колотун? Мы с вами в каком уже рейсе вместе?
– В шестом, капитан. Я снимаю свой вопрос.
– Вот и договорились.
От "Астры" отделяется планетарный катер и направляется к Дессе.
Он летит низко над планетой: видны брошенные поселки, превратившаяся в бурую пыль земля, черные от нефти берега почти высохших водоемов, выработанные и заброшенные скважины и шахты, сухие безлистные деревья. Леса фабричных труб, над которыми кое-где поднимается дым. И все это просматривается сквозь странную желтоватую атмосферу, что придает пейзажу мрачную призрачность.
Под навесом здания космопорта, где в воспоминании Нийи стоял Глан с детьми, теперь собрались дессианцы, встречающие землян. Они в противогазах и длинных балахонах.