Черная акула
Шрифт:
— Я еще раз повторяю вопрос, — триумфально объявил следователь. — Вы уверены, что именно этот человек стрелял в вас?
— Да, — ответил Богдан, и ему сразу стало легче, потому что кошмарная улыбка капитана вдруг растаяла. Теперь тот смотрел внимательно-ободряюще, словно говоря: «Ну, скажи им. Скажи». — Да, — повторил Богдан. — Это он.
— А как же Семенов пронес пистолет в отделение? Богдан думал всего секунду.
— Сержант Ясенев халатно отнесся к своим… кха… обязанностям. Он плохо обыскал курт… кха… куртку задержанного. Кха… Даже не обыскал, а только ощупал. Сулимо улыбнулся.
— Ну что же, я думаю, все ясно.
— Да. Яснее и не надо. — Следователь довольно кивнул. — Никуда он теперь от нас не денется.
— Я надеюсь, — сказал Сулимо, выпрямляясь и протягивая собеседнику фотографию. — Только
— Что ж это выходит — мы будем ловить, а вы сливки снимать?
— Не волнуйтесь, — ободряюще ответил Сулимо. — Тот, кто поймает Семенова, в обиде не останется. Это я вам обещаю.
Глава 20
Когда «Волга» выезжала со двора на улицу, Максим посмотрел в сторону платной стоянки. Он почему-то ожидал увидеть вчерашнюю картину: рыжий «рафик» и двух спокойно беседующих парней рядом. Но ожидания его оправдались лишь наполовину. «Рафик» стоял, но парней рядом не было. До прокуратуры они добрались минут за пятнадцать, что для утреннего часа было своеобразным рекордом. Максим вошел в здание и забрал у дежурного на вахте толстую стопку почты — в основном газеты и несколько телеграмм. Одну из них он прочел, поднимаясь по лестнице: «В ответ на ваш запрос от такого-то числа номер такой-то сообщаем, что Шалимов Юрий Герасимович проходил действительную срочную службу в воинской части номер такой-то с 11 октября 1992 года по 11 декабря 1994 года. Уволен в запас согласно приказу министра обороны за номером таким-то от такого-то числа. Техническое обмундирование рядового Шалимова Юрия Герасимовича передано на воинский склад как пришедшее в негодность, а затем отправлено в утиль».
— Утилизировано, значит, — хмыкнул Максим. «Оперативно сработали. Даже странно. Когда ответ успели отстучать? Они же запрос должны были получить только ночью. Пока кадровики объявятся, пока откроют склад, пока то, пока се. Странно. — Он сложил телеграмму и сунул ее в карман кителя. — И вот еще что. С каких это пор при острой нехватке обмундирования почти новые технички отправляют в утиль?» Из собственного опыта он знал, что большинство рядовых пользуются куртками куда более ветхими, чем техничка Шалимова Юрия Герасимовича. Но большой загадки здесь не было. Скорее всего кладовщик просто провел довольно новые технические комплекты зимних комбинезонов как ветхие, а затем толкнул их налево. Сейчас такое встречается сплошь и рядом. В любой части тащат все, что плохо лежит. Максим поднялся в кабинет, положил почту на стол и, присев, помял виски пальцами. Безумно хотелось кофе. Он подумал о том, что буфет открывается в двенадцать и до сего торжественного события у него есть еще по меньшей мере три часа. Подняв трубку аппарата внутренней связи, Максим вызвал к себе двоих дознавателей. В прокуратуре знали, что если вызывает Латко, то являться лучше сразу, без промедления. Максим любил четкость и конкретность в действиях. И приказы он старался отдавать такие же четкие и конкретные. Первым появился старший лейтенант Лемехов, молодой, высокий, подтянутый, деловитый. Ему прочили большое будущее, потому что Лемехов любил свою работу и умел добывать необходимые сведения. Максиму нравилось работать с ним. Лемехов влезал людям в душу и выуживал по крупицам информацию, которая потом зачастую оказывалась решающей. Увидев его, Максим указал на стул.
— Садитесь, Петр Васильевич, — предложил он. — Поведайте-ка мне, в котором часу вы отправили запрос насчет Шалимова? Лемехов спокойно подвинул стул и присел около стола.
— А я его и не отправлял, — сообщил он. — Отпечатал на бланке, шлепнул печать и отвез в часть. Вот, кстати, копия. — Он положил на стол бланк.
— Отвезли? — недоверчиво переспросил Максим.
— Ну да. Взял дежурную машину и отвез, — подтвердил Лемехов. — Час туда, час обратно. Да сорок минут там. К половине одиннадцатого уже в общежитии был.
— Откуда такое рвение? — спросил Максим и чуть не стукнул себя по голове. Ну сделал человек доброе дело — похвали, руку пожми, а потом уж вопросы задавай. Дубина! Лемехов посмурнел.
— Телевизор у меня
— Понятно, лейтенант, спасибо. — Максим улыбнулся. — Действительно, это был очень срочный запрос. Одного не пойму, как им удалось так быстро телеграмму отбить?
— А я их там всех с ног на уши поставил, — буднично заметил Лемехов. — Командир со мной встречаться не хотел. Ну я ему с проходной звякнул, намекнул на уголовное дело, так он с машиной за мной прилетел. За двадцать минут все документы собрал, хотел, чтобы я с собой ответ прихватил.
— Ну а вы?
— А я заставил его телеграмму отбить. Все-таки официальный документ. Чтобы знал в следующий раз, с кем дело имеет. — Лемехов усмехнулся. Дверь приоткрылась, и в кабинет вошел второй дознаватель — Шпалин Василий Федорович, недавний выпускник Ростовского университета, запыхавшийся, всклокоченный, взмокший.
— Извините, Максим Леонидович, — пробормотал Шпалин с порога. — С наземным транспортом беда прямо творится.
— Садитесь, лейтенант, — сказал Максим, обрывая транспортные излияния на полуслове. Шпалин смутился, кашлянул, еще раз пробормотал: «Извините, товарищ полковник» — и присел напротив Лемехова. Стул истошно заскрипел, и лейтенант пошел красными пятнами.
— Так… — Максим открыл кейс, выудил свои записи, сверился с ними, затем посмотрел на дознавателей. — Ситуация следующая. Нам передали тело, неопознанный труп. Шпалин кивнул утвердительно, вроде как давая понять: секрет полишинеля.
— В чем дело, лейтенант? — немного резче, чем ему хотелось бы, спросил Максим. — Вы что, уже в курсе деталей?
— Так об этом, товарищ полковник, вся прокуратура знает, — хмыкнул тот.
— Понятно. И что же знает вся прокуратура? Лемехов предостерегающе взглянул на Шпалина, и тот моментально осекся.
— Да, в общем-то, не то чтобы…
— В таком случае сядьте и потрудитесь выслушать, — все тем же резким тоном сказал Максим. — Значит, так, для вас сегодня задание: возьмите себе по две-три учебные части, поезжайте туда и проверьте личные дела осеннего призыва.
— Этого года? — уточнил Шпалин.
— Этого, этого.
— Что искать, товарищ полковник? — поинтересовался Лемехов.
— Мне нужны солдаты, у которых среди родни совсем дремучие старики, либо полные сироты. Причем интересуют только дезертиры-беглецы-самострелы либо внезапно переведенные в другие части. Если таковые отыщутся, перепишите номера военных билетов, место перевода и адрес воинской части.
— Ясно, товарищ полковник, — кивнул Лемехов. Шпалин быстро набросал несколько строчек в блокнот.
— Разрешите выполнять, товарищ полковник? — хмуро спросил он.
— Выполняйте, — вздохнул Максим. — Да, отчеты мне нужны сегодня к вечеру.
— Так быстро? — ухнул Шпалин. — Товарищ полковник, я боюсь, не успеть.
— Сколько успеете, — отрезал Латко. — Большего от вас никто и не требует. Не думаю, что таких солдат окажется слишком много. Так что давайте действуйте. Лемехов поднялся первым и зашагал к двери. Шпалин последовал за ним. Максим еще посидел, прикидывая, как у него сегодня будет распланирован рабочий день. Он понимал, что со временем туго. Но зацепочка нашлась. Необходимо поехать в воинскую часть, где проходил службу Юрий Герасимович Шалимов, и поприжать кладовщика. Возможно, выяснится, куда отправились технички. Каким-то же образом попали они к человеку-невидимке? Точнее, в его команду. Максим взял со стола телеграмму и посмотрел обратный адрес. Лемехов прав, не так уж и далеко, если на машине. Час туда да час обратно. И час-полтора там. В лучшем случае выяснится, что форму задвинули какому-нибудь коммерческому предприятию. Это вариант тупиковый, хотя и занимает много времени. Максим посмотрел на часы. Было без десяти девять. Ждать, пока откроется буфет, значит, потерять три часа. «Ладно, — решил он, — по дороге что-нибудь перехвачу. Кофейку выпью». Максим сложил в кейс телеграмму, копию запроса, вышел, заперев кабинет на ключ, и спустился на первый этаж. Шофер стоял в холле и болтал о чем-то с молоденькой прапорщицей, которая только-только заступила на смену. Девчонка похихикивала и стреляла в солдата глазками. Довольно метко, надо заметить. Паша млел от удовольствия. Заметив Максима, он тут же отпрянул от будочки, словно его застали за чем-то преступным, и заторопился навстречу.