Черная акула
Шрифт:
— Честно говоря, я точно не знаю, как зовут мужа Антонины Сергеевны, но, безусловно, он человек достойный. По-моему, военный.
— Военный, значит. — Максим сделал пометку в блокнотике. — Это все? — спросил он.
— Да, это наше правление, — подтвердил Иверин. — Вы пейте кофе, Максим Леонидович, пейте, пока не остыл. Кофе, как и чай, надо пить горячим.
— Спасибо, Георгий Витальевич. — Максим сделал глоток. — Ну, а насчет вашего приятеля, Валерия Валерьевича? Продал он форму, не знаете?
— Нет, не в курсе, — покачал головой Иверин. — Честно говоря, не интересовался. Валерий Валерьевич, что называется, из оборотистых. Как говорили раньше, своего не упустит. Однако если найденный труп, как вы утверждаете, был одет в один из комплектов, значит, не успел продать. Или продал, но не все. Во всяком случае, до Кореи форма не дошла. — Иверин развел руками и улыбнулся. — Больше, к сожалению, ничем не могу помочь в данном вопросе. Вам лучше поговорить с Валерием Валерьевичем. Может быть, он сумеет полностью удовлетворить ваше любопытство.
— Ну, что же, спасибо, Георгий Витальевич. — Максим поднялся. — Вы мне очень помогли.
— Как у любого интеллигентного человека, Максим Леонидович, у вас склонность к преувеличениям. — Иверин поднялся следом и пошаркал в коридор провожать гостя. Уже одевшись, Максим остановился на пороге и задал хозяину последний вопрос:
— Георгий Витальевич, вы мне не подскажете еще вот что: а как вы узнали об этом товариществе? Иверин задумался, лоб его прорезали морщины.
— Сейчас уж точно не припомню, но, по-моему, позвонил кто-то из знакомых. Ах, ну да! — Он хлопнул себя по лбу. — Видите, все проклятая забывчивость. Ну, конечно же, позвонил хороший знакомый. Мне как-то пришлось… — Иверин замялся, — защищать его сына. Понимаете ли, юноша попал в дурную компанию, ну и, как следствие, мелкое хулиганство. Его отец, видимо движимый чувством благодарности, позвонил мне и предложил вступить в это самое товарищество. Я уже давно думал о том, чтобы приобрести себе домик где-нибудь на природе, да все как-то некогда было вплотную заняться. А тут вроде бы солидные люди, не шантрапа какая-то, собрались строить коттеджный городок, осталось несколько непроданных участков. Александр Борисович вспомнил обо мне, позвонил, и я, конечно же, с благодарностью согласился.
— Так сына-то вам удалось отмазать от кичи? Иверин непонимающе посмотрел на него, а затем засмеялся:
— Сережу-то? Удалось, удалось. У него была замечательная характеристика с места учебы, опять же отзывы хорошие, интеллигентный мальчик, интересовался театром. Суд принял это во внимание. Опять-таки первый привод в милицию. Дали ему год условно.
— А фамилия мальчика как?
— Сивцов, — кивнул Иверин. — Сережа Сивцов.
— А папа его, значит, Сивцов Александр Борисович, — утвердительно произнес Максим.
— Да. Вы знакомы?
— Лично нет, но наслышан. Ну что же, еще раз спасибо, Георгий Витальевич. Всего доброго. Они пожали друг другу руки, и Максим вышел на лестничную площадку. Записав фамилию Сивцова в блокнотик, он зашагал вниз. «Любопытная подбирается компания для коттеджного городка! — подумал он. — Сивцов из штаба округа, чета Саликовых… — Он-то знал, что мужа Антонины Сергеевны зовут именно Алексей Михайлович, а Иверин — нет. Или врал? — Спрашивается, зачем таким шишкам какие-то дешевые коттеджи? Интересно. Если же учесть еще и то, что Фурцеву по поводу формы звонили из штаба округа, то дело и вовсе принимает любопытный оборот. Значит, кто-то в штабе округа в курсе дел Панкратова Валерия Валерьевича. Совсем интересно». Максим вышел на улицу, постоял, размышляя. Честно говоря, в лице Иверина Георгия Витальевича он обнаружил ценнейший источник информации. Теперь бы понять, как все это увязывается воедино. Максим не верил в историю о коттеджном городке. Не нужен Саликову плановый коттеджик. Да и Сивцову не нужен, но Сивцов — человек Саликова и будет делать то, что Саликов ему прикажет. Получается, что Саликов с Сивцовым проворачивают какое-то дело, используя для своих целей посторонних людей. Панкратов купил у Иверина форму. Случайно ли участки Иверина и Панкратова оказались по соседству? Наверняка нет. Скорее всего знали: и кого распределяли, и зачем. Такие люди, как Саликов, никогда ничего просто так не делают. Он мужик умный, в этом ему не откажешь. Опять же кто может перебрасывать солдат с места на место, не возбуждая подозрений? Кто может отдавать приказы, которым командиры частей будут повиноваться беспрекословно? Кандидатура начальника штаба округа подходит как нельзя лучше. Но тогда вопрос: если городок строить не собираются, на кой ляд возиться с дорогой? Или не возятся? Да нет, должны. Может быть, пайщикам, тому же Иверину, например, вздумается съездить посмотреть. Так что должны строить. Слишком сложно все. Коттеджный городок… Могли ведь Панкратова с Ивериным и без городка этого треклятого столкнуть. Зачем усложнять? Непонятно. Ладно, разберемся. Максим сел в «Волгу».
— Куда теперь? — Паша закрыл потрепанную книжицу и сунул ее в бардачок.
— В прокуратуру. — Максим взглянул на часы. Без двадцати час Максим уже входил в свой кабинет. Он на ходу расстегнул шинель, повесил ее на вешалку у двери и плюхнулся в кресло. В эту секунду его в первый раз и кольнуло. Что-то было не так. Он внимательно осмотрел стол — вроде бы все было в порядке. Но тревога не отпускала, держала цепко, словно натасканный пес.
— Что-то не так, что-то не так, — повторял он. То ли бумажки сдвинуты, то ли чуть-чуть стронут с места перекидной календарь. Одним словом, нарушен привычный порядок вещей. Максим торопливо спустился на первый этаж к коменданту, у которого хранились дубликаты ключей, и поинтересовался:
— Евгений Игоревич, вы давали кому-нибудь ключи от моего кабинета? Тот непонимающе смотрел на полковника. Комендант был человеком низеньким и комплекцию имел довольно тщедушную, поэтому Максим рядом с ним выглядел, как Родосский колосс, стоящий бок о бок с африканским пигмеем. Евгений Игоревич Махотин поежился, виновато глядя на начальство снизу вверх.
— Так ведь я, Максим Леонидович, — гугняво протянул он, — все по инструкции.
— Кто брал ключи? — терпеливо, но с напряженной ноткой в голосе спросил Максим. — Евгений Игоревич, не томи.
— Так ведь это ж… из пожнадзора приходили. Так они по всему зданию шастали, проверяли состояние средств пожаротушения: гидранты, шланги, систему оповещения. Все как положено. Максим нахмурился.
— Они ведь летом были. В июне или в июле. Проверка же раз в год должна быть.
— Так я им то же самое сказал, — жарко забормотал Махотин.
— Так и спросил: а чего скоренько так, вроде же раз в год раньше ходили?
— Ну а они что?
— Они сказали, что у них то ли комиссия какая-то, то ли еще что. В общем, особый контроль ведомственных предприятий. Завтра, сказали, МВД пойдут проверять. — Он засмеялся. — Хлопцеву вставили пистон наконец-то.
— За что? — с интересом спросил Максим.
— Так у нас же летом-то вторую машину на смену огнетушителей не достали. Половина так и осталась незаправленной висеть. Поэтому Хлопцев сегодня полдня бегал, искал, кто завтра поедет огнетушители менять. Вообще он перед этими ребятами как бобик скакал. — Махотин коротко хохотнул.
— Ясно. Максим вернулся в кабинет, посидел, подумал. Собственно говоря, его беспокоил не сам факт появления пожарного контроля. Это-то ладно, всяко случается. А вот почему листы на столе сдвинуты с места? Да и что они делали в его кабинете? Здесь же никаких огнетушителей сроду не было. Максим прошелся по комнате, посмотрел на лампы, придвинул стул, влез, откинул плафон, заглянул внутрь. Ничего. Чисто. Он постоял, раздумывая, подошел к окну, нагнулся, заглянул под подоконник, но тоже ничего не увидел. Грязь. Грязь и пыль. Поморщился, снял китель, закатал рукав рубашки, запустил руку за батарею и через три секунды нашел то, что искал: металлический микрофончик размером с двухрублевую монету. Максим выдернул его, покрутил в руках, вернулся за стол, присел. «Неважнецкое местечко выбрали эти ребята для того, чтобы приладить микрофон. Интересно, а может быть, они как раз хотели, чтобы я обнаружил подслушивание? Своего рода предупреждение. Сунул нос, узнал кое-что, а дальше не лезь. Люди серьезные». Выдвинув ящик письменного стола, Максим убрал микрофон поглубже и прикрыл бумагами, затем запер ящик на ключ. Посидел еще пару минут. «Любопытно, — промелькнула вдруг в голове веселая мысль, — неужели Саликов не понимает, что, подложив мне микрофон, даже с целью предостережения, он сам подтвердил правильность моих предположений? Значит, Максим Леонидович, двигаетесь в нужном направлении. Горячо, так сказать. В муравейник еще не наступили, но ногу уже занесли». Он хмыкнул. Во всяком случае, эти люди так или иначе будут отслеживать его шаги. «Скорее всего, — подумал Максим, — в кабинете установлен еще один, а то и два микрофона. Только они спрятаны так, что не найти». Максим придвинул лист бумаги и принялся чертить на нем узоры. Он уже забыл про кофе, про буфет и думал только об одном: не зря ли он во все это влез? Может быть, следовало передать дело в УВД? В конце концов, по их линии никаких дезертиров, подходящих под описание убитого парня, не значится. А то, что на нем военная форма, так мало ли кто какую форму надеть может. Он вытащил блокнот, полистал. Антонина Сергеевна Саликова и Александр Борисович Сивцов. Оба из штаба округа. Максим нарисовал два кружочка чуть пониже узора. Затем еще один, в который вписал: «Панкратов Валерий Валерьевич, торговец утилизированным тряпьем». От него — четвертый кружочек — «Иверин Георгий Витальевич». Кружочки первый, второй и третий соединил линиями, а от кружочка с фамилией Панкратова протянул линию к кружочку Иверина. От первого и второго отвел линии вверх, соединил в одну и вписал фамилию Саликова Алексея Михайловича. Конечно, Антонина Сергеевна могла землю пробивать и сама, но, вероятнее всего, что муж-генерал ей все же помог. И с формой его затея. Вздумай Саликов заказывать обмундирование сам или через кого-то из подчиненных, след неизбежно вывел бы на него. А тут шито-крыто. Ну, решил бывший адвокат заняться бизнесом, купил форму, форма не пошла, продал приятелю. «Кстати, надо позвонить приятелю-то, — подумал Алексей, — разузнать, куда он форму дел». Но тут на удачу надежды мало. Судя по словам Иверина, Панкратов этот — хороший жох. А тем более, если знает, за что старается, то открестится. Скажет, что загнал форму какой-нибудь конторе за Урал или обменял на ширпотреб, а ширпотреб здесь толкнул. И документы соответствующие покажет. Иди проверяй. Никакого Саликова знать не знает. А Иверину помог просто так, по дружбе. Как форма на трупе оказалась? Понятия не имеет. Конечно же, на официальном следствии Фурцев вряд ли даст показания о том, кто ему звонил. Но даже если и даст, опять-таки ничего не докажешь. Форма — это форма, а труп — это труп. В конце концов, Саликов ведь не сам эту форму получал. И проследить ее путь уже скорее всего невозможно. А вот для чего же затеяно строительство коттеджного городка? Надо бы съездить посмотреть, что за дорогу они там строят. «В принципе, — рассуждал дальше Максим, — можно было бы этого Панкратова прижучить, если бы техничка была у нас в руках. Но ведь нет ее, забрали. Скорее всего из-за этого и забрали. Дали мне понюхать приманку». Максим вдруг почувствовал странную дрожь.
— Постойте-ка, — пробормотал он, — ерунда какая-то получается. «Как же так люди недосмотрели, фамилии на техничках не замазали, номера военных билетов? Даже номер части остался… Они ведь такие умные да прозорливые, сами себя отгородили от всего. Цепочка ведь на Панкратове обрывается, и вдруг такой ляп. Ну ладно, подожди, не суетись, — сказал сам себе Максим. — Мало ли какие ляпы люди допускают? — И тут же отрицательно покачал головой. — Уж больно этот ляп был очевиден. Что называется, всем ляпам ляп. Настолько очевиден, что возникает ощущение его искусственности, — подумал Максим. — А если труп этот специально в техничку вырядили? В нужную. Стоп. Спокойно. Давай-ка пожуем эту кашу как следует. Что получится? Вариант первый: на труп надели техничку, по которой легко вычислить, откуда она взялась, понимая, что так или иначе я выйду на Саликова. Для этого убитого солдата выбросили на улицу, четко зная, что тело обнаружат в считанные минуты. Хотели, чтобы я разыскал, откуда взялась техничка, вышел на всех этих друзей-коттеджестроителей, наткнулся на фамилии Саликова и Сивцова и подумал, что именно они затевают все это дело. А если они тут ни при чем или при чем, но кто-то подставляет их, прикрывая свой собственный зад?» Максим усмехнулся. А ведь похоже на то. Похоже на то. Человек, который все это подстроил, решил так: дойдет, мол, Латко до Саликова, вцепится ему в загривок и про все остальное забудет. А он пока свое дельце обштопает. От кружочка с фамилией Саликова Максим отвел коротенькую дорожку и нарисовал еще один кружок, правда, в него ничего не вписал, поставил вопросительный знак, а затем обвел эту комбинацию еще одним большим жирным кругом, словно заключая всех в одну клетку. «Но подставляющий Саликова, — подумал он, — должен сам участвовать в деле и иметь доступ к солдатам. Ведь одел же он паренька в нужную техничку. В детали посвящен. Знает, где и кто покупал форму, знает о дороге и о коттеджном городке». Повинуясь мгновенному импульсу, Максим снял трубку и набрал номер областного управления МВД. Ответил дежурный. Узнав телефон адресного стола, Максим поблагодарил и набрал другой номер. Когда трубку на другом конце сняла молоденькая девушка, он представился и попросил: