Чёрная книга Арды (издание 1995 г. в соавторстве)
Шрифт:
– Хочешь вина?
Тьфу ты, пропасть! А говорил, мыслей не читает... Оно, конечно, вино бы не помешало: глотка пересохла. Да, может, и в голове что прояснится. Понять бы хоть, как его называть...
То, что в зал почти мгновенно вошел воин, только укрепило подозрения Халдара: не иначе этот, здешний государь, то-есть, не только мысли читает, но и разговаривать умеет мыслями. Но видно, тут дело было в другом; светловолосый воин, почему-то показавшийся Халдару знакомым, был в запыленном плаще, похоже, у него даже не было времени умыться с дороги. Он коротко поклонился Мелькору, подошел ближе и начал говорить что-то сорванным приглушенным голосом. Вала слушал внимательно; глаза его потемнели, черты лица стали резче. Когда воин умолк, он немного помолчал, потом сказал несколько коротких отрывистых фраз на том же незнакомом языке, улыбнулся уголком губ и уже мягче добавил несколько слов. Воин снова поклонился, прижав руку к сердцу, развернулся и вышел.
– Случилось что?
– нерешительно спросил Халдар.
– Да. Кочевое племя. Напали на одно из поселений на севере. Я отправил туда небольшой отряд - на переговоры. Будем надеяться, что этого достаточно. А Хоннар останется здесь - ему нужно отдохнуть.
– Хоннар?..
– Ты знаком с его отцом, - и, после паузы.
– Вина сейчас принесут.
– Государь... но почему ты не послал войско, чтобы усмирить их?
– Лучше попытаться решить дело миром. Начать войну легко, а остановить ее...
– Вала склонил голову, не окончив фразы.
– Но это была бы не просто война - это святая месть! Ты мог бы покарать их, чтобы видели все...
Властелин покачал головой:
– Страх - не лучший союзник.
– Великий владыка и должен внушать трепет!
– И кто тогда придет ко мне?
– Тысячи - только прикажи!
Вала грустно усмехнулся:
– Разве в Дор-ломин тех, кто повинуется из страха, ценят больше, чем тех, кто следует велению сердца? Вот видишь... Будут бояться меня - станут бояться и людей Твердыни. Буду жесток я - жестокими станут они. А где жестокость, нет места мудрости, нет места справедливости и милосердию. И потому не дороже ли один, пришедший по велению сердца, сотни ведомых страхом?
– Тебя не посчитают ли слабым, государь?
Вала устало вздохнул:
– Не мечами держится мир... А земли хватит на всех.
Халдар задумался:
– Хорошо. Но ты ведь берешь подать с людей Севера за то, что учишь их и защищаешь?
– Кто не накормит своего ребенка?
– вопросом на вопрос ответил Вала.
– Сюда ведь приходят не только наследники вождей, но и дети землепашцев, кузнецов, ткачей, плотников... А вернувшись через несколько лет, они будут уже мастерами.
– Выходит, это плата за обучение? О да, ты очень умен, государь!
– Ну, знаешь ли, по одним книгам пахать землю и ковать металл не обучишься. При необходимости Твердыня вполне может себя прокормить.
– И ты, конечно, все знаешь и умеешь?
– в тоне Халдара проскользнуло легкое недоверие. И снова Вала ответил совершенно серьезно:
– Многое. Мне тоже приходится учиться.
– Я и не думал, что могучие боги бывают столь смиренны!
– хмыкнул Халдар, но тут же спохватился.
– Прости, государь, если оскорбил тебя...
– Не называй меня государем. Подумай сам - что за держава в две тысячи человек... И смирение тут ни при чем. Я действительно не всемогущ.
– Например, не умеешь сражаться?
– Умею, - тяжело молвил Вала.
– Но... почему тогда ты не выступаешь во главе войска, как наши вожди?
– Тяжело объяснить... Думаешь, я боюсь?
Халдар вздрогнул: кажется, Вала все-таки читал его мысли.
– Нет. Видишь ли... впрочем, может, ты хочешь убедиться в том, что я действительно умею держать в руках меч?
– Хм... не то чтобы я сам хорошо это умел... но попробовать можно.
– Тогда подожди немного.
Вала вскоре вернулся с двумя равными мечами. В первый раз с начала разговора Халдар увидел его руки - если так можно сказать: руки Мелькора обтягивали черные кожаные перчатки с широкими раструбами.
– Что ж, начнем. Ты предпочитаешь свой меч, или?..
– ...Ты умаляешь свои способности, Халдар. Из тебя вышел бы хороший воин.
– М-да... будь это настоящий бой, обо мне уже давно можно было бы говорить в прошедшем времени.
– Но я - Бессмертный. Может, ты предпочел бы поединок с одним из воинов Твердыни?
– Н-нет уж, благодарю, Владыка. Если их учил ты...
– Большей частью Гортхауэр.
Халдар кивнул:
– Я о нем слышал; нет, благодарю. Но все же я не понимаю...
Вала с застывшим лицом стягивал перчатки. Халдар присмотрелся и невольно вздрогнул:
– Вот так так...
– Что, достаточное объяснение?
– криво усмехнулся Мелькор.
– На самом деле все несколько сложнее. Видишь ли, мы, боги, - снова усмешка, все-таки отличаемся от людей. Я наверно уже просто не могу убить. И в бою был бы, по некоторым причинам, помехой.
Халдар был настолько ошеломлен, что не сразу решился спросить:
– Они... об этом знают?
– Отчасти.
– А... почему ты мне рассказал?
– Во-первых, ты хотел понять. Во-вторых - должен же ты знать что-то о том, чьим гостем собираешься быть в ближайшее время.
– Как ты узнал?
– У тебя все на лице написано.
– Ты прав, - человек наконец нашел в себе силы улыбнуться.
– А бродягу-то в ученики возьмешь?
Вала молча кивнул.
– Хорошо, что ты оказался таким. С тобой легко и просто. И все-таки... неправильный ты какой-то государь.
– Да и бог неправильный, так?
Халдар посерьезнел.
– Может, и так. А может, боги такими и должны быть...
Преклонил колено, поднял руки ладонями вверх:
– Сердце мое в ладонях твоих... Учитель.
Кажется, Вала несколько растерялся:
– Это просьба ученичества, в которой нельзя отказать... но ты уверен, что хочешь стать моим учеником?
– Да.
– Кор-мэ о анти-этэ, таирни, - Вала почти коснулся рук Халдара ладонь-к-ладони, - и жестом показал: встань.