Черная кровь
Шрифт:
— Забавно, забавно, — сказал Спеск. Он поднялся с места и аккуратно положил журнал на один из подлокотников дивана. — А какова ваша точка зрения на философию Гегеля?
— А? — не понял преподобный Уодсон.
— Что вы думаете о Кронштадтском мятеже? — продолжал Спеск. — Ваше мнение о меньшевистском уклоне?
— А?
— Ну, разумеется, вы разделяете социалистическую теорию прибавочной стоимости и ее развитие в работах Белова?
— А?
— Надеюсь, — заключил Спеск, — что вы доживете
Ингрид кивнула и вышла в другую комнату, поменьше, плотно затворив за собой дверь. Уодсон заметил, что черную коробочку она положила на подлокотник дивана рядом со Спеском. Наконец ему представился шанс. Блеснул свет в конце тоннеля.
Едва дверь за Ингрид закрылась, он улыбнулся Спеску.
— Это плохая женщина.
— Да ну?
— Да. Она расистка. Она ненавидит черных. Она жестока.
— Вам просто не повезло, Уодсон. Ведь, по сравнению со мной, она почти что Альберт Швейцер.
Глаза его странно и очень злобно блеснули. И хотя преподобный Уодсон не знал, кто такой Альберт Швейцер — его вообще мало интересовали всякие евреи, — но он понял, что последняя фраза Спеска начисто исключает возможность вступить с ним в заговор против Ингрид. А до коробочки по-прежнему не дотянуться.
— Послушайте, мистер…
— Спеск. Тони Спеск.
— Послушайте, мистер Спеск, она надела на меня кольцо. Мне больно. Вы меня освободите?
— Через день-другой, если будете вести себя хорошо. Если создадите проблемы, то никогда.
— Я не создам проблемы, — пообещал Уодсон. — Вы не найдете другого такого беспроблемного человека, как я.
— Это хорошо. Вы нужны мне для одного серьезного дела. Сядьте на пол и слушайте.
Уодсон сполз со стула и опустился на пол — осторожно, как если бы в задних карманах брюк у него лежали сырые яйца.
— Есть один белый. Его сопровождает старик-азиат. Они мне нужны.
— Они ваши. Где они?
— Не знаю. Я видел их в вашем районе. Рядом с тем домом, где убили старушку, миссис Мюллер.
Миссис Мюллер? Миссис Мюллер? Это та самая, которой так интересовались власти. Они что-то там искали. Уодсон не знал, что это такое, но оно было у него. В ее квартире оставалась только старая рухлядь, но Саксонские Лорды нашли там какой-то странный прибор, который притащили Уодсону в надежде, что ему удастся сбыть его.
— У меня есть кое-что получше, чем какой-то там белый и еще китаец, — сообщил Уодсон.
— Что же?
— Такая штука, которая была у миссис Мюллер, а правительство ее ищет.
— Ну?
— Она у меня.
— И что это такое? — поинтересовался Спеск.
— Не знаю. Какая-то штука — тикает,
— И где она у вас?
— Снимете кольцо, я скажу. — Уодсон попытался широко, по-дружески улыбнуться.
— Не скажете — оторву от вас кусочек. — Спеск потянулся за черной коробочкой.
— Не трогайте, не трогайте, оставьте ее на месте! Я отдам вам устройство. Оно у меня в квартире.
— Хорошо. Оно мне нужно. Но еще нужнее мне белый человек и азиат.
— Я найду их. Я отдам их вам. Зачем они вам нужны?
— Это оружие. Впрочем, какая разница? Вам этого не понять.
— Вы снимете кольцо?
— После исполнения задания.
Уодсон мрачно кивнул. Спеск вернулся к дивану. Он сильно прихрамывал.
— Что у вас с ногой?
— Именно об этом я и хочу поговорить с тем белым, — ответил Спеск.
— С каким белым?
— О чем мы с вами сейчас говорили? Белый человек и азиат.
— Ах, тот белый человек.
Вернулась Ингрид. Спеск вопросительно посмотрел на нее.
— Я только что видела его машину. Он уже поднимается по лестнице, — сообщила она.
— Отлично. Вы знаете, что от вас требуется.
Задница преподобного Уодсона чувствовала себя неуютно на твердом паркетном полу, но он счел благоразумным не шевелиться. Черная коробочка по-прежнему находилась совсем рядом с рукой Спеска. Уодсон сидел, не двигаясь, а Ингрид вышла в соседнюю комнату и вернулась с еще одной черной коробочкой. Коробочку она отдала Спеску. Еще она принесла с собой кольцо белое металлическое кольцо, похожее на те, какие дети набрасывают на колышки.
Спеск взял коробочку в руки и кивнул Ингрид. Она подошла ко входу в квартиру и встала за дверью.
Спустя несколько секунд дверь отворилась, и в комнату буквально ворвался невысокий человек со стриженными ежиком седеющими волосами. Он влетел на бешеной скорости, как будто только что вспомнил, что оставил в комнате свой бумажник. Увидев Спеска, он улыбнулся.
На мгновение он застыл, как бы собирая силы для нового отчаянного броска в сторону Спеска, и тут Ингрид шагнула из своего укрытия, одним быстрым тренированным движением раскрыла белое кольцо и защелкнула его у вошедшего на шее.
Тот рванулся, повернулся к Ингрид — и рука его потянулась к карману клетчатой спортивной куртки.
— Бреслау, — произнес Спеск.
Всего одно короткое слово, но тон был начальственный и требовал беспрекословного подчинения. Бреслау повернулся. Руки его схватились за кольцо на шее, пытаясь его разомкнуть. Но оно не снималось, и он посмотрел на Спеска. Улыбка сползла с его лица, и теперь на нем был как бы написан огромный вопросительный знак.
— Перестаньте дергаться и подойдите сюда! — приказал Спеск.