Чёрная пантера с бирюзовыми глазами
Шрифт:
«Нет!» – едва не взвыла я вслух! Господи, да что это со мной! Ну, разве можно так реагировать? Разве от того, что я теперь знаю точный возраст Гейба, он стал другим? Разве я уже больше не чувствую эту невероятную связь между нами? Нет и нет, на все вопросы!
Мне стало жутко стыдно! Это ж надо было так расклеиться, и из-за чего?! Гейб же не виноват, что родился во время совсем другой эры! Так нельзя!
Я развернулась, обняла его руками за шею и жарко зашептала в ухо:
– Прости, прости! Я такая дура!
– Ты совсем не дура. И твоя реакция вполне нормальна. В принципе, на фоне остальных, ты отреагировала очень даже спокойно.
– Правда? Это хорошо. А то мне стало так стыдно за мою истерику.
– Истерику? – расхохотался Стивен. – Да ты не знаешь, что такое настоящая истерика. Ты была спокойна, как удав. Да и оклемалась просто моментально.
Я смущённо улыбнулась, и через плечо Гейба посмотрела на тех мужчин, что бежали вслед за ним. Я увидела только добрые, ободряющие улыбки, кое-кто даже подмигнул мне. Видимо, это правда. Моя истерика показалась таковой только мне одной. Можно выдохнуть и расслабиться.
Я опустила голову на плечо Гейба, внимательно рассматривая его точёный профиль. Наконец он не выдержал и повернулся ко мне.
– Что?
– Тебе правда три тысячи лет?
Гейб внимательно вгляделся в моё лицо, и, видимо, его удовлетворило увиденное, потому что он расплылся в лукавой улыбке и усмехнулся.
– Даже немного больше. Тебе назвать точную цифру?
– Не обязательно, – помотала я головой. – А ты мне расскажешь?
– О чём?
– Обо всём! Как раньше жили? Что ты видел? В каких исторических событиях ты участвовал? А в крестовых походах ты бывал? А Вильгельма видел? А Колумба? А Иисуса? Он правда ходил по воде? А Моисей на самом деле раздвинул Красное море? А...
– Стоп-стоп-стоп! Боюсь, что с этими вопросами – не ко мне. Я почти нигде не бывал. И от сражений держался подальше. И от всяких прочих событий. Всё, что я видел – это лишь близлежащие окрестности нашего поместья. В отличие от моего отца, я никуда не ездил. У меня на руках было поместье, которым нужно было управлять и люди, о которых нужно было заботиться.
– И дети твоего отца, которых нужно было растить.
– Верно. Так что вряд ли я могу рассказать много интересного. Хотя с Колумбом я встречался. Ты знала, что он был блондином?
– Правда? Испанец?
– Вообще-то, итальянец. Генуэзец. Мы с ним неплохо пообщались. Мне было интересно узнать об открытых им новых землях. Я уже давно начал задумываться о переезде. Наша семья разрасталась, в основном за счёт папашиных детей, и мы начали привлекать слишком много внимания. А в то время как раз пышным цветом расцвела охота на ведьм. Не хотелось попасть под горячую руку инквизиции. Пришлось чуть ли не в подполье уйти – мы не выезжали за пределы нашего поместья, опасаясь провокаций. Особенно мы волновались за всё ещё смертный молодняк. Так что я оплатил постройку нескольких кораблей, нанял команду, загрузил корабли припасами, собрал практически всю семью, и мы эмигрировали в Америку.
– Ну, вот, а говоришь – рассказывать не о чём! Это же всё безумно интересно! Трудно было?
– Да не особо. В отличие от первых человеческих переселенцев, многие из которых умирали просто от голода, холода и болезней, мы были гарантированно от всего этого защищены.
– Болезни и холод – понятно. А голод? Мы же едим намного больше, чем люди, так что прокормиться, наверное, было сложнее? Или я снова глупость говорю?
– Рэнди, ну ты сама подумай, – бегущий впереди нас Адам не выдержал, и присоединился к разговору. – Человек будет полдня бродить по лесу с ружьём, чтобы в итоге принести домой пару кроликов. Мы можем сбегать в лес на полчасика, и принести парочку оленей. Есть разница?
– Или представь, как человек весь день рубит вековое дерево, – подхватил ещё один оборотень, мне не знакомый. – Потом два дня подкапывает его корни, потом ещё полдня вытягивает из земли пень, это при условии, что у него есть воловья упряжка. Как ты думаешь, как быстро он сможет раскорчевать под посевы поле, достаточно большое, чтобы прокормить семью? А мы эти деревья просто выдёргивали.
– Вы тоже там были?
– Да, были. Нам, конечно, не по три тысячи лет, как некоторым, но переезд в Америку многие из нас застали.
– Три тысячи лет! – эта цифра как-то незаметно перестала меня пугать и начала зачаровывать. – Гейб, ты хоть понимаешь, какой ты уникальный?
– Эй, мне, на минуточку, тоже три тысячи! – раздался притворно-негодующий голос Ричарда. – Не такой уж он и уникальный.
– Но Гейб всё же старше! Так что ты в пролёте, «малыш Уолси», – и я показала ему в спину язык.
Я вдруг осознала, что чувствую себя в этой компании легко и непринуждённо, словно меня окружали родные братья. И когда я успела НАСТОЛЬКО влиться в эту семью?
– Эй, я всё видел! – воскликнул Ричард. Я опешила.
– Он правда нас видит? – зашептала я в ухо Гейба. Я ведь точно знала, что в тот момент мы находились у Ричарда за спиной.
– Он просто догадался, – успокоил меня Гейб.
– Колись, ты мне рожу скорчила или средний палец показала? – насмешливо поинтересовался Ричард, не оборачиваясь.
– Язык показала, – честно ответила я.
Ричард расхохотался. Остальные подхватили. Настроение у всех было явно приподнятое, словно бы мы не на боевую операцию шли, ладно, бежали, а… ну, не знаю… на рыбалку что ли. Но мне это нравилось. И я заулыбалась вместе со всеми.
Просто поразительно, как же быстро у меня изменилось настроение. Мне хотелось, чтобы этот наш поход длился долго-долго, настолько мне нравилось находиться среди этих славных ребят, в объятиях Гейба, в его сильных руках… Что? В его руках? Он что, всё это время так меня и несёт? А я преспокойненько на нём еду? И даже не замечаю этого? А остальные?
Я расцепила руки, которыми всё это время обнимала Гейба за шею, и смущённо зашептала:
– Гейб, я могу сама идти, меня уже не обязательно нести.