Чёрная пантера с бирюзовыми глазами
Шрифт:
– Ну, здесь-то тебе об этом волноваться не придётся. Мы тоже после обращения начинаем есть в несколько раз больше. Видимо, это связано с повышенным метаболизмом, или ещё с чем-то подобным. Так что это дополнительный плюс – можно есть любую еду в любом количестве, а фигура вообще не меняется!
В подтверждение своих слов, Алана провела руками по бокам, демонстрируя свою тонкую талию. Вообще-то, её фигура была ничуть не хуже, чем у Линды, просто у той обтягивающая одежда подчёркивала роскошные формы своей хозяйки, а Алана носила обычную футболку и джинсы. Её одежда явно подбиралась с учётом удобства, а не демонстрации, и я почувствовала в ней родственную душу. Потому что и сама одевалась подобным образом.
– Я пока меняюсь, – пожала я плечами. – Правда, расти вверх я перестала ещё года три назад. Но всё ещё расту «в размер». И, надеюсь, ещё подрасту.
Я кинула взгляд на свою грудь, которая, в отличие от бюстов Линды и Аланы размером особо не впечатляла. Но она у меня определённо была, и вполне так симпатичная. И хорошо подходила к моей худенькой фигурке.
– По мне – так у тебя идеальная фигура, и ничего в ней менять не нужно, – высказался Гейб, и я расплылась в довольной улыбке. – Хотя росточку бы тебе прибавить всё же не мешало бы, конечно. Но, нет, так нет, не всем же быть высокими, как мы.
– Когда же я-то вырасту! – печально и несколько обречённо вздохнула Вэнди. – Тебе хорошо, ты в двадцать четыре уже взрослая. А мне ещё… Ой, долго!
– Не торопись! – потрепала я её по макушке. – Побудь ребёнком подольше. Мне вот слишком рано пришлось стать взрослой, и поверь, это совсем не так здорово, как кажется в детстве.
– А вот я не тороплюсь, – пожал плечами Томас. – Хотя всё же быть ребёнком в практически бездетном поселении скучно. Скорее бы папаша Мелкого привозил уже, что ли. Надеюсь, это будет мальчик.
– Уверена, что это будет девочка! – Вэнди показала ему язык. – Шестой мальчик подряд – это уже перебор.
– А кто это такой – «мелкий»? Ты уже не в первый раз его упоминаешь.
– Это младший из детей нашего папаши. Он просто помешался на размножении, вот и старается использовать каждый шанс, чтобы обзавестись очередным детёнышем. А потом вешает нас всех на Гейба.
– «Каждый шанс»?
– Видишь ли, Рэнди, – начал объяснять Гейб. – Как ты уже заметила, детей у нас очень мало. Это потому, что наши способности к деторождению ограничены.
– Да, Вэнди говорила, что женщины-оборотни бесплодны. И детей вам приходится заводить только с человеческими женщинами.
– Верно. По-другому никак. Если мы хотим иметь детей, то берём в жены человеческих женщин. Но природа хитра и предусмотрительна. Представь что произошло бы, если бессмертные смогли бы размножаться так же легко, как и смертные? Если бы наш мужчина мог сделать ребёнка женщине в любой момент, просто переспав с ней? Бессмертного ребёнка.
– И этих детей у него могло бы рождаться сотни, ведь его жизнь бесконечна, – стала рассуждать я, развивая мысль Гейба. – А у них – свои сотни детей. И все – бессмертные. Да, я представляю себе эту картину. На планете наступило бы сначала перенаселение, а потом смертные люди постепенно бы вымерли, вытесненные вашим более эволюционно-совершенным видом. А после того, как вымерли бы люди – вы тоже перестали бы размножаться. Тупик...
– Да, примерно так бы все и произошло, скорее всего. Конечно, можно было бы попытаться как-то сознательно ограничивать своё размножение. Но это тоже не особо действенно. Китайцы, например, уже сколько десятилетий пытаются, а толку?
– К тому же, даже если большинство дружно решит попытаться ограничить количество детей неким разумным числом, – подхватила тему Алана, – то все равно найдётся хотя бы один такой, как мой дед, помешанный на создании новой расы. Имей он возможность делать детей как обычный мужчина – даже страшно представить, что бы сейчас творилось на земле!
– «Делать детей, как обычный мужчина»? – уцепилась я за фразу, показавшуюся мне очень странной. – А вы что, делаете их как-то по-другому?
Тут я сообразила, что за столом сидят дети и покраснела.
– Томас, может, сводишь девочек... ну... воздушного змея запустить, что ли?
Вэнди и Бетти дружно захихикали.
– Рэнди, ты тут всего полдня, а уже начинаешь мыслить, как оборотень.
– Ты о чем? – не поняла я.
– О том, что ты начинаешь забывать, что мы с Бетти вовсе не малышки-первоклашки, хотя именно так и выглядим. Ей уже девятнадцать, мне, если помнишь, пятнадцать, и мы давно уже в курсе, откуда берутся дети.
– Да, я действительно, стала об этом забывать, извини, – я бросила взгляд на Томаса, который в данный момент дул через соломинку в свой стакан с соком, стараясь устроить в нем бурю из пузырьков воздуха. Казалось, это единственное, что его в данный момент интересовало.
– Не обращай внимания на Томаса. Его воспитывали только оборотни, и его развитие соответствует внешности. Но наши мамы – люди, и они растили нас в соответствии с нашим настоящим возрастом, так что интеллектуально мы вполне ему соответствуем, не зависимо от того, как выглядим.
– Кажется, мои методы воспитания только что раскритиковали?
– Не обижайся, дядя Гейб. Я же понимаю, что ты живёшь... как бы это сказать... в другом измерении, что ли.
– Мой папа тоже считает меня малышкой, – впервые подала голос Бетти. – И обращается соответственно. Мы уже привыкли к этой двойственности.
– Между прочим, я тоже прекрасно знаю, откуда берутся дети, – поднял на нас глаза Томас. – Не такой уж я и отсталый. К тому же я не глухонемой, поэтому не обязательно говорить обо мне так, словно меня тут нет!
– Извини, Томас, мы не хотели тебя обидеть, – повинилась я перед парнишкой, понимая, что от Вэнди он извинений не дождётся.
Похоже, у них давняя конфронтация. Они царапаются, как настоящие брат и сестра, хотя вообще-то Вэнди приходится ему племянницей, как и Гейбу. После того, как Томас кивнул, принимая извинение, и вновь уткнулся в стакан с соком, я обратилась к Гейбу.
– Так что же это за необычный способ, которым вы делаете детей?
Гейб криво усмехнулся и покачал головой.