Черная Принцесса: История Розы
Шрифт:
Он привлекал мое внимание и манил прочесть ведь… Сколько так могло быть! Сколько было всего! Сколько истории и историй! Людей и мест. Мечт и желаний! Мыслей! Снов и реалий, слов и действий! Грехов и пороков… Но я держалась. Держалась до последнего, пока он лично не разрешил мне это. Он любил издеваться надо мной! Но не из самого «издевательства»! Скорее, интереса! А я и не обижалась. Ведь тоже получала от этого «свое». Видела этот «мальчишеский», даже какой-то «детский», взгляд.
Я так и вижу, как он передался Никите. Не прямо и не естественно. Но, да… Мы же «копируем» повадки? «Отзеркаливаем» друг друга! Почему нет? Но и я вряд ли выглядела лучше,
С ним я чувствовала «свое». И немудрено! Если так посмотреть, он был мне почти «крестным». «Крестной феей»! Он хмурился на это прозвище, но «ямочки» его выдавали с потрохами. Ему нравилось! Как и то, что у него была «лапочка дочка». Не сразу, правда. Отец скрывал меня все мое детство «наверху».
Но Александр уверял, что отец достаточно «положил» на меня и «вложил» в меня. А он сам после и «подбавил», «дополнил». Чтобы «тот», со спокойно душой, смог… «отказаться». Понимаешь, да? Почему, даже в «открытии личного пространства», я не могу ему помешать или отказать? Он был вне отца со мной. И есть вне его же… Да, специфично и да, странно! Несуразно и глупо! Но беспричинно он бы поступать так со мной не стал. Он что-то знал! Вестимо, как и мой отец. Не зря же он почти до самого университета, в который я пошла первый год. В отличие, например, от того же Никиты. Который повторно, но и будто «впервые» уже со мной. Держал меня «там» до двадцати трех лет. Изредка опуская «вниз», чтобы после «спустить» окончательно. Дети все развивались и развиваются, по сей день, в независимости от «статуса». Как и воспитываются. Он мог «спустить» меня и раньше. Должен был. Или нет? И не должен? И не мог? Может… Может, это – паранойя, конечно. Но может же и нет! Как и с Владом. Мог ли он знать причину моего позднего «явления народу» или нет? Вот, и думай… А я продолжу!
К сожалению или к радости. Кому как! Но Совет был неукоснителен и не приклонен по части семьи. Прямо, как церковь. В какой-то степени, правда… Рай и церковь… Когда тебя принимают «туда», ты отриниваешь все блага и дары «до». Полностью погружаясь в «другой мир» и «другую жизнь». Который связан с «тем» забытым миром. Но им не является. И являться же не должен. «Третья сторона»!
Я бы могла обидеться на это. Как и любой ребенок, хоть и не ребенок. Но я считаю себя «таким», до сих пор. Как и Александр! Но я не стала. Я не делала этого и не обижалась. «Эгоизм» – не был моей чертой и принципом. Разве, иногда и «Ахиллесовой пятой», но… Я всегда умела поставить себя на место… Место, после мечты и желания другого. Отец шел к этому долго и упорно, перенимая опыт прошлых десятком и сотен лет, веков… Шел за дедом, своим отцом, по пятам. Вникая и впитывая, понимая и принимая…
Отказаться от этого – было бы слишком глупо и грубо! Как и мне, отказать ему в этом. И перетянуть все его внимание на себя. Плохо в этом то, что я его почти не помню, как и мать. Которой у меня, как таковой, и не было. И нет! Но, как ни странно, я его чувствую и ощущаю, как поддержку и помощь. «Силу» и «энергию» в себе. Александр говорит, что в этом нет ничего удивительного. Пусть, моему отцу и запрещено чаще, чем обычно и раз в месяц, покидать «пост» и «верх». Но он всегда со мной и держит «связь». Это – было не запрещено. И какие-то людские «верфи» соблюдались. В виде: «небо все видит» и «небо все знает». Он действительно видел и знал. Александр видел и принимал участие. Можно сказать, что: «руками папы».
Александр был мне «близок». Куда «ближе» ко мне, чем кто-либо. Как он говорил, время от времени, я даже путалась и его называла «папой». Но… Вряд ли! Я не путалась… Я была ребенком и говорила так, как есть. Кого видела! Что видела, то и писала. Не в обиду своему отцу. «Устами младенца…»: как говорят. Но Александр был чаще в моей жизни и мог бы, вполне, заменить его. Но он был честным! Честь и достоинство, для него, были превыше всего. А тем более, перед другом, доверившим такое «сокровище». Я себя «такой» не считала! Но он все равно продолжал называть меня «принцессой». А я его – «крестным отцом». Что шло ему, как ни крути. Если припомнить фильм и не забыть о его демонической сущности…
Они были почти одного роста. Что я почерпнула из его дневника и собственных, каких-то «мутных» и «туманных», но «объективизированных» воспоминаний. Может и чуть ниже Александра. Мы были с ним похожи в том, что не ощущали «отдачи» друг от друга. Дюжей «взаимности»! Не чувствовали доверия, но оно и было понятно. Во-первых, детское сердечко еще надеялось на лучший исход. И появление все-таки отца. А во-вторых… Проживи я бы столько и повидай столько, сколько он, не доверяла бы первому встречному. И вообще бы, на порог не пускала никого и ничего! Но он пустил. И «допустил» себя ко мне… Дважды! Как и «трех сыночков»: Никиту, Влада и Егора. А к ним уже и «лапочку дочку», повзрослевшую и «осознанную», «осознавшую»…
Он был им практически «отцом». И не столько, по виду и возрасту. Сколько, по сути. Он их спас, в буквальном смысле. Всех от обстоятельств и людей. А кого еще и от себя самого. Я расскажу постепенно о каждом. Но раз начали им, им и закончим. «Кто успел – тот и съел». Так говорил Александр и часто получал от Совета за все хорошее и плохое. И на всем «готовеньком». Но зато теперь, я понимаю истинность в дружбе этих двоих. Кто «косячил», а кто «глаза закрывал» и спасал! Но стоит отдать ему должное. Он умел «платить по счетам» и служить закону. Но только тогда, когда закон служил и ему. Дел всякого «кроя», такого и не такого, было на столах Совета, с «горкой» и больше! Они не успевали проработать все.
А Александр «подсабливал» им, не пользуясь чрезмерно, конечно. Только, в особых случаях и это был он. Тот самый случай и один из немногих. Когда разрешили, не только одному мужчине взять «шефство» над троими парнями, но и одного «вида». Пусть, «чистокровным» был и один ребенок из всех. Рожать было можно. Усыновлять и удочерять – нет. Один «вид» не должен был принижать «другой» и как-то ущемлять. Даже, таким образом! Но… Он «привязался» к ним, как он сам говорил. Не смог оставить их без должного ухода и обучения. Вообще, без себя! Отдать кому-то. Да и после «обращения». Кого и «пересобрав». Он воспитывал их, учил всему. Давал знания и опыт… «Делился» собой и продолжает это делать уже на правах «отца» и моего.