Черная Принцесса: История Розы
Шрифт:
И откидывая в сторону и к стене, ее левую часть. Вся «магия» оставленного на потом, вместе с черным кружевным нижним бельем, как бы «на десерт», «растворилась». Исчезая с появлением, все новых и новых, черных «линий». Которые он видел перед собой и не видел «до». Рука, «возникшая» этой ночью, не шла ни в какое сравнение с тем, что предстало перед ним сейчас. Пусть, «рисунок» был и не весь, как и в тот раз. В прошлый раз, была часть. И в этот, часть. Но и их ему хватило, уже было «перебором». Правда, только для него, а не для той, кто это все «учинил».
То, что, как было видно, для него и ему, начиналось от шеи и продолжалось до левого плеча. После чего,
Вполне, ожидаемо. Глупо было рассуждать от «обратного» и в «обратном ключе». Как и о том, что он знал, на что шел и к чему придет. Знал, чего добивался и добился. Хотел увидеть продолжение – увидел. «За что боролся…». Только, почему-то, в этот раз, отсутствие «фрустрации», не только не радовало, но и изрядно досадовало.
Дальше он лезть не стал, «довольный» уже и тем, что увидел. Хватило и этого, чтобы понять и удостовериться, что «похоже» – не просто, а специально… И не «похоже», а так и есть.
А еще хватило и к тому, чтобы «дойти до ручки»! А точнее: от желания поцеловать до желания прибить ее на этом самом месте! Здесь же и сейчас! В этом самом углу.
Мало того, что «прервала», так еще и такую «свинью подкинула»! Но и будто, он не знал! Знал! Но от этого и не становило легче. Не стало менее обидно. Стало более и больнее! Гораздо, больнее.
И он, Егор, впервые не знал, что со всем этим «знанием» делать и как правильно поступить. Он, буквально «сатанел» на глазах, не понимая и от чего больше.
От того, что она все это скрывала? Или от того, что скрывала «другая»? Которая, так неожиданно кстати и учтиво, решила помочь. И именно, сегодня!
– Карина в курсе, полагаю?
И тут бы, ей сказать вслух: «приехали! Вернулись к тому, с чего начали». Но девушка промолчала. Ее, словно вновь «заморозило» и «выморозило» от его слов. От его тона и тембра. И вопрос, который мог бы возникнуть: «от чего больше побежали мурашки?». От контраста температур помещения и оголенной кожи или от Егора? Решился сам собой! Точнее, так и не был «сформирован» и «сформулирован»! Не был задан и, в принципе, произнесен. Тем более, адекватно «составлен» и «отвечен».
Софию бросило в дрожь от «холода» и, одновременно, тряхнуло от «жары». Ей, вдруг стало жизненно необходимо «закрыться» и «спрятаться». Уйти в тишину и в темень! В какую-нибудь тень!
Руки «самопроизвольно» и «автоматически» потянулись к «полам» кофты, к черной молнии и «бегунку», чтобы застегнуть ее, но были сжаты руками Егора:
– Соф?!
– Да, Егор! Да! – сорвалась девушка и запахнула кофту, так и не застегнув. Сжав себя в руках, она опустила голову и взгляд, в пол. – Она знает! Что ты, еще хочешь от меня?!
– Для начала… – «татуированные» мужские кисти, легли на ее подбородок. И подняли ее голову на прежний уровень «контакта», глаза в глаза. Как и слова, вдруг неожиданно ставшие «мирными» и спокойными, что «легли» на ее барабанные перепонки. И будто бы, обволокли покоем и теплом все ее тело. – Чтобы ты успокоилась и посмотрела на меня.
Тяжело дыша, брюнетка отрицательно качнула головой, продолжая «сверлить» взглядом пол. «Всплеск» эмоций и чувств, под «всплеск» ощущений, резким «перепадом» от «отрицательного» к «положительному», и обратно, дал о себе знать. Девушка была «на пороге» и на «грани» слез. И уж, чего-чего, а этого ей делать, перед ним, не хотелось. Ни при каких обстоятельствах! И так, «жалкая»! Куда дальше и…? Больше?! Куда уж глубже!
– София, пожалуйста…
Как нельзя «вовремя», в ее голову пришел и образ Александра. С почти, теми же самыми просьбами и мольбами, взываниями к ней, на той треклятой лавке. Брюнетке пришлось сжать веки, губы и кисти рук, до хруста костей и «треска» кожной ткани. Чтобы если и заплакать, то не зареветь и не завыть. Выплеснуть жидкость и больше никак не показать свой «надлом» и «разлом», свою «разрушаемость» и «разбитость», свою «убитость».
Не добившись никакого эффекта, как и ответа, блондин грузно выдохнул и притянул ее к себе, в свои объятия. Накрыв своими руками, поверх ее рук и ее самой. Она не отвечала и не ответила, на объятие, что «кольнуло» его. Несильно, но достаточно, чтобы понять, что она, не только обиделась, но и «закрылась». А что, там Александр говорил про «скорлупу»? И что Егор сделал, с его слов, «так»?
– Прости, что сорвался, – прошептал он, пытаясь наладить, хоть какой-то «контакт», с «нуля». Если уж, не услышит, то послушает. – Это было не для тебя, как и прежде! Как и всегда, в подобных случаях, когда я «выхожу» из себя. Я… Не на тебя, а на них. На нее… Одна она или нет? Роза! Не знаю! На тех, кто сделал это с тобой, Соф! Я же не дурак! Не тупой, чтобы понять, что в здравом уме и трезвом рассудке, при трезвой памяти. В которых ты пребываешь повсеместно и постоянно, «двадцать четыре на семь»! Ты бы не сделала «этого» сама и не попросила бы. Разве что… Потом! Когда бы выбрала, наконец «сторону»! Или, вообще никогда, оставшись при «своей» и в «своем». Не факт, что кто-то бы тебе это разрешил, кстати! – усмехнулся Егор, уже не скромно и про себя, зная первого, на место этого «кто-то». Кто бы боролся не на жизнь, а на смерть, за ее «чистое тело». Если не все, то частями и явно большими, чем есть сейчас. – Опять же! В «таком», именно «таком» формате. Что в том, что в ином случае, кстати! С «не таким», тоже можно было компромиссы к минимуму свести. Но… Не суть! Я не виню тебя. В этом, нет твоей вины. Не было и нет. Разве что, в утаивании и знании, с какой-то там «горы» и «бухты-барахты», Карины, а не нас!
Девушка обидчиво фыркнула, но промолчала. Продолжая хранить молчание и тишину. Разве что, быстрым движением правой и левой рук, в «сотрудничестве», дернула бегунок вверх по молнии. Хотя бы, до половины застегнув кофту и обняла его, наконец, в ответ. И у Егора «отлегло». Не совсем и не в совершенстве. Но «начало было положено», хоть какое-то… «Диалог», какой-никакой, был налажен. Пусть, пока и как «монолог».
– Если бы мы не «делили» раздевалку. И я бы не сбегала к ней… Бегала! – исправилась тут же девушка, заслышав его «тихое шипение».
Будто, «воздушный шар сдувался». Но ничего «подобного» под рукой, ни у него, ни у нее, не оказалось. Ни шара, ни чего-то «сдувающегося». А вот, кого-то, да, оказалось. И в виде того же Егора. «Надувающегося» тут же, ко всему «исходящему», злостью, яростью и раздражением. Чего всегда, наверное и во всем, связанным с ней, было хоть «отбавляй», в прямом смысле слов.
Девушка прижалась к нему посильнее и «поплотнее». В попытках, если не «дожать» и не «сдуть» его. То, хотя бы «придержать» и не «отпустить». Выступив «якорем», к которому, за «ниточку», вполне мог быть он и «привязан».