Черная сага
Шрифт:
— Ты…
— Замолчи! А знаешь, почему ты сегодня умрешь? Да-да, сегодня, я не оговорился! Так вот, ты сегодня умрешь… опять же из-за жажды власти. Ты пожелал, чтоб ярлиярл, как подлый раб, лобзал твои персты. Ха-ха! Словечки-то какие! И вот ты получил лобзание — змеиное! Вон что с твоей рукой! Посмотри на нее. Как раздулась!
Но Хальдер смотрел не на руку — на ярла. Так, значит, вот оно что! Он, Айга, значит, с ними сговорился, дал отравить тебя! Вот почему посол прятал глаза, а губы у него были холодные и липкие, а ты…
Глупец! Самонадеянный! Да как ты мог ему поверить? Как?! Ведь это ж Руммалия! Хальдер, вспомни: пять лет тому назад Цемиссий возжелал
Да нет, не то! А просто срок пришел — и вот она, расплата. И вот ты от кого… А ведь ты знал! Ведь ждал! Вот каково склоняться и просить! Вот каково…
Ярл усмехнулся и сказал:
— Да, я не помню, где это случилось. Но зато я прекрасно помню, как все это было. Да. Вот… Так вот это было, слушай! Тогда уже стемнело. Я спал и мне было тепло. Ведь я был в своем доме! Да, в тесном и задымленном, да, в нищем, да! Но то был дом, в котором я родился, и потому мне в этом доме было хорошо… Так вот, опять я говорю: я спал, и мне было тепло и уютно. И вдруг я просыпаюсь оттого, что слышу чей-то разговор. Я приподнялся, вижу… Да, вижу: за нашим домашним семейным столом сидят чужие люди. Один из них был ты, а второй… Второй, мне кажется, был Бьяр. Да, Бьяр, конечно же! Так вот, вы с Бяром сидели за нашим столом, а мой отец — родной отец, и это был совсем не ярл, а просто бедный человек, простолюдин — стоял возле двери. Он так и был одет, как все такие люди, просто. А на вас с Бьяром были блестящие кольчуги, были еще мечи у пояса. Мне стало очень любопытно, я захотел вас получше рассмотреть, и потому встал и вышел к свету. А ты, как только увидал меня, так сразу отшатнулся. Потом спросил:
— Кто это?
— Сын, господин, — ответил мой отец. — Мой сын.
Ты долго, пристально меня разглядывал, потом сказал:
— Мальчик, поди сюда, я угощу тебя.
Я подошел. Ты посадил меня к себе на колени, дал хлеба. Потом спросил, что это такое у меня возле виска. Отец сказал:
— Это родимое пятно. Недобрый знак. Такие дети, говорят, живут недолго, потому что…
Но Бьяр, не дослушав его, громко рассмеялся. А ты, сделав Бьяру знак, чтобы он немедленно замолчал, оборотился к моему отцу и сказал:
— Нет, смерд, ты не прав. Это хороший знак. Да и еще какой!
И вдруг ты прижал меня к себе, к своей груди, и приставил к моему горлу нож. Отец мой очень сильно испугался и закричал:
— О, господин! Ведь ты убьешь его!
— Нет, — сказал ты, — я его только помечу. А вот тебя… — и закричал: — Хей! Хей! Сюда!..
Ярл замолчал. Молчал и Хальдер. А что тут было говорить? Как объяснить? Ведь не поверит же! Да и сказать-то, главное, нельзя; ты ж ведь поклялся, что будешь молчать — это тогда было, возле… Вот так-то вот! Всего один раз в жизни ты поклялся, зато как! А ведь тогда казалось: ну и что? Ну, так или не так, но, главное, что с тобой будет Айгаслав — живой и невредимый, и ты придешь с ним в Ярлград, меч обнажишь — вот этот уже меч, что на стене, меч непростой, в нем скрыто столько силы, что даже в Руммалии на тебя…
Но мысль оборвалась — ярл вновь заговорил:
— Когда мне было восемь лет, я в первый раз решил тебя убить. Ты спал. А я пришел сюда, взял меч… Но нет, не смог. Так и ушел. Потом, через три года, снова приходил. Снова не смог. Потом еще… И почему я каждый раз не мог тебя убить, а ведь я очень этого хотел, меня просто трясло… почему я не знаю. Быть может, оттого, что понимал, что месть ничего мне не вернет. А может, чувствовал и ждал… И вот дождался! Сегодня посол мне сказал: «Ты промолчишь — и я тебе за то открою путь к Источнику». И ведь откроет, Хальдер, я ведь это чувствую! И я приду туда, и я… И там я припаду к Источнику и попрошу его только об одном — не о богатстве, Хальдер, нет, и не о славе, и не о власти, зачем мне все это… а попрошу я только вот о чем — вернуть меня в ту ночь, когда ты получил известие о смерти ярла Ольдемара и его семьи. И я тогда опять буду лежать, услышу ваши голоса, проснусь… но выходить к вам я уже не буду. И мы не встретимся! Ты уплывешь на своем корабле, а я останусь дома. В своем доме! И будут у меня отец и мать. И мое настоящее имя — то, с которым я родился. И большего мне ничего в этой жизни не надо. А ты… Ты умирай, теперь мне все равно.
Ярл встал. Был он высокий, кареглазый, был у него родимый знак у левого виска, а на горле был шрам. А и действительно, что, если бы…
Да, вы тогда действительно сидели за столом и спорили. Бьяр предлагал идти на Глур, а ты упрямо на это не соглашался. А получается, что зря! Ведь если бы ты сразу согласился, так вы бы сразу и ушли, мальчик не успел бы проснуться, и вы бы беспрепятственно отчалили от берега. Назавтра прибыли бы в Глур. Ярл Глура, Вальделар, и белобровых чтил, и свой народ вот так крепко держал, и войска у него было достаточно. Объединившись с ним, пошли бы на Ярлград. И там, даже простым еще мечом, ты легко одолел бы Мирволода, а после…
Ха! Но того «после» нет, а есть другое «после» — есть Айгаслав и есть посол, есть меч, который уже завтра же этот глупец, а почему бы и нет…
А если так, то все, что ты еще можешь успеть…
Да, это верно! Очень даже верно! И Хальдер сделал знак — склонись ко мне! Айга склонился. А Хальдер через силу прошептал:
— Быть может, ты и прав. Пора мне уходить… Но не клади меня в курган! Я на костре хочу. Всего-то!.. И… там, уже перед костром, ты дай мне в руку меч… Мой меч. Дашь, Айга?
Ярл молчал.
— Дашь?
Айга отвернулся. И это хорошо, ибо зачем ему смотреть, как у тебя, у воина, глаза, словно у женщины, вдруг сами собой заморгали, потом увлажнились…
Ярл резко встал и хрипло выкрикнул:
— Дам! Дам! — и…
Хей! Хей-ха! Что это? Лист! Да, и действительно: осенний желтый лист проплыл у тебя перед самыми глазами! А вот еще один, а вот еще, еще…
А вот уже не видно ничего — ни Айги, ни лучины, ни меча, а только одни листья, листья, листья. И Хальдер — молодой и сильный — идет вниз по тропе. Он наконец вернулся! Там, впереди, залив и хижины. И лодки у воды. И ничего, ну ровным счетом ничего с тех пор не изменилось! Остановившись, Хальдер поднял руки и громко-громко закричал:
— Хей! Хей! Есть здесь хоть кто-нибудь?!
И… свет в глаза! Он отшатнулся…
2
Немного подождав и убедившись, что старик уже не дышит, ярл встал. Ну вот и все, подумал он, теперь можно спускаться в трапезный покой и радовать посла, потом чинно выслушивать его, кивать, и даже, если это будет надо, пить за его здравие, а утром отправлять его обратно в Руммалию, а там уже и самому, да пусть хоть завтра же, отправляться в дорогу. Посол не лгал — он клялся страшной клятвой, он говорил, что ты легко найдешь Источник, и припадешь к нему, и загадаешь свое самое сокровенное желание…