Черная вдова
Шрифт:
Утром 23 октября Валерий Платонович и я поехали на такси в устье реки Чернушки. Отпустив такси, мы пошли на берег, и Валерий Платонович объяснил мне, где следует искать его утонувшего знакомого. Я надел акваланг и полез в воду. Минут через 20 увидел под водой утопленника. На его теле был широкий пояс с отделениями наподобие патронташа. Я подумал, что в кармашках пояса и находятся золотые изделия. Когда я доставил утопленника на берег, Валерий Платонович заявил, что это другой человек и что золото находится в кожаной сумочке, которую его знакомый носил на руке. Валерий
И дальше Трешников сообщил следователям то, что они в общих чертах уже знали о скоропалительном вылете парня в Алма-Ату...
– Валерий Платонович называл при вас какие-нибудь фамилии, имена? продолжал допрос Чикуров.
– Ни одного имени, ни одной фамилии, - категорически заявил Трешников.
– А при каких обстоятельствах погиб его приятель, говорил?
– Вроде бы несчастный случай, ураган, - ответил допрашиваемый.
– В городе говорили, что возле Верблюда пронесся смерч. Ну я и поверил...
– Как вы расстались с Валерием Платоновичем после неудачной попытки найти золото?
– задал вопрос Кичатов.
– Мы доехали на машине до центра. Валерий Платонович сказал: "Ну, разбежались! Не надо, чтобы нас видели вместе". Я сел на автобус и поехал домой, а куда поехал он на машине, не знаю.
– Виделись с ним после этого?
– спросил Чикуров.
– Нет, - ответил Трешников.
– Я позвонил Нелле, моей невесте, она примчалась ко мне. А на следующий день я улетел в Алма-Ату...
– Вместо того, чтобы веселиться на собственной свадьбе, - не выдержав, сказал молчавший во время всего допроса капитан Жур, - и себе напортил, и нам задал работу!
Незадачливый жених только тяжело и протяжно вздохнул.
– Ознакомьтесь и распишитесь, - подал ему протокол Чикуров.
Трешников читал медленно, часто прикладывая платок к хлюпающему носу, словно оттягивал время, а когда поставил подпись на всех листах, с опаской спросил:
– Ну и что мне теперь будет?
– А это пусть решает ваша невеста, - усмехнулся Игорь Андреевич. Давайте пропуск.
– Проставив в нем время окончания допроса и расписавшись, он сказал: - Возможно, вы нам еще понадобитесь. Если нужно будет кое-что уточнить.
Ушел Трешников, все еще не веря, кажется, в свое счастливое освобождение.
Как только за ним закрылась дверь, Жур подошел к столу, взял протокол допроса.
– Тут упомянута некая Сторожук, - он отыскал нужное место, показал следователям.
– Буквально за день до смерча произошла странная штука...
И капитан рассказал о непонятной истории с кражей у Оресты Митрофановны Сторожук пятидесяти тысяч рублей.
– Представляете, мы нашли воров, нашли те самые пятьдесят тысяч, воры признались во всем, опознали потерпевшую, а эта самая потерпевшая Сторожук по непонятным причинам отказалась и от своего заявления, и от своих денег. Не правда ли, странно?
Сообщение капитана до того заинтриговало Чикурова и Кичатова, что они попросили поднять документы той истории. И, ознакомившись с ними, следователи тоже нашли поведение Сторожук подозрительным. Кичатов и Жур срочно отправились на улицу Пришвина.
Элефтерия Константиновна Александропулос находилась во флигеле белила стены. Следователь и оперуполномоченный уголовного розыска представились хозяйке, спросили, где ее постояльцы - Валерий Платонович и Ореста Сторожук.
– Давно уже съехали, - ответила Александропулос.
– Я вот решила устроить небольшой ремонт, а то прямо стыдно людей пускать.
– Как давно они уехали?
– поинтересовался Кичатов.
– Недели две будет, - сказала хозяйка и, подумав, уточнила: - Точно, утречком двадцать третьего октября собрались и - до свидания...
– Куда уехали? Как - самолетом, поездом?
– В Москву, наверное... Своим ходом. У Валерия Платоновича ведь персональная машина, на ней они и приезжали.
– Как фамилия Валерия Платоновича?
– спросил Кичатов.
Вопрос этот поставил Элефтерию Константиновну в крайнее затруднение. По ее словам, она никогда не спрашивала у такого солидного постояльца ни паспорт, ни другие документы.
– Они что, жили у вас без временной прописки?
– нахмурился Жур.
– Я как-то намекнула Валерию Платоновичу, но он сказал, что ни к чему такие формальности, да и неизвестно, сколько времени они тут будут жить. Вдруг вызовет начальство, и придется срочно сниматься... Так уж получилось...
– Вы что, не знаете? На какой бы срок ни снималось у вас жилье, прописка обязательна, - строго выговаривал капитан.
– А вы даже фамилию не спросили!
– Так ведь Валерий Платонович останавливается у меня третий год, растерянно оправдывалась хозяйка.
– Профессор... Работает в каком-то институте в Москве! Говорят, консультант Госагропрома!
– Порядок для всех общий, - сказал капитан.
– А как Валерий Платонович представил женщину, которая была с ним?
– Женой. Иначе я бы не поселила их вместе, - фыркнула Александропулос.
– У меня не притон!
– Вы видели их свидетельство о браке?
– усмехнулся Жур.
– Или отметку в паспорте?
Виктор Павлович знал из документов в милиции, что Сторожук в настоящее время не была замужем.
– Не видела, - смутилась хозяйка.
– Но профессор сказал...
– Сказать можно что угодно, - перебил ее Кичатов.
– Лучше расскажите, как они проводили время, кто бывал у них?
Александропулос сказала, что обычно старается не тревожить постояльцев: люди приехали отдыхать, если же все время торчать во флигеле, подумают, что она за ними подсматривает.