Черное на черном

Андрижески Дж. С.

– Я говорю тебе, что Блэк другой, - поколебавшись, я заметила, как хмурится Ник.
– ...И я тоже. Он другой в таком же плане, в каком другая я. Об этом мне и нужно поговорить с тобой и Энджел. Блэк и я...
– я сделала вдох.
– Мы не такие, как нормальные люди.

Ник прищурился.

Я видела, как в его выражении промелькнул коп, оценивающий меня.

Прежде чем он успел что-то сказать, заговорил кое-кто другой.

– Ну, это тебе кто угодно скажет, док, - протянула Энджел, склоняясь над столом с двумя стопками, маргаритой со льдом

и Космо, каким-то образом удерживая все это двумя руками между пальцев. Я знала, что она когда-то была барменом, но её навыки носить напитки без подноса и не проливать ни капли все ещё взрывали мне мозг.

Она осторожно поставила все четыре напитка в центре стола.

Только тогда я заметила, что под мышками она ещё несла две закрытые бутылки пива.

Я рассмеялась, когда она открыла их одну за другой, используя край стола и резкий точный удар боковой стороной руки. Она поставила одну только что открытую бутылку перед Ником, а другую - ближе к своей стороне стола.

– Они предложили тебе работу?
– спросила я, улыбаясь.

Она широко улыбнулась в ответ.

– Меня пригласили на свидание. На несколько свиданий, вообще-то. Полагаю, горячая чернокожая женщина, жонглирующая большим количеством алкоголя - это тренд сезона.

– А когда было иначе?
– фыркнул Ник, салютуя своим новым пивом.

– Что ж, я вежливо отказалась, - сказала Энджел, скользнув на сидение рядом со мной.
– И не только потому, что Энтони надерёт мне задницу за одни только мысли об этом. Некоторые мальчики здесь просто... ну, они мальчики, дорогая, - сказала она мне, выгибая бровь.

Я рассмеялась, чокаясь своим бокалом маргариты с её бутылкой пива в знак согласия.

Когда я посмотрела на Ника, выражение его лица сделалось жёстче.

Энджел сделала большой глоток пива, теперь уже глядя на Ника.

– Так что у тебя за большое признание, док? О том, что вы с Блэком - фрики?

Энджел улыбнулась ещё шире, в её голосе все ещё слышалась тягучесть. Я часто замечала, что остатки полученного от матери луизианского акцента становились заметнее, когда она пьянела.

Все ещё выгибая бровь, она взглянула на Ника, затем снова на меня.

Я знала, что она чувствовала напряжение между нами.

Я также знала, что она пытается его рассеять.

– Не то чтобы для нас это новости, правда, Наоко, дорогой?
– подмигнув Нику, она усмехнулась мне.
– Хочешь удивить нас - тебе надо объяснить, почему вы с Блэком нормальные, док... как любая другая пара, выходящая в воскресенье на милую прогулку в парк, - она расхохоталась, видимо, представив себе.
– Блэк прогуливается, док? Мне почему-то сложно это представить. Если только он не носит при этом автоматическую винтовку...

Когда я взглянула на Ника, он не улыбался.

Выдохнув более нервозно, я сделала большой глоток маргариты, которую мне только что принесла Энджел. Достаточно большой, чтобы они оба таращились на меня к тому моменту, когда я опустила бокал. Достаточно большой, чтобы мой бокал наполовину опустел, а я оказалась на грани обморожения мозга.

Не медля, я выпила и свою стопку текилы, запрокинув голову и не потрудившись взять соль или дольку лимона с полупустого блюдечка Ника.

Когда я поставила пустую стопку на стол, они оба посмотрели на меня, а потом друг на друга. Обычно из нас троих я не была заядлой пьянчугой.

Обычно я пила мало.

– Ладно, - сказала я, вытирая рот.
– Забудьте о Блэке на минутку. Я расскажу вам кое-что о себе, ладно? Кое-что, что я не говорила ни одному из вас. Кое-что, что я вообще никому никогда не говорила. За исключением членов семьи...

Мой голос оборвался.

Я сглотнула, когда в груди зародилась сильная паника. Этой панике было почти столько же лет, сколько и мне, и она окрашена каждым детским страхом, который отец вдолбил в меня.

Я молилась Богу о том, чтобы не совершить огромную, ужасную ошибку.

Я молилась Богу о том, чтобы Блэк простил меня за это.

Я посмотрела на Ника и Энджел и пожалела, что у меня нет возможности повторить.

Стопку с алкоголем, то есть.

Я подумывала стащить порцию Ника, но потом передумала.

– Я даже не уверена, знала ли моя мама, по правде говоря...
– я снова умолкла, взглянув на них обоих.
– Ну то есть, она должна была знать, верно? Возможно, она просто отрицала. Или, возможно, у них с папой было какое-то соглашение не признаваться в этом. Я не помню, чтобы папа когда-нибудь говорил скрывать это от неё, не прямым текстом, но посыл определённо присутствовал. Мы с сестрой обе знали, что не надо говорить об этом перед ней...

Теперь Ник и Энджел оба всерьёз наблюдали за мной, их лица выражали интерес, возможно, с легчайшей ноткой опасения. Однако оба слушали внимательно; ни один из них не выглядел готовым меня перебить.

Я снова сглотнула.

– ...Моя сестра знала, - добавила я.
– Отчасти поэтому мы были так близки. Она была такой, как я. Зои и я... мы были одинаковыми.

Я импульсивно потянулась через стол к стопке Ника.

Стащив её с поцарапанной деревянной столешницы перед ним, я запрокинула голову и разом опустошила порцию, слегка ахнув, когда жидкость обожгла горло. Когда я поставила пустую стопку на стол и подняла взгляд, они оба уставились на меня, разинув рот.

Я изо всех сил старалась это игнорировать, сосредоточившись на своих пальцах, игравших с пустой стеклянной стопкой.

– Мой отец знал, - сказала я, пожав плечами и все ещё глядя в стопку.
– ... Само собой. Он должен был знать. И тогда я этого не понимала, но пока мы росли, он говорил об этом, на самом деле ничего не говоря. Блэк думает, что папа на самом деле учил меня скрывать это, хотя тогда я не думала об этом в таком плане. Однако он был крайне твёрд с нами...
– я подняла взгляд.
– Со мной особенно. Он чуть ли не с ума сошёл, пока я была маленькой. Был непреклонен в вопросах моего поведения, в том, чтобы я не была слишком заметной.