Чернокнижник. Первый класс
Шрифт:
Нет, сегодня Грише определенно суждено было окунуться в черное море, только не то, что находилось в данный момент под брюхом «Ласточки», а в чернейшее море черной меланхолии. Проще говоря, депрессию.
«Да что ж такое-то? Что за день сегодня такой? Так, все, соберись, тряпка, все будет нормально. Нормально все будет!» — думал Гриша ровно до того момента, пока Леонид Афанасьевич не сказал:
— Снижаемся, Григорий Сергеевич, пристегнитесь, пожалуйста.
Гриша не спеша пристегнулся, взлохматил непослушные волосы, больше напоминавшие гнездо чайки, чем прическу и выбросил все мысли из головы. Спустя секунды три самолет начал заходить на посадку, о чем ненавязчиво намекнула гравитация, вдавившая парня в стену самолета. Длилось все это до тех пор, пока самолет
С тихим шипением, напоминавшем открытие банки газировки, дверь распахнулась, впуская в помещение разрезающий полумрак луч Черноморского солнца. Гриша вышел на подогнанный к самолету трап, прикрывая глаза рукой от полуденного солнца, и начал спуск.
Открывшаяся панорама заставила видавшего виды Гришу раскрыть рот от удивления: на горизонте, сверкая белыми снежными шапками высились горы, в том числе и гора Казбек, над которой мелькали огромные силуэты, видимо, горные птицы Рух.
Когда кеды юного чернокнижника коснулись сочинской земли, а глаза уже привыкли к столь яркому свету, Гриша отчетливо различал технику, на которой должен был добраться до морского вокзала в Сочи из аэропорта Адлер. Белый лимузин, рядом с которым стоял Леонид Афанасьевич (еще один), отражал солнечных лучи прямо в глаза парня.
Еще два Леонида Афанасьевича погрузили багаж в машину, а третий, тот, который был водителем, приоткрыл дверцу. Когда все было погружено, в том числе и сам Гриша, мотор тихо заурчал, а потом автомобиль тронулся в дорогу.
На выезде из аэропорта Леонид Афанасьевич остановился, дабы предъявить документы таможенникам. Гриша, пока один из них, одетый в зеленый камуфляжный костюм с автоматом на плече, сверялся с документами, с интересом наблюдал за тремя другими, а точнее, за роботом, который стоял за ними. Не сказать, что он был удивлен, ибо магороботы не были редкостью, особенно на военной службе или, например, таможне, однако этот слегка отличался от видимых парнем ранее. Но как раз в тот момент, когда парень начал думать, чем же отличается этот представитель маготехники от своих северных собратьев, таможенник проверил документы и лимузин тронулся в дорогу.
За окном мелькали маленькие частные домики с красными крышами и белыми стенами, двух- или трехэтажные многоквартирные дома, обвешанные спутниковыми антеннами, словно елка игрушками на Новый год, а также различные отели, коих здесь было неимоверное множество.
Машина двигалась сначала прямо, в сторону моря, затем повернула направо, и уже слева были видны золотистый песок и темноватая вода. Гриша предпочел смотреть на красивые волны Черного моря, чем на однообразные дома, находившиеся по другую сторону.
— Сколько до Сочи ехать? — спросил Гриша, дабы хоть как-то скрасить скуку от быстро надоевшего, хоть и красивого, но однообразного пейзажа.
— Двадцать две минуты, Григорий Сергеевич, — ответил дворецкий, глядя в этот момент в зеркало заднего вида так, чтобы смотреть на внука хозяина.
— Напомни, пожалуйста, что там по расписанию?
— В 12:55 вы должны быть на морском вокзале, в 13:00 будет отплытие на корабле «Победа», в 14:00 расселение по комнатам и свободное время, а в 18:00 торжественная линейка, после которой в 19:00 будет по этому поводу дискотека. Завтра, первого сентября, начнутся занятия, — отчеканил призрак, будто заучивал это наизусть, хотя, с его-то памятью этого не требовалось вовсе.
— Дискотеки, линейки, тьфу, — сказал Гриша с такой интонацией, будто был престарелым интровертом. Он взглянул на свои электронные часы и, увидев на них полпервого дня, уставился на море.
Больше они с призраком не говорили, потому как дворецкий всегда был не разговорчив, а Гриша просто погрузился в свои мысли. Спустя двадцать минут лимузин въехал в Сочи, а еще через минуту езды по улицам этого красивого города был припаркован Леонидом Афанасьевичем
Машин и людей, точнее магов, выходящих из них, была тьма-тьмущая. Будущие ученики и их родители, провожавшие своих юных чад в свободное плавание (в прямом смысле, не так же просто они все сейчас находились в порту). Кто-то даже умудрился приехать на карете, которая сейчас ютилась в тени здания, называвшегося Морским вокзалом. Здание было красивым, но у Гриши настроение было не ахти, поэтому на чудо архитектуры и магии земли он не обратил ровным счетом никакого внимания.
Спустя полчаса толкотни, погрузки всего багажа, проверки документов и прочей не слишком интересной фигни, ученики были проведены по трапу на корабль, носящий название «Победа», на котором они доплывут до острова, на котором находилась школа Чухры-Мухры.
На корабле был короткий инструктаж от обслуживающих его призраков, таких же прозрачных и безучастных, как дворецкий Хвостовых. Они монотонно говорили о том, да о сем, а потом повселялись в швабры да разную утварь и продолжили работу. Если кратко, то будущим ученикам сказали, мол, делайте что хотите, лишь бы не по частям на остров приплыли. Многих (особеннокриминального вида) пассажиров эта новость обрадовала, и, как казалось Грише, на нижней палубе было уже три крупномасштабные драки.
Сейчас же парень стоял на верхней палубе, опершись о перила, и смотрел на «трогательные» слезы матерей, махавшим своим чадам с пристани. Он перевел взгляд с заботливых родителей на их детей, которые сейчас громко кричали и активно выражали свои эмоции воздушными поцелуями и обильным поливанием палубы слезами, (будто Грише соленой воды моря не хватало!), а затем посмотрел на провожающего его бесстрастного мертвого дворецкого и, горько вздохнув, поплелся на среднюю палубу.
Здесь собралась основная масса учеников. Кто-то смеялся, кого-то успокаивали заботливые подружки, кто-то кого-то бил, а кто-то, видимо, имея морскую болезнь, перевалился за перила корабля, облегчая желудок. Было полно людей, испытывающий целую палитру эмоций, и, словно ледокол разрубает толщу льда, так же Гриша разрубал толщу радости и печали толпы своей абсолютной отрешенностью.
Были и дети аристократов, многих из которых Гриша не знал, но некоторые личности были ему смутно знакомы. Наверное, когда Гриша путешествовал с дедом, мог их где-нибудь встретить. Но здесь было много людей, точнее магов, неаристократичной наружности, одетые в джинсы, шорты, футболки и т. д. Все-таки, магами рождались не только в богатых семьях.
С громким плюхом кто-то свалился за борт. Гриша безучастно посмотрел на огромного улыбающегося детину аполлонской наружности. Весь такой из себя белокурый длинноволосый божок, хоть сейчас скульптуру лепи. Этот парень, видимо, красовавшийся перед какой-нибудь девчонкой, подрался с хлюпиком и теперь безмерно собой гордился. Что ж, Гриша никогда не был героем, поэтому с остервенелым криком «За Альянс!» не бросился мстить обидчику слабых.
— Ну что, мадам, как насчет безобидного свидания? — громко спросил Аполлоша, как Гриша его про себя прозвал, и стал поигрывать мускулатурой, которая, кстати, у него была.
«Еще пять минут, и мы утонем» — горестно усмехнулся про себя Гриша, глядя, как девчонки, окружившие божка, чуть ли кипятком не сикаются от столь «горячего» парня.
И вот толпа немного рассосалась и Гриша увидел объект возлежания Апполоши. Стройная красавица ну никак не выглядела на пятнадцать (хоть Гриша точно знал, что у всех здесь присутствующих именно такой возраст). Спортивное тело незнакомки подчеркивали рубашка в клетку с короткими рукавами и короткие шорты, на которые, как гиены на свежатину, облизывалась половина мужского пола на палубе. Она была на сантиметров двенадцать ниже Гриши, но не всем же быть длинноногими Плейбойшами, верно? В принципе, реакция альфа-самца была понятна, Гриша и сам бы бросился бить морды другим ради этих голубых глаз (которые с толикой презрения глядели на потуги Аполлоши), однако, неизвестную красотку он сразу, как и делал всегда в таких случая, отнес к классу «смотреть, но не трогать».