Чернокнижник
Шрифт:
Стоило только Андрею Андреевичу задать мальчику вопрос о его похищении, как тот начинал бледнеть и трястись от страха. Для того, чтобы разобраться в этом деле и не вспугнуть преступников, следователь стал изучать окружение потерпевшего. В школу он решил не обращаться из соображений конспирации. Всю необходимую информацию он получал из РОНО. Именно РОНО выяснило для следователя состав семьи мальчика и род занятий его родителей. Мать и отец Володи работали вместе на трикотажной фабрике. Отец был директором, а мать – главным бухгалтером. Семейственность на государственном предприятии
– Ты, дорогой, либо закрывай дело, либо раскрывай его, – ворчал полковник. – Сам знаешь, какая у нас напряжёнка. А тут ни события ни состава нет. Что ты возишься с ним?
– Вы предлагаете закрыть дело?
– Я тебе ничего не предлагаю. Оказывать давление на следователя я не хочу и не имею права, но и следователь должен понять…
Вот так всегда: давай, давай, а что конкретно – никто не скажет.
Андрей Андреевич помучался с этим делом, помаялся, и решил, не мудрствуя лукаво, закрыть его в связи с отсутствием события преступления. Он взял бланк постановления, занёс ручку, чтобы заполнить его, как зазвонил телефон.
– Алё, Андрей Андреевич? Это Николаев из районного отдела народного образования.
– Что там у вас?
– У нас по вашему делу свидетель нашёлся.
– То есть, как, свидетель?
– Приезжайте к нам, я вам такое покажу – волосы дыбом встанут!
Через тридцать минут следователь сидел в кабинете инспектора РОНО и читал сочинение Сапожникова.
– Сделаем так, – уже не просил, а командовал милиционер. – Вызываем немедленно вожатых, кроме русички, и разберёмся с ними. После того, как получим от них показания, завтра утром вызовем эту Татьяну. Когда разберёмся с ней, займёмся вашим Сапожниковым.
– А при чём тут мы? Вызывайте кого хотите.
– Я не хочу их в милицию таскать. Пусть все думают, что ничего не произошло.
– Вы из нас следователей хотите сделать?
– А вам понравится, если райком партии будет разбираться с моральным обликом ваших учителей?
– Мы сами с этим разберёмся.
– Значит, договорились?
– Договорились, – недовольно сказал инспектор.
Перед тем, как начать разбираться со свидетелями, следователь ещё раз решил поговорить с потерпевшим.
– Ну как, Володя, ты больше ничего не вспомнил?
– Что вы ко мне пристали?! – вдруг закричал мальчик. – Я же вам говорил, что ничего не помню!
– Ну хорошо, не помнишь, и не надо. Успокойся только. Разберёмся и без тебя.
При этих словах мальчик побелел.
– Какие свидетели? Никаких свидетелей не было.
– А говоришь, что ничего не помнишь.
Подросток затрясся и упал в обморок. Следователь пожалел, что решил поговорить с Володей. Приведя его в чувство, он выпросил у дежурного машину и отправил ребёнка домой.
Как только за ребёнком закрылась дверь дома, на него набросились мать с отцом.
– Зачем тебя вызывали? – дрожащим голосом спрашивал отец.
– Вовочка, только, ради бога, не говори им ничего! – умоляла мать.
– Да не сказал я им ничего. Я притворился, что потерял сознание.
– Ну и слава богу! – облегчённо вздохнули родители.
– Он сказал, что я ему не очень-то теперь нужен. У него свидетели есть.
– Какие свидетели? – забеспокоился отец.
– Там же никого не было, – всплеснула руками мать.
– Я говорю, что мне сказал следователь.
– На пушку берёт, блефует, – попытался успокоить жену отец.
– Слушай, Паша, мне всё это не нравится! За что мы ему деньги платим? Мало того, что на нас наехали, так теперь этот следак копает. Почему до сих пор дело не закрыто? Он же обещал!
– Кто, он? – спросил Володя.
– Ой, Вовочка, лучше тебе этого не знать. Это такая грязь!
Мать так посмотрела на своего мужа, что тот сразу понял, что ему делать. Он отошёл от сына и решительно направился в другую комнату.
– Только не вздумай звонить ему! – крикнула вдогонку жена. – А вдруг этот придурок наши телефоны прослушивает!
– Милая, ты уже на холодное молоко дуешь.
– Бережёного Бог бережёт.
Утром отец Вовы сидел в кабинете полковника.
– Зачем ты сюда пришёл? – недовольно пробасил полковник.
– А что мне прикажешь делать? Твой следак опять Вовку на допрос вызывал.
– Не допрос, а беседу. Допрашивать несовершеннолетних без ведома их родителей запрещено.
– Какая разница, допрос или беседа?
– Хорошо, я поговорю с ним.
– Ты в прошлый раз тоже пообещал поговорить. Почему он дело не закрывает?
– Я ещё раз повторяю тебе: я этот вопрос решу.
– А другой вопрос?
– Какой другой?
– Ты, что, думаешь, это похищение последнее?
– Вы же заплатили им.
– Слушай, кто из нас мент, я или ты? Деньги кончатся, и они снова придут.
– Тут дело сложное. Если бы они под кем-то ходили, я бы нашёл на них управу, но они беспредельщики.
– Слушай, мне надоели твои сказки про беспредельщиков. Ты же не спрашиваешь, как я деньги делаю?
– А зачем мне спрашивать? Я и так всё знаю.
– Вот и делай своё дело молча. Имей в виду, я больше не позволю, чтобы моего сына похищали.
– А что ты можешь сделать, сам бандитов поймаешь?
– Я могу отказаться от твоих услуг.
– Да ну!
– И купить твоего начальника.
Лицо полковника сразу помрачнело.
– Хорошо, следака я от дела отстраню. У нас доктор кое-чем обязан мне, а скоро медкомиссия.
– Пока твоё скоро начнётся, нас всех с потрохами возьмут.