Черные банкиры
Шрифт:
Грязнову была понятна причина нарочитой холодности майора. Тот либо делал вид, либо всерьез переживал любовную, так сказать, неудачу своего подчиненного. Отсюда и выговор, который он сделал Тамаре за ее якобы легкомысленное поведение. Но Вячеславу Ивановичу были абсолютно не нужны усложнения отношений с местным начальством, которое в отличие от Грязнова, видимо, вполне устраивало ни шаткое ни валкое, что называется, расследование хищения со склада. А что касается убийства охраны склада, то о чем говорить, если зона, считай, прифронтовая – тут тебе и боевики, и просто бандиты, а воинская служба – она опасной и является, со всеми ее издержками.
Для Грязнова же этот вопрос был делом не только профессионального достоинства, но и целью командировки. Поэтому он решил не изображать конфронтацию, не конфликтовать по мелочам, а взять, как говорится, быка за рога.
– Что случилось, Виктор Онисимович? – учтиво спросил он.
– Видите ли, Вячеслав Иванович, я никак не возьму в толк, почему с вашим приездом все начало ломаться и рушиться и на службе, и вокруг.
– Может, это случайное совпадение?
– Нет, далеко не случайное. Вы прилетаете, вслед за вами приходит странный фоторобот, порочащий честь нашего отличного работника. Для чего это нужно Москве? Освободить для кого-то место? Потом этот работник и вовсе исчезает, а у вас мы обнаруживаем папку, в которой находим странный набор газетных вырезок, касающихся нашего края и людей, живущих здесь. Для чего это вам?
– Так это ваши ребята, Виктор Онисимович, утащили папку? Господи, гора с плеч свалилась! А обстрелял нас с Рустамом тоже ваш человек?
– Нет, этого не было, – возразил Овражников.
– И сбила меня машина тоже не ваша?
– Об этом я тоже ничего не знаю.
– Видите, как здорово у вас получается! Значит, это я сам, по вашему мнению, организовал на себя два покушения подряд? Не вижу логики, майор. Теперь о папке. Мне ее дал Рустам. Он таким вот образом разрабатывал версию русских патриотов, но, по-моему, вся эта идея с самого начала шита белыми нитками. Вчера меня подкараулили эти самые патриоты, засунули в «мерседес», полчаса катали по городу и убеждали, что они никакого отношения к ограблению склада не имеют, так как у них любого оружия навалом, а коли еще понадобится, так добудут без проблем. Они добиваются, чтобы правительство дало им официальное разрешение на создание отрядов самообороны, деятельность которых будет заключаться в защите Ставрополя от чеченских боевиков и прочих преступников. Они даже пригласили меня сегодня на собрание, но я, – Грязнов взглянул на часы, – уже опоздал к назначенному времени.
– Ничего страшного. Они любят поговорить, помитинговать, встретитесь позже. Значит, к исчезновению Рустама эти ваши патриоты не имеют отношения?
– Никакие они не мои, а ваши, местные. Некий Юрий Устинович клятвенно заверял меня в этом и намекал, что их люди работают везде, поэтому они в курсе всех дел. И если Такоев действительно пропал, то не иначе как по вине Фонда содействия милиции.
– Ну, это уж слишком! Я знаю руководителей фонда, это честные люди…
– Там, где речь идет об огромных деньгах и различных льготах, я бы слово «честь» не упоминал, – возразил Грязнов.
– Не знаю, не знаю… Может быть, в ваших словах доля истины имеется. Придется ехать в фонд. Но что мы им скажем? Это не вы похитили Такоева?
– Я понимаю, конечно, что могу шокировать вас: как-никак Рустам ваш подчиненный. Но почему вы отвергаете предположение, что Такоев действительно связан с какой-нибудь преступной группировкой? И его фоторобот вовсе не ошибка! Ведь это же не чьи-то зловредные происки, но объективный факт – фоторобот составлен с помощью реальных свидетелей. Я при этом не присутствовал, никакого давления оказать не мог.
– Никогда у меня в голове не было такой каши, как сегодня! Это что-то невообразимое! – схватился за голову Овражников, явно неспособный переварить столько информации одновременно. – Ну хорошо, а зачем вам надо так откровенно демонстрировать свои… отношения с невестой Такоева?
– Чтобы раз и навсегда поставить в этом деле точку, скажу вам, Виктор Онисимович, поскольку вы не в курсе: мы с Тамарой знакомы давно. И Рустам мне не соперник. Выбирать должна Тамара. А свои горские обычаи он может оставить при себе. Ни Тамара, ни я в личном плане ничего ему не должны. Если же он думает иначе, это его дело.
– Что же нам остается? – тяжко вздохнул Овражников. – Может быть, в самом деле поехать в этот проклятый фонд? Вы, надеюсь, составите мне компанию?
– Разумеется. Найти Такоева и в моих интересах.
Офис Северо-Кавказского фонда содействия милиции располагался в двухэтажном особнячке. На крыльце стоял охранник в камуфляжной форме. Машина въехала во двор и остановилась. Овражников и Грязнов направились к крыльцу. Двое оперативников остались ждать в машине.
– По какому вопросу? – спросил охранник.
– Мы к президенту фонда Зайцеву, – ответил Овражников, сердясь, что охранник делает вид, будто не знает его.
– Он сегодня не принимает.
– Со мной начальник Московского уголовного розыска полковник Грязнов. Желает познакомиться с руководством фонда. Так что уж будь добр, быстренько доложи о нашем прибытии.
Охранник зашел в коридор, через минуту вернулся и разрешил пройти.
Они поднялись на второй этаж, где их встретил другой охранник, стоявший у лестничного пролета, и проводил к двери с табличкой «Приемная». Пройдя через пустую комнату, вошли в кабинет президента.
Зайцев, крупный мужчина лет тридцати пяти, несколько оплывший, разговаривал с миловидной секретаршей, которая что-то записывала в блокнот.
– Наше почтение, Игорь Степанович! – поздоровался с президентом Овражников. – Знакомься, это полковник Грязнов, начальник МУРа, представляет интересы МВД, Главной военной прокуратуры и Генпрокуратуры.
Грязнов пожал мягкую руку Зайцева, назвал свое имя и отчество.
– Приятно познакомиться, – буднично кивнул Зайцев, но в глазах его загорелись тревожные огоньки. Какими судьбами к нам из Москвы?
– Ищу своего приятеля Рустама Такоева. Есть подозрения, что его похитили… – переглянувшись с Овражниковым, сказал Грязнов и внимательно уставился на президента.
– Да? – совершенно искренне удивился Зайцев. – То-то он давно у нас не появляется. Думали, он где-нибудь в командировке. А что, давно пропал? И откуда известно, что он именно похищен?
– Вы-то когда с ним в последний раз встречались? – спросил Овражников.
– Да больше недели не заходит. Прежде, считай, ежедневно забегал. Слушайте, а может, он дом обставляет?