Черные боги, красные сны
Шрифт:
Джирел осторожно, на ощупь пробиралась вперед, вспоминая, что она тогда видела там, в темноте. Сердце ее замирало от тревоги, и она никак не могла избавиться от мыслей о том, что же такое увидел в тот раз отец Гервас и почему он так торопливо вернулся назад. Она много раз пыталась заставить его рассказать, но он всякий раз отделывался туманными фразами. Должно быть, это где-то здесь — а может, подальше? Тишина кругом стояла такая, что казалось, будто заложило уши.
И вдруг темнота над ее головой пришла в движение. Да-да, именно так: эта бесконечная твердая тьма легко, почти неощутимо сместилась, сдвинулась. О боже! Это что-то новенькое! Одной рукой она схватилась за крестик, висевший у нее на груди, а другой покрепче сжала меч. И вот эта зашевелившаяся тьма надвинулась на нее, некие силы подхватили ее и закрутили, как ураган,
И вдруг ураган прекратился. В мгновение ока все стихло, и ни единый звук, даже шорох, не напоминал более о нем. Ошеломленная, она стояла, сжимая меч в руках, будто он мог спасти ее от этой напасти, появись она снова, а по лицу ее бежали слезы. Бедные, несчастные создания, чьи голоса так жалобно стенали. Она вытерла слезы дрожащей рукой и крепко сжала зубы, стараясь побороть слабость. Только минут через пять она наконец взяла себя в руки. Ступая нетвердым шагом, Джирел продолжила путь, и охватившая ее дрожь постепенно утихла.
Она ступала по сухому, гладкому полу, который едва заметно шел под уклон. Куда, в какие неведомые глубины ведет эта подземная тропа? Вновь уши ей заложила полная тишина, но Джирел продолжала напряженно вслушиваться, ожидая услышать что-то еще, кроме звука ее мягко ступающих сапог. Вдруг ей показалось, что она наступила на что-то мокрое. Она нагнулась и протянула руку. Почему-то ей пришло в голову, что если б здесь было светло, лужа эта была бы непременно красного цвета. Она нащупала рукой чей-то огромный след — вывернутый наружу тремя растопыренными пальцами, словно здесь прошла огромная лягушка. След был совсем свежий. В памяти ее живо всплыл образ твари, которая мелькнула тогда, в первый раз, в неверном свете факела. В тот раз она хоть прихватила с собой факел, сейчас же стояла, как слепая, в кромешной тьме, которая для этого чудища была родной стихией...
На секунду она, знаменитая Джирел Джори, эта фурия, пустившаяся на поиски дьявольского оружия, чтобы отомстить своему злейшему врагу, почувствовала себя испуганной женщиной, оказавшейся один на один со зловещей тьмой, таившей неведомые опасности. Уж очень ярким было то воспоминание... Но тут перед глазами всплыло презрительное, хохочущее лицо Гийома, его мерзкая короткая бородка, аккуратно обрамляющая подбородок, его ослепительно сверкающая белозубая улыбка, и в душе ее вспыхнуло жаркое пламя: она снова стала Джирел Джори — неукротимой, мстительной и бесстрашной. Она пошла медленнее, на каждый третий шаг на всякий случай взмахивая мечом: мало ли какому-нибудь чудовищу взбредет в голову неожиданно схватить ее своими могучими лапами. Только вот с тыла она была не защищена, и по спине у нее бежали мурашки.
Тоннель все не кончался. Руками она чувствовала холод каменных стен, а поднятый меч то и дело задевал за потолок тоннеля. У нее было такое чувство, будто она вслепую пробирается по подземному ходу, прорытому гигантским червем, она почти физически ощущала тяжелую толщу земли над своей головой. Ей казалась, что земля давит на нее, и от этого чувства у нее сжималось сердце — она даже принялась молиться: Господи, сделай так, чтобы этот проклятый тоннель поскорее кончился, все равно уж, что там ожидает ее в конце его.
Когда же тоннель все-таки подошел к концу, случилось нечто настолько странное, что и во сне не приснится. Немыслимо гнетущее чувство тяжести вдруг исчезло — словно с души свалился огромный камень. Тонны и тонны земли над ее головой больше не давили на нее всем своим весом. Стены будто раздвинулись, гладкий пол кончился, и ноги ее споткнулись о булыжник. И тьма, только что застилавшая ей глаза, тоже неописуемо преобразилась. Теперь это была не тьма, а пустота, не отсутствие света, а полное ничто. Бездны
Джирел поднесла руку к шее. Цепочка, на которой висел крестик, натянулась и дрожала. Джирел мрачно усмехнулась, догадавшись, что все дело в кресте. Дрожащими руками она расстегнула цепочку и бросила крест на землю. И тут же от изумления открыла рот.
Окружающая ее пустота небытия внезапно сменилась открытым пространством — словно она очнулась от кошмарного сна. Она обнаружила, что стоит на высоком холме и над ней раскинулось огромное небо, усеянное странными звездами. Внизу простирались туманные долины, а вдалеке устремились вверх горные вершины. У ног ее суетились и подпрыгивали какие-то крохотные слепые твари, жадно щелкая челюстями.
Хотя видно их было плохо на фоне темного склона, они показались ей омерзительными, а звуки, которые они издавали, были поистине тошнотворны. Меч ее взметнулся словно сам собой, и она принялась с остервенением рубить этих маленьких отвратительных гадов, скачущих вокруг ее ног. Они с омерзительным хлюпаньем умирали, и на ноги ей летели брызги мерзкой кашицы, но стоило нескольким из этих тварей погибнуть от ее меча, остальные бросились наутек, испуганно пыхтя и шлепая лапками по камням, и через несколько секунд сгинули во мраке. Джирел сорвала пучок шероховатой травы, покрывающей холм, и вытерла с лат мерзкие капли. Потом обвела глазами этот дьявольский мир: видимо, он открывается лишь тому, кто снимает с себя крест. И здесь она найдет то, что ей нужно. За спиной, в склоне холма, остался вход в тоннель, из которого она только что вышла. Над головой раскинулось небо, в котором сияли незнакомые звезды. Она не узнала ни одного созвездия. Яркими точками выделялись планеты, и цвет их был так же необычен — фиолетовый, зеленый и желтый. Только одна звездочка пылала ярко-красным светом, будто где-то далеко горел, мерцая во тьме, костер. А вдали, за холмами, поднимался ослепительный столп света. Но он совсем не освещал окружающий мрак, не отбрасывал тени. Это была огромная сияющая колонна, уходящая высоко в ночное небо. Казалось, она была искусственного происхождения, может быть, даже человеческие руки построили ее, хотя вряд ли можно встретить людей в таком месте.
Хоть она и храбрилась, но все же думала, что попадет в некие раскаленные докрасна адские области с их многочисленными кругами, с детства известные ей по рассказам священников и по книгам. А тут перед ней оказалась тихая, даже приятная земля под усеянным звездами небом — это ее удивило и в то же самое время насторожило. Ведь не мог же тоннель, через который Джирел вышла сюда, быть построен человеческими руками — откуда здесь взяться людям? И почему вдруг глубоко под землей оказалось небо? Джирел была не так глупа, чтобы не догадаться, что находится она вовсе не под землей. Разве может в подземелье вместо потолка висеть звездное небо? Она была дитя своего века, она доверяла тому, что видит, а потому не стала подвергать сомнению увиденное ею, хотя и была разочарована приятностью этого освещенного неярким мерцанием звезд места, если, конечно, то, что она видела перед глазами, было правдой. Ей было бы привычней увидеть раскаленные и пропахшие гарью области настоящего ада, более, как ей казалось, подходящие для поисков оружия против Гийома.
Итак, очистив меч и обувь о траву, она стала медленно спускаться с холма. Световой столп, видневшийся вдали, так и манил ее к себе, и после минутного раздумья она направилась в его сторону. Каждая минута была на счету, а там она, возможно, найдет то, что ей нужно. Жесткая трава шелестела под ногами, словно что-то ей нашептывала. То и дело спотыкаясь о камни, рассыпанные тут и там по крутому склону, она все-таки благополучно спустилась к подножию и сразу направилась в сторону далекого свечения. Ей казалось, что идти стало гораздо легче. Трава под ногами почти не мялась, да что там не мялась, она вообще почти не касалась ее ступнями, и шаги ее стали до странности широкими, будто к ногам ее кто-то привязал крылья. Такое чувство, будто летаешь во сне. Должно быть, притяжение в этих местах было заметно слабее, чем на поверхности, вот ей и казалось, что она не идет, а летит, причем с поразительной скоростью.