Черные боги, красные сны
Шрифт:
Долго она летела над травой, не чувствуя усталости, словно к ногам ее были приделаны крылья, и ее рыжие волосы развевались на ветру. Через некоторое время страх оставил ее, но предчувствие неминуемой беды по-прежнему угнетало. Почему-то она знала, что слезы принесли бы ей облегчение, но слезы замерзли в холодной тьме ее души, словно превратившись в глыбу серого льда.
Постепенно сквозь тьму, поселившуюся в душе, проступило иное чувство. Она уже предвкушала отмщение Гийому! Из храма она взяла только поцелуй, значит, его она и отдаст ненавистному насильнику. Она упивалась буйными мечтами, представляя, как отомстит ни о чем не подозревающему Гийому своим поцелуем. И хотя она и сама
Вот и столп света остался позади, она обошла по краю болото, где в трясине все так же нелепо прыгали белые твари. Джирел шагала по жесткой траве, приближаясь к холму, как вдруг заметила, что небо на горизонте стало светлеть. Новый страх охватил ее — дикий ужас перед дневным светом в этой мрачной стране. Она и сама не могла понять, чего именно она так сильно испугалась: то ли самого света, то ли тех скрытых от ее глаз ужасов, которые она не могла рассмотреть, ибо путешествовала в кромешной тьме. Только почему-то она твердо знала, что должна уйти отсюда до того, как свет озарит окрестности, иначе она сойдет с ума. Джирел удвоила усилия, заставив свои изможденные ноги бежать еще быстрее. Это была напряженная гонка. Звезды потускнели, небо наполнилось странным зеленоватым светом, и воздух неприятно посерел.
Тяжело дыша, она с трудом поднималась по крутому склону холма. Уже на полпути наверх она заметила собственную тень на камнях. И тень эта казалась ей странной, непривычной, будто наделенной каким-то важным смыслом, пока недоступным ее пониманию. Она отвела глаза из страха, что в любой момент этот страшный смысл выйдет на поверхность ее возбужденного сознания.
Вот уже показалась вершина холма, темным пятном выделявшаяся на фоне быстро светлеющего неба. Задыхаясь, она карабкалась вверх, до боли сжимая рукоятку меча. Больше всего она боялась увидеть при свете дня тех отвратительных крохотных тварей, которые облепили ей ноги, когда она только пришла в этот мир. Она знала, что тут же потеряет над собой контроль и забьется в припадке истерики.
Вот перед ее глазами открылся вход в пещеру, и ее мрак показался спасением от настигавшего Джирел света. Ее вдруг охватило нестерпимое желание оглянуться и с высоты холма посмотреть на пройденный путь, но она лить покрепче сжала меч, стараясь преодолеть это безумие. Джирел почувствовала, что на камнях у ее ног уже началась возня, и, закусив нижнюю губу, принялась, не глядя, свирепо размахивать мечом. Она слышала чей-то писк, хлюпание сапог, когда она ступала во что-то липкое. Трижды меч ее вонзился во что-то мягкое там, где злобно щелкали крошечные зубы. Наконец маленькие твари, не выдержав ее натиска, покатились вниз по холму, а Джирел, едва сдерживая дикий вопль, спотыкаясь, пошла дальше.
Все время, пока она добиралась до входа в пещеру, она боролась с искушением заорать во все горло; боролась, ибо знала: если она закричит, то не сможет остановиться и будет орать, пока не охрипнет.
Джирел подошла к входу и тут только заметила, что губы у нее все искусаны в кровь — так сильно было искушение закричать и столько усилий ей пришлось приложить, чтобы не делать этого. Нечто до боли знакомое поблескивало на камне возле пещеры. Всхлипнув от облегчения, Джирел нагнулась и подняла крестик, который ей пришлось сорвать с шеи, чтобы попасть в эту угрюмую страну. Она сжала его в руках, и глубокая тьма, словно защищая ее от неведомой опасности, приняла Джирел в свои объятия. Облегченно вздохнув, Джирел на ощупь прошла по нескольким ступенькам, которые отделяли ее от пещеры.
Тьма окутала ее толстым покрывалом, и Джирел была этому очень рада, с ужасом
Ничто не преградило ей пути назад, а может, в оцепенении она ничего не заметила: она даже и не вспомнила о тварях, населявших тоннель. Пустая и безопасная дорога сама послушно стелилась под ее онемевшими ногами. Лишь раз она услышала звук, предупреждавший о том, что кто-то еще есть в тоннеле: раздалось сиплое дыхание и шуршание чешуи о камень — но, должно быть, это существо находилось в другой ветви тоннеля, ибо Джирел так никого и не увидела.
И вот путь ее подошел к концу, и она остановилась у холодной стены. Едва сознавая, что делает, Джирел автоматически нащупала шахту в стене, плавно уходящую вверх. На четвереньках она залезла в нее, волоча позади себя меч; вскоре угол наклона изменился и шахта сузилась, поэтому она почти уперлась носом в стену. Опираясь руками и ногами, она стала подниматься по узкому, извилистому штреку.
Как в забытьи, она быстро продвигалась вперед, легко преодолевала силу тяготения. Странное головокружение охватило ее: казалось, сами ткани ее тела претерпевали странное превращение. Сквозь оцепенение, как туман проникшее в ее сознание, она чувствовала, что легко скользит по спирали. Как и в прошлый раз, ей смутно показалось, будто в этих странных изгибах шахты не было ни верха, ни низа. Она двигалась долго, виток за витком, виток за витком.
Наконец подъем завершился и ее онемевшие пальцы ухватились за камни верхнего отверстия, лежащие ниже уровня пола самого глубокого подземелья крепости Джори. Она кое-как вылезла из шахты, оглянулась по сторонам и легла на холодный пол. Так она лежала некоторое время в полной темноте, пока наконец туман в ее голове не рассеялся и головокружение не прекратилось; остался лишь груз, тяготивший ее душу. Когда темнота перестала вращаться перед ее глазами и пол приобрел устойчивость, она в каком-то отупении поднялась на ноги и задвинула люк на место; пальцы ее задрожали, прикоснувшись к холодному, гладкому кольцу, которое никогда не грели лучи солнца.
Покончив с этим, Джирел подняла голову и увидела, что сумрак рассеялся: свет лился из отверстия в стене, там, где она вынула камни. О, как давно это было, казалось, прошли годы. После долгого странствия во тьме свет больно слепил глаза. Привыкая, она постояла несколько минут, слегка покачиваясь и закрывая рукой глаза, а потом пошла на свет факела, который, она не сомневалась, был зажжен специально для нее. Отец Гервас, конечно же, с нетерпением ждал ее возвращения. Даже он не посмел последовать за ней к шахте через дыру в стене.
Она понимала: то, что ей удалось благополучно вернуться домой, к людям,— настоящее чудо, и она должна безмерно радоваться удаче. Но гнет продолжал сковывать ее душу, предвещая неминуемое горе.
Джирел пролезла сквозь отверстие в каменной кладке. Она с усмешкой вспомнила, как специально сделала эту дыру пошире, на случай если на обратном пути ей придется улепетывать от какого-нибудь кошмара. Но как убежать от того ужаса, который она несла в себе? Даже сердце, казалось, билось теперь медленнее, то и дело спотыкаясь, как выдохшийся бегун.