Черными нитями
Шрифт:
Кай пошевелил губами, точно хотел повторить: «Брат». Затем он лёгкой походкой подошёл к Виру. Склонился над ним и тихо спросил:
— И это всё, что ты скажешь, профессор?
— Кай? — холодно переспросил Вир и снял очки.
— Вир, всё началось с того, что мы были готовы противостоять всему миру. А сейчас мы противостоим друг другу. Ты к этому шёл? Просто скажи, что план подождёт. Рейн важнее.
Эль расплылась в улыбке. Адайн подошла к Каю и положила руку ему на плечо.
Вир удивлённо приподнял брови и снова
— Кай? Что я слышу! Не ты ли хотел поквитаться с Церковью и Инквизицией больше всех нас?
— Это никуда не денется. А брата я могу потерять. Ты сам лишился демона. Неужели ты позволишь этому повториться?
Вир пожал плечами.
— Такое можно пережить. Рейн ведь хотел бороться с Советом.
— Да хватит твердить одно и то же! — закричал Кай. — К чёрту, что Рейн там хотел. Он передумал, ясно? И я передумал. Мне нужен мой брат, весь, целиком, со всеми его демонами, понятно тебе, профессор? Ты или с нами, или катись к чертям.
Лицо Кая стало совсем мальчишеским, обиженным и растерянным. Эль хорошо знала этот взгляд. Она сама так не раз смотрела на отца: сначала с надеждой, думала, что он наконец изменился и вот-вот скажет что-то хорошее, как положено отцу, а потом понимала, что нет — он так и будет чужим человеком.
Кай выпрямился и холодно посмотрел на Вира.
— Я ради одного готов начать новую войну. Ну же, Вир, а ты — нет?
— И я готов, — быстро откликнулся Вир.
Эль вздрогнула. Рейн однажды поделился, что практики во время пыток определяли, говорил человек ложь или правду по скорости ответа. Если тот был слишком быстрым, стоило дать ему ещё небольшую порцию боли. Если Вир на самом деле не хотел помогать Рейну, зачем он соврал?
Адайн потёрла руки.
— Мы засиделись на одном месте. Надо действовать.
Ката откинула чёрные волосы за плечи, прикрыла глаза и улыбнулась спокойной улыбкой.
— Мы заберём Рейна. Он стоит того.
Кай снова стал холоден и промолчал. Леми крутанулся и громко проговорил строку из старого стиха:
— Он превращает бури в тишину и дарит голос тишине.
Эль улыбнулась. Она нашла нужные слова. Рейн вернётся домой, и Аст будет с ним. Леми мигом стал серьёзен и прошептал:
— После станет ещё сложнее.
Эль кивнула. Совет не отдаст короля просто так. Но это ничего. В новой игре у них будут козыри.
Адайн рассмеялась.
— Пора начинать, — она улыбнулась хитрой кошачьей улыбкой.
Эль ещё раз оглядела присутствующих. Она всегда мечтала, чтобы отец полюбил её. Этого не случилось, но семья у неё всё равно появилась.
Глава 35. Крысиный совет
Впервые оказавшись в «Трёх желудях», Кай просто искал работу. Тогда этот игорный дом мог похвастаться всего двумя вещами: удачным по отношению к Рин-Рину расположением и кабинетом хозяина. Кай увидел комнату и сразу понял, что удар, который он нанесёт Церкви, Инквизиции и всему этому проклятому Совету, он спланирует отсюда.
Несмотря на замыслы, все три года владения «Тремя желудями» кабинет был самым пустующим помещением.
Кай с грустью посмотрел по сторонам. Внизу вдоль стен тянулись панели из тёмного дерева, над ними — тёмно-серые обои. Несколько шкафов, стол — из такого же тёмного дерева. Диваны и кресла, обитые чёрной кожей. Всё здесь было таким простым и тёмным — и так подходило тому, что он чувствовал.
Кай вздохнул и обвёл кабинет ещё одним грустным взглядом. Он так мало времени провёл здесь. И скоро его придётся отдать. Это — часть плана. Это — из-за чёртова братца.
Кирион скрестил руки на груди и глянул свысока.
— Заткнись. Это правильное решение. Хватить теребить свои обиды, точно сам знаешь что.
Кай равнодушно посмотрел на демона. Кирион редко говорил что-то хорошее. Они были слишком похожи и даже внешне походили друг на друга, разве что Кирион выглядел лет на пять постарше. Парень даже не помнил, когда тот появился в первый раз, из-за чего? Ему казалось, он знал своего демона всю жизнь — Кирион был таким естественным, что Кай даже не считал нужным говорить о нём.
Может, отец и прав. Это всегда сидело в нём.
— Кай, — в кабинет заглянула Адайн. — Все в сборе и уже давно тебя ждут. Или тебя что, к креслу приклеили?
— Позови всех сюда, — быстро бросил Кай и уставился на исписанный лист бумаги, лежащий перед ним. Он чувствовал на себе взгляд Адайн, но молчал. Девушка, громко вздохнув, хлопнула дверью.
— Чёрт возьми, Рейну ты так ничего и не сказал, и может, уже и не скажешь. А он ждал. И с ней ты тоже будешь молчать? — Кирион обошёл стол и замер напротив.
Кай откинулся на спинку кресла и посмотрел в серо-синие глаза демона. Не любил он эти глаза. И его выбритые на висках светлые волосы. Пренебрежительную ухмылку. Вечно прямую, будто в неё вставили палку, спину. Не любил, потому что демон всегда говорил правду.
Кай опустил глаза. Он так упрямо не хотел идти к Рейну, когда Вир сказал, что его брат им нужен. И ещё более упрямо не хотел идти к родителям. Отказывался относиться к ним мягче, ведь иначе все мысли, которыми он жил последние три года, могли оказаться ненужными. А больше у него ничего и не было.
— Ты знаешь, что я сейчас скажу, — быстро проговорил Кирион. Кай кивнул и смело посмотрел в глаза демона. — Ни черта тебе твоя ненависть счастья не принесла. Ну вот оказался ты в этом кабинете, а даже не провёл в нём и одного полного дня. И так со всем. В угоду этой ненависти ты отдал всё, что у тебя было и могло быть. Хватит. Сделай уже хоть что-нибудь достойное, безмозглый мешок ты с костями, а?
Кай встал из-за стола и включил ещё одну лампу. Свет от неё шёл белый, холодный. Он устало опустился в кресло и вздохнул.