Черный амулет

Жиров Александр

Молодой посмотрел на старого. Должно быть, сын. Сынуля молча спрашивал у отца разрешения выпить. Отец пожал плечами. Ему тоже было скучно.

– Почему не выпить с земляком? – сказал он. – Сейчас десятый час, а самолет в четверть двенадцатого.

– Куда пойдем? – оживился молодой. – В бар или в ресторан?

– В баре, наверное, дешевле, – честно признал Кофи свое незавидное финансовое состояние. – А что касается еды, в самолете нас и покормят.

Он подошел к одному из писуаров.

Старый

заирец, снисходительно глядя вождю в спину, сказал:

– Я бы и сейчас не отказался что-нибудь проглотить. Но дело не в деньгах.

Ужасно надоели эти русские рестораны.

Почему-то все блюда жирные и горелые.

– Ничего, па, мама встретит нас сегодня шикарным домашним ужином!

– Ну что, пошли, – сказал Кофи Догме и вежливо пропустил вперед новых знакомых.

Бар располагался, на удивление, удачно. Из него, как на ладони видна была автостоянка. С «Жигулями» цвета «мокрого асфальта» не происходило ровным счетом ничего.

Однако это только так казалось. На самом деле каждая минута приближала тот час, когда скромную машину Амбарцумяна начнет искать вся милиция Ленинградской области. У Кофи в животе словно будильник тикал: еще минутой меньше, еще на минуту меньше осталось…

Отец с сыном пили тошнотворно приторный ликер. Старый заирец ударился в воспоминания. Он делился с молодежью опытом по части того, как деревенский парень может сделать карьеру в большом городе.

Сына это не интересовало, потому что черновую работу за него давным-давно выполнил отец. Сына интересовали стройные ноги белых женщин: он с них глаз не спускал.

Кофи улыбался новым знакомым, отхлебывал водку и рыскал взглядом по помещению. Глаза его равнодушно пропускали белых людей. Он не спускал глаз с черных мужчин. Ему стало жарко в плаще.

Внезапно он положил руку на локоть старого заирца:

– Извините, я выйду на минутку.

– Пожалуйста, – развел руками заирец: мол, я вас не держу – и, глядя на удаляющегося Кофи, уточнил: – Он заплатил за свое пойло?

– Да, па, не беспокойся, я проследил!

– Ох уж эти нищие провинциалы, – вздохнул отец. – Ты обратил внимание, как он одет? Клоун! Будто чикагский гангстер тридцатых годов.

– Да, пап, – вежливо усмехнулся сын, вновь отрываясь от рассматривания прелестей белых женщин. – Бедняга хочет за одну жизнь не только слезть с пальмы, но и стать интеллектуалом вроде Лумумбы.

На лестнице из бара Кофи нагнал молодого чернокожего и повторил эксперимент с французским языком:

– Извини, приятель, нет ли спичек?

Африканец взглянул непонимающе и спросил по-русски:

– Что?

Кофи тоже перешел на великий и могучий:

– Спичек нету?

Чернокожий улыбнулся и щелкнул зажигалкой:

– Пожалуйста.

Спускаясь по широким ступеням, они миновали вход в зал ожидания

и оказались в туалете. Мочиться Кофи было пока нечем, и он прошел в кабинку, чтобы это обстоятельство не оказалось замеченным. Чернокожий остался у писуаров.

– Далеко летишь? – по-свойски спросил вождь.

Африканец встретил африканца. Так в далекой Африке европеец обращается к европейцу, независимо от национальности.

– Я маму в Нью-Йорк проводил, – с гордостью ответил парень.

– Теперь пьешь за ее счастливую дорогу? – засмеялся Кофи.

Он утратил всякий интерес к собеседнику и быстро покинул туалет.

Вернувшись в бар, сказал старому заирцу:

– Это очень поучительно, то, что вы рассказывали…

Заиграла прежняя пластинка: старик вспоминал молодость, а его сын шнырял глазами по белым девицам. Кофи заказал еще рюмку водки и принялся разглядывать посетителей, слушая о колониальных временах.

Одна из девиц с бокалом газировки грациозно встала со своего места и подошла:

– Простите, молодые люди, у вас не занято?

Кофи заметил внимательный взгляд сутенера из угла бара.

– Пожалуйста-пожалуйста, – с готовностью отозвался молодой заирец.

Старый неодобрительно посмотрел на сына, но не стал из-за пустяка прерывать свою захватывающую историю. Впрочем, через минуту ему помешало радио:

– Уважаемые пассажиры, дамы и господа! Продолжаются регистрация билетов и досмотр багажа на рейс сорок два семнадцать Санкт-Петербург – Стамбул – Аддис-Абеба у стоек номер один, два и три…

Кофи с тоской взглянул на стеклянную стену. «Жигули» цвета «мокрого асфальта» продолжали торчать посреди парковочной площади.

В бар вошел полный чернокожий мужчина лет сорока. На одной его руке висел плащ, в другой – он держал кейс – из тех, что в России называют «дипломатами».

Проститутка тем временем профессионально быстро проанализировала ситуацию. Молоденький негритос, который не сводил с нее глаз, был с папашей. Скорее всего деньги у отца.

Второй парень, рослый и плечистый, слушал вполуха старого болтуна, но при этом и на ее стать не обращал никакого внимания. Вообще он был какой-то взвинченный, с бегающим взором.

Девице было лет тридцать пять, но косметика делала ее в полтора раза моложе.

Она молча удалилась со своим стаканом, из которого так и не отпила ни глотка.

Из своего угла с ненавистью смотрел на женщину муж-сутенер. Спрос на его жену падает, и скоро нечем будет платить за квартиру и телефон.

Полный чернокожий с кейсом опрокинул подряд две рюмки водки «Абсолют», выкурил сигарету и вышел. Возможно, дома его ждет жена, которая запрещает пить водку. Либо дома он исповедует ислам, с точки зрения которого употребление алкоголя также является грехом.