Черный цветок
Шрифт:
— Помогите! — заревел он во весь голос, — Помогите! Помогите!
Его голос тонул в шуме прибоя, и ветер уносил его крик в сторону.
— Помогите, помогите, помогите! — орал он изо всех сил, потому что ничего больше не мог сделать! Рыдания трясли его грудь, и он захлебывался ими, как Полоз рвотой.
— Помогите! — Есеня закрыл лицо руками и уткнулся носом в колени и шептал, — помогите… помогите…
Шаги он услышал только когда человек подошел к ним вплотную — море заглушило все остальные звуки: над Полозом склонился старик, худой и одетый в лохмотья, с редкой и длинной бородой, похожей на серую мочалку. Впрочем, смотрел он
— Ну и чего ты орал? Надо было всего лишь повернуть его голову! — скрипучим голосом сказал старик.
Есеня вмиг перестал плакать. Полоз все еще хрипел, всхрапывал и кашлял. Старик легко постучал ему по спине, а потом сделал какое-то непонятное движение, стиснув ребра Полоза пальцами. Изо рта у него вылилась целая струя, Полоз кашлянул еще раз и замолк.
— Набок голову надо переворачивать, если человека без сознания рвет, чтоб не в дыхательное горло текло, а наружу выходило, — назидательно проворчал старик, — можно и догадаться.
Есеня всхлипнул, сглотнул и вытер нос рукавом.
— Отнесем его ко мне, — старик поднялся, — я буду держать за плечи, а ты — за ноги. Здесь недалеко.
Избор. Убийца и вор
Вор и убийца… Избор полулежал в глубоком кресле перед дымившим камином верхней галереи постоялого двора. Перебитые руки, спрятанные в аккуратные лубки, покоились на подушках, уложенных на подлокотники. Вор и убийца… С чего все началось? Когда он успел превратиться в чудовище? Такое чудовище, что мальчишка посмел сказать: я не верю твоему слову. Кто поверит слову вора и убийцы? Чем он лучше тех разбойников, которым заплатил за нападение на Полоза?
В детстве отец говорил ему: всякий дурной поступок, если ты не поспешишь его исправить, повлечет за собой следующий дурной поступок. Избор тогда разбил вазу, приготовленную в подарок семейству Огнезара, и спрятал осколки в саду, за беседкой. Когда пропажа обнаружилась, и слуги, сбившись с ног, искали ее по всему дому, он спрятался в комнате и молчал. Конечно, отец догадался, что без детских шалостей тут не обошлось, и вызвал их с сестрой в кабинет. Избор почему-то испугался. Не того, что разбил вазу, и ему за это попадет, нет. Он испугался того, что не признался в своем поступке и заставил всех вокруг волноваться. Поэтому, когда отец спросил его о вазе, он солгал, что не видел ее. Но отец не отступился, догадавшись о чем-то, и Избору пришлось сказать, как он видел старого слугу, уносящего осколки вазы в сад, к беседке. Он надеялся, что после этого вазу искать перестанут.
Старый слуга плакал и клялся, что вазы не разбивал. Избора поразило тогда, что старик нисколько не боялся наказания — он был потрясен оговором, он верил в справедливость господ, которым служил много лет, и слезы его были слезами обиды и горечи: как вы могли подумать, что я не сказал вам о своем проступке?
Избор не выдержал и признался во всем. И тогда отец увел его на берег лебединого пруда, усадил рядом и долго говорил.
— Разбитая ваза — не самое страшное в жизни, что может произойти. Конечно, она была редкостью, и дорого стоила, и мы с матерью хотели сделать подарок соседям. Но с каждым мальчиком когда-нибудь такое случается. Поступок дурной, но ты ведь не хотел этого, правда? И что же? Если бы ты раскаялся, и признался, и хотел искупить вину, все закончилось бы хорошо. Но ты промолчал, и это стало
Когда Избор совершил тот, самый первый дурной поступок, который за несколько месяцев превратил его в вора и убийцу? Когда украл медальон? Да, он его украл, но почему-то не считал себя вором. Когда прокрался в спальню Градислава, никем не замеченный, и когда вышел из ворот, потихоньку, не взяв коня, чтобы не привлекать внимания. И когда бежал по улицам, преследуемый Огнезаром. Нет, он не чувствовал себя вором. Он исправлял то, что случилось раньше, много раньше. И началось не с него самого.
Но почему тогда каждый его следующий поступок оказывался хуже предыдущего? Он отдал медальон мальчишке. Неужели он не понимал, что превратил его в государственного преступника? И что жизнь мальчика после этого не стоит и ломаного медяка?
Он бежал и жил среди разбойников, и те считали его героем. Он ел то, что было добыто ими вооруженным грабежом, он спал с ними под одной крышей, и ему не пришло в голову сказать, как он относится к их образу жизни. Он словно дал согласие на их существование, словно одобрял их!
Он жил в доме деверя, ел и пил за его счет, и чем это закончилось? Он обворовал родную сестру, украл все накопленные деньги, которые Добронрав зарабатывал своим нелегким трудом. Зачем? Чтобы исправить то, что он натворил?
Круг замкнулся. Он только и делает, что исправляет совершенное ранее. Им или кем-то еще.
Можно было предвидеть, что медальон, оказавшись за пределами спальни Градислава, рано или поздно попадет к «вольным людям», к разбойникам, которые смыслом своего существования считают его уничтожение. Нет, хуже — они хотят его открыть. Избор никогда не верил, что подлорожденные смогут этого добиться, но встреча с Полозом перевернула его представление о разбойниках.
Это не только сеть лагерей, связанных между собой тонкими ниточками. Это полувоенная организация, руководят которой не малограмотные оборванцы, а вот такие блестящие, образованные, харизматичные лидеры, цель которых — получить власть. Они изучают философию и право, они умеют логически мыслить, они знают человеческую природу — они готовятся управлять государством.
Они не понимают, в чем их отличие от благородных, они мнят себя равными им. Они думают, надо только получить образование, выучиться хорошим манерам, и остальное приложится само собой. Тонкость восприятия мира и ощущение его едва слышного пульса. Внутренняя красота и сила душевных движений. Этому нельзя научиться. С этим нужно родиться.
Избор не хотел его убивать. Он всего лишь просил отобрать медальон. Ему не приходило в голову, что медальон до сих пор у мальчишки. И этот юный дикарь держит в руках такую опасную вещь, и не понимает ее опасности, не чувствует ее силы! Его цели примитивны и по-детски прямолинейны, он всего лишь хочет вернуть отцу утраченный внутренний жар. Как великодушно, и высоконравственно. Как и безответственно — наверное, людей подлого происхождения отличает именно это: безответственность. Они идут на поводу своих простеньких желаний, и не хотят знать, во что исполнение этих желаний может вылиться. Для них же самих!