Чёрный дом в чёрном лесу
Шрифт:
– Я ещё не пришла в себя - голова болит и кошмары снятся.
– Так это потому что одна спишь, - по холёному лицу Андрея вдруг расплылась неприятная масляная улыбочка, а его взгляд недвусмысленно упёрся в мою грудь.
– Наша газета - отличный старт для будущей карьеры. Пожалуй, я дам тебе ещё один шанс, только уж постарайся меня больше не разочаровывать.
Я поняла что за этим последует и решила, что не так уж нужна мне такая карьера. Лучше вернусь в "Будуар современной леди" - в октябре сотрудница еженедельника переезжает в другой город, и меня приглашают на постоянную работу. Конечно, платят там меньше и
Резко ударив по нагло тянувшейся к моим коленям руке начальства, я с трудом подавила желание испробовать на Сомове пару приёмов, разученных на курсах самообороны, и холодно отчеканила:
– Я думала, журналистика - это вторая древнейшая профессия, а не первая! Видимо, ошиблась изданием, прощайте!
Из "Цейтнота" я без особых сожалений уволилась, но искать новую работу (до октября ведь нужно чем-то заниматься) не спешила. Сначала следовало разобраться с ночными кошмарами - за несколько дней они извели настолько, что мне сложно было на чём-то сосредоточиться. Каждую ночь память чётко, до мельчайших подробностей, воспроизводила сцену в магазине, но когда я склонялась над раненой кассиршей, её внешность менялась, и на меня полным боли взглядом смотрела молоденькая сероглазая блондинка. Это в её тело вонзался нож, это она истекала кровью и хватала меня за платье, оставляя на нём влажный алый отпечаток, вокруг были разбросаны жёлтые ирисы, а вместо витрин и белого кафеля нас окружали тёмные бревенчатые стены какой-то старой хижины...
К концу следующей недели робкая надежда на то, что со временем всё нормализуется, рухнула окончательно. Сны повторялись, обрастая новыми деталями и вызывая приступы мигрени. Пить снотворное бесконечно я не могла, да и помогало оно далеко не всегда, вот и решила снова ехать в Теменск. Только там я смогу понять, что именно мне снится - обычные кошмары, спровоцированные стрессом, или новые картины из жизни Вики Соболевой - моей прошлой жизни.
Домой я теперь возвращалась без страха и дискомфорта. Олег исчез из нашей жизни за несколько месяцев до рождения Димы - моего младшего братишки. Оказалось, создать полноценную семью планировала только мама, а её сожитель к такой ответственности был не готов. Однажды он просто собрал вещи и ушёл. Правда, небольшие алименты на сына всё же платил.
Мама сильно переживала, долго плакала, потом взяла себя в руки и с головой погрузилась в заботы о малыше. Материально нам тогда пришлось нелегко: экономили на чём могли, я поначалу подрабатывала по вечерам в "Макдоналдсе", затем перевелась на заочное отделение и устроилась в дамский еженедельник "Будуар современной леди", где проходила практику, мама делала на дому капельницы и уколы (в основном знакомым и соседям). А прошлой осенью в её жизни появился Константин - он купил квартиру в нашем подъезде, и однажды просто зашёл к нам за солью...
Не знаю, была это любовь или ещё одна попытка обрести утраченную поддержку и семью, но если так, она оказалась вполне успешной. Уравновешенный, спокойный, добродушный мужчина стал хорошим мужем для неё и заботливым отцом для Димы. Да и у нас с ним сложились неплохие отношения. В общем, родных я оставляла в надёжных руках.
Маму моё решение удивило, мы ведь собирались поехать
Вспомнив события позапрошлого лета, я рассудила, что гораздо проще будет что-то выяснить, если, задавая вопросы, смогу не только описать, но и показать девушку из снов.
На Невском проспекте, потратив тысячу рублей и три часа времени уличного художника, я получила портрет незнакомки, составленный по моему описанию. Получилось довольно похоже и всё же, отправляясь в Теменск, я очень надеялась, что её никто не узнает, и кошмары окажутся лишь последствием перенесённого шока, а не путешествием в очередную прошлую жизнь...
Теменск встретил меня ясной солнечной погодой, жизнеутверждающим буйством зелени, яркой пестротой цветочных клумб, температурой плюс тридцать три и тихой, степенной размеренностью быта.
После холодного, продуваемого всеми ветрами, суетливого Питера я с удовольствием погрузилась в эту умиротворяющую атмосферу и в первый день пребывания здесь даже не стала расспрашивать дедушку.
Он и так из-за меня перенервничал - мама, сильно сгустив краски, рассказала, что я едва не стала жертвой вооружённых грабителей. Не хотелось добавлять ему поводов для беспокойства.
Увы, долго держать его в неведении относительно цели моего внепланового визита не вышло - в первую же ночь просмотр кошмаров продолжился, и за утренним чаем дедушка с тревогой констатировал:
– Лиза, ты кричала ночью. Как раньше. Я думал, тебе тогда стало лучше, а выходит - нет.
– Стало. Я почти два года спала спокойно, а после того случая в магазине кошмары вернулись, - отрицать очевидное не имело смысла.
– Но ничего страшного, отдохну у тебя немного, и всё пройдёт.
Пока что я действительно в это верила, и ободряющая улыбка получилась вполне естественной. Дедушка с сомнением покачал головой.
– Хорошо если так. А вдруг снова во сне бродить начнёшь?
Я невольно поёжилась, вспомнив, как совершала променады по городу в бессознательном состоянии, а потом не могла ничего вспомнить и неуверенно возразила:
– Надеюсь, до этого не дойдёт. Я просто испугалась, вот и снится всякая жуть.
Дедушка вдруг порывисто поднялся, подошёл ко мне, обнял и горячо зашептал:
– Бедная моя, представляю, как тебе было страшно! Не нужно было тебя тогда отпускать! Ну зачем тебе этот Питер, у нас тут гораздо спокойнее - в магазинах людей не режут.
От такого проявления чувств я растрогалась. На душе стало теплее, и ночные кошмары уже не казались такими уж мрачными.
– Такое, действительно, бывает: став свидетелем трагедии, человек продолжает видеть её во сне. Может и правда, после смены обстановки и отдыха тебе станет легче. Только отдых должен быть долгим и полноценным, погости хотя бы до осени.
– Посмотрим, может, ты сам скоро от гостей устанешь. В августе сюда приедут мама с Димой и, возможно, со своим Костей.
Дедушка отстранился и испытывающе заглянул мне в глаза: