Чёрный дом в чёрном лесу

Наталия N.

– Это ещё ничего не значит, мне было десять лет. Я могла просто забыть!
– так себе оправдание, но другого у меня не было.

– Вот именно. Вам было десять, и вы заблудились в лесу. Для ребёнка - это настоящий шок, обычно такое не забывается.

Я честно попыталась успокоиться и найти аргументы против этой бредовой идеи.

– Но я ведь помню, как меня потом привезли в больницу, потому что плакала и никак не могла успокоиться. Даже педиатра, которая меня осматривала помню. Так что нет у меня никакой амнезии!
– голос сорвался и дрогнул.

Увы, я сама не верила в то, что говорила.
– И вообще, человек не обязан помнить каждый день своей жизни, особенно из детства!

– Лиза, успокойтесь, это всего лишь моё предположение, - мягко прервал меня встревоженный Суворов, видимо испугался, что возмущение перерастёт в истерику. Он быстро поднялся, налил из стоящего на подоконнике фильтра-кувшина стакан воды и, вернувшись на место, поставил передо мной.

– Спасибо, - воду я выпила залпом и, стараясь унять дрожь в голосе, спросила чуть ли не умоляюще: - А другие предположения есть?

– Увы. Обычно эта версия легко подтверждается либо опровергается сеансом гипноза.
– Заметив, как резко я дёрнулась при упоминании данного метода, Александр Васильевич торопливо заверил: - Не волнуйтесь, в вашем случае результат слишком непредсказуем, так что даже пытаться не будем. Просто успокойтесь и ещё раз попробуйте вспомнить хоть что-нибудь из событий того дня.

Я глубоко вздохнула и честно попыталась это сделать, но память упорно хранила свои секреты, лишь голова отозвалась новым приступом боли, гораздо боле ощутимым.

Увидев как я скривилась и сжала виски ладонями, Суворов вздохнул и резюмировал:

– К сожалению, вся симптоматика свидетельствует в пользу амнезии. Вы так сильно испугались, когда заблудились, что подсознание заблокировало эти воспоминания. А сейчас по какой-то причине блок дал трещину, и они начинают постепенно просачиваться в сны. Потом, если память начнёт пробуждаться более активно, подавленные воспоминания начнут всплывать и во время бодрствования.

Мне совсем не понравилось, как это прозвучало. Особенно учитывая содержание моих снов. Неужели это и есть подавленные воспоминания?

– Хотите сказать, в лесу я увидела убийство?! Мне ведь снится, как в блондинку кто-то всаживает нож.

– Вовсе не обязательно, - уверенно возразил Суворов.
– Не забывайте про разницу в восприятии, вы были ребёнком, а в этом возрасте напугать может что угодно, особенно на фоне сильного нервного стресса. Возможно, вы увидели всего лишь ссору с участием той девушки, а детское воображение интерпретировало эту сцену иначе. Одному моему пациенту с таким же диагнозом долго снилось, как на его родителей напал Фреди Крюгер и убил его отца, представляете?

– Как это?!

– Вот так. После нескольких сеансов гипноза выяснилось, что в четыре года он стал свидетелем ссоры родителей, после которой отец ушёл из семьи и попал в аварию. А во время их скандала по телевизору шёл "Кошмар на улице вязов", вот детское воображение и связало фильм с его смертью. Так что сны при амнезии могут носить характер неправильно собранного пазла,

в них есть доля правды, но она зашифрована. Вот и ваше убийство из кошмаров, скорее всего, на самом деле вовсе не убийство, а нечто гораздо менее пугающее и более прозаическое.

– Надеюсь, - я облегчённо выдохнула и немного успокоилась.
– Значит, мне нужно просто выяснить, кто эта блондинка и убедится, что с ней всё в порядке?

– Зачем?
– не понял Суворов.

– Тогда эти сны перестанут меня так пугать. Они ведь мне жить нормально не дают!

– Я выпишу вам таблетки. Они помогут справиться с кошмарами, правда, больше месяца их принимать нельзя.

– Спасибо, только в прошлый раз мне таблетки не очень помогли, - возразила я и твёрдо решила попробовать реализовать собственный план - найти девушку с рисунка. Кстати, почему бы не начать прямо здесь и сейчас?

Достала сложенный пополам листок из сумочки и показала удивлённому Александру Васильевичу.

– А вы её случайно не встречали?

Психиатр достал из кармана очки, надел их и, тщательно всмотревшись в нарисованные черты, отрицательно покачал головой:

– Нет, никогда не видел. Но я ведь вам уже говорил об играх подсознания, вполне возможно, что это не реально существующий человек, а...

– Эпизод из фильма или девушка с плаката? Как-то не верится, во сне всё очень реалистично, совсем как в прошлый раз - с Викой. Мне кажется, я её в самом деле когда-то встречала.

– Такое тоже может быть, - задумчиво кивнул Суворов.

– Вот! Мне бы только узнать кто она. Наверное, стоит поспрашивать старожил или... даже не знаю с чего начать...

Врач вдруг взял рисунок, положил его на стол и сфотографировал на свой смартфон.

– Что ж, попробую вам помочь. Покажу супруге - она у меня большая активистка, председатель профкома больницы и член районного совета женщин - в Теменске знает практически всех. А пока, вот вам рецепт, принимайте по одной таблетке перед сном.

– Спасибо, а... чего мне вообще ждать от этой... амнезии?

Суворов ободряюще улыбнулся, но в голосе послышалась неуверенность:

– Не волнуйтесь, ничего страшного не произойдёт. Думаю, вы постепенно восстановите запретные воспоминания и всё благополучно завершится.

– А сколько времени на это потребуется?
– данный вопрос сейчас интересовал больше всего.

В прошлый раз мне удалось разобраться с проблемой до осени. Хотелось верить, что и сейчас процесс не затянется.

– Не знаю, - вздохнув, неохотно признался Суворов.
– На примере других пациентов сроки разнятся от нескольких месяцев до нескольких лет...

Глава 4

В подавленном настроении я брела по улицам Теменска, не замечая ни разлитого в воздухе сладковатого запаха цветущей акации, ни ярких цветов в палисадниках и на клумбах, ни парящего повсюду тополиного пуха, ни гусей, щиплющих траву и угрожающе шипящих мне в след.