Черный крест на белой стене
Шрифт:
Размышляя, он незаметно подошёл к сыскному. Дверь неожиданно распахнулась навстречу, и на пороге возник круглолицый мужчина с густыми, нафиксатуаренными кончиками усов.
– Господин Пришельцев! – обрадованно воскликнул он, – Александр Петрович! Какими судьбами?
– Кое-какие вещи у знакомых оставили, да и документы детей на перевод в гимназию надо забрать. Почтой, сами знаете, насколько затянется, а учебный год не за горами, – ответил он, крепко пожимая протянутую руку.
– Вы ужинали? – спросил Колпахчев и, получив утвердительный кивок, уверенно произнёс, – тогда прошу в кабинет и по коньячку! У меня к вам масса вопросов!
После
Пришельцев удивленно поднял брови: – Что вы такое говорите, Феофилакт Константинович, совершенно не понимаю!
– Александр Петрович, – он с улыбкой покачал головой. – При сдаче отделения вы ушли, не передавши агентуру.
Пришельцев улыбнулся в ответ: – Но ведь полицейские надзиратели остались! Все агенты состоят у них на связи.
– Я полагаю, что никакой агентуры у них не имеется, по крайней мере, у меня денег на оплату никто не просил!
– Ну, батенька, – Александр Петрович развёл руками. – Если не просят денег, это ещё ни о чём не говорит. Может они рассчитываются другими услугами. К примеру, одному агенту помогли с лечением супруги исключительно на дружеских отношениях с врачом.
– А ваша личная агентура? – вздохнув, спросил Колпахчев,– ведь она осталась для меня неизвестной!
Александр Петрович помолчал – видите ли, Феофилакт Константинович, за время работы у меня с агентами сложили весьма доверительные отношения. Вы же знаете, что они не любят менять кураторов и передачу новому начальнику они восприняли бы как личную обиду, перестав делиться информацией. Скажите, только как на духу! При переводе из Карска, вы передали хоть одного стоящего агента новому начальнику?
Колпахчев рассмеялся, он действительно передал две никому не нужные связи. Одного вечно пьяного водоноса, рассказавшего под большим секретом, что рыночный городовой захаживает к вдове аптекаря и сапожника, при каждой встрече жаловался на мздоимство этого же городового.
– Вот видите, – удовлетворённо произнёс Пришельцев – но если вдруг смогу быть вам чем-то полезен, всегда звоните. Я всегда найду возможность связаться с нужными людьми и получить необходимые для вас сведения.
При этих словах в глазах нового начальника мелькнула непонятная искорка. – Одну минуточку Александр Петрович, я предупрежу супругу, что нахожусь в кабинете и распоряжусь насчёт чая, – взглянув на почти опустевшую бутылку, он добавил, – да и насчёт коньяка с бутербродами, пожалуй, тоже.
Пройдя в спальню, он сразу снял телефонную трубку и попросил соединить с квартирой Белинского.
– Евгений Геркуланович, прошу прощения, за столь поздний звонок. У меня в кабинете находиться господин Пришельцев, могу ли я попросить его содействия в вопросе, по которому вы нас вызывали?
Получив утвердительный ответ, он взял из буфета коньяк и обернулся к супруге – Мария, приготовь бутерброды и принеси в кабинет. У меня в гостях бывший начальник господин Пришельцев.
Вернувшись, он поставил на стол бутылку и, сев напротив, продолжил: – Видите ли, Александр Петрович, мы сейчас ведём розыск преступников, полагаясь на его величество случай.
– Это как так? – удивлённо качнув головой, спросил Пришельцев.
– Проведём общегородскую облаву по притонам и шалманам, человек 20–30 арестуем, и начинаем опрашивать о вчерашнем времяпрепровождении. Пытаемся уличить их в неправильных показаниях.
– Попытайтесь привлечь к сыскной работе городовых, – посоветовал Александр Петрович – они знают в лицо многих из преступного мира.
– Это было бы очень хорошо, и я уже думал об этом, – вздохнув Феофилакт Константинович, – но их график дежурств не дает возможности использовать их постоянно. Ну да Бог с ним – он разлил коньяк, – я, Александр Петрович, сегодня имел интересную беседу с полковником Белинским, это новый начальник КОЖУ.
– Наслышан, но не имею чести быть знаком лично – улыбнулся Александр Петрович.
– Он переведен в Екатеринодар через четыре месяца после вашего отъезда в Батум. Мы были у него с полицмейстером и получили, вернее я получил, весьма сложное и необычное задание.
Закурив, Колпахчев пересказал разговор в кабинете начальника жандармского управления. Потерев лоб, Пришельцев тоже достал портсигар. Некоторое время он молча выпускал аккуратные колечки дыма и вдруг широко улыбнулся: – Феофилакт Константинович, когда вы сегодня проснулись, господь поцеловал вас в макушку! Я знаю, как вам помочь! Году этак в 1912, если мне не изменяет память, мне довелось косвенно столкнуться с одним преступником, неким Богуславским Петром Алексеевичем. На последнем курсе юнкерского училища он вступился за честь дамы и перед самым выпуском в полк попал на гауптвахту. Брат подделал завещание и оставил его без средств к существованию, удрал в Южную Америку. Один из офицеров втянул молодого парня в аферу с фуражом, за что они были изгнаны из армии. Безденежье вывело на кривую дорожку. Он совершил несколько, – Пришельцев слегка помялся – незначительных преступлений. У брата неожиданно проснулась совесть. Он вернулся в Россию и забрал его с собой. Мы не успели его задержать, да и откровенно говоря, не было особого желания. Парня действительно жаль.
– Вы предлагаете вызвать его из Южной Америки – усмехнулся Колпахчев, разливая коньяк.
– Не торопитесь, mon cher44 – поднял вверх палец Александр Петрович, – у меня в сыскном служил некто Лавр Павлович Ермаков. Прекраснейший агент с великолепной оперативной хваткой и аналитическим умом. С началом войны он подал рапорт на фронт. Мы отговаривали его всем отделением, но скоро поняли, что это бесполезно. Так вот, – продолжил он, закуривая очередную папиросу, – перед новым 1914 годом, я получил от него поздравительное письмо, в котором он сообщил, что на Юго-Западном фронте ему случайно встретился подпоручик Пётр Богуславский, который служил в бригаде тяжелой артиллерии. Лавр Павлович всегда отличался отменной памятью и отлично помнил установочные данные фигуранта. Взяв бутылку спиртного, он познакомился с подпоручиком, и сразу установил, что это именно он!
– Уже проще, – скептически усмехнулся Колпахчев, – вызвать человека с фронта легче, чем из Южной Америки!
– Вы опять торопите события! Недавно я опять от него получил письмо, где он пишет, что навещая в лазарете товарища, в соседней палате увидел Богуславского. А сегодня, гуляя по Екатеринодару, – Александр Петрович сделал лёгкую паузу, – я купил газету со списком раненых воинов прибывших на лечение в Екатеринодар, и среди них артиллерист, подпоручик Петр Алексеевич Богуславский.
От волнения, Колпахчев пролил коньяк на стол: – Я завтра же дам команду узнать, в какой больнице он находиться!