Черный крест на белой стене
Шрифт:
Все они умерли –
люди, жившие в Российском государстве
в августе 1864 года.
Все умерли…, и эти девушки уже давно превратились в тлен, – подумала она и, ей стало не по себе. Взгляд остановился на строчке «Василенко Анна Николаевна. Запасная военнаго времени. 9 авг. 14 г., въ г. Казань».
– Имя отчество совпадает, не запутаюсь. В Казани была три раза, общее представление о городе есть. Подходит! – решила она и, взяв чернильный «Паркер», начала аккуратно заполнять графы, тщательно высчитывая даты. Закончив писать Анна перечитала и не найдя
Ещё раз, проверив карманы, она положила платье в стиральную машинку и, включив деликатный режим, поехала за лекарством. Затем купив бутылку виски и колу, направилась к своему однокласснику, королю фотошопа Андрюшке Зубареву, который штамповал для неё на ксероксе царские деньги, для первого путешествия.
– Тосик, – без предисловий начала Анна, – сделай из меня сестру милосердия! – и поставила на стол алкоголь и колу.
– Не хотелось сегодня пить! Жара на улице, – поморщился он, внимательно разглядывая бутылку – «Grant’s»…, хороший вискарик, – и, погладив красную, с золотыми буквами этикетку, вздохнув, ласково добавил, – и прохладненький!
Взглянув на одноклассницу, с которой просидел за соседней партой все десять лет, Андрей задумчиво спросил, – а ты за рулём?
– Нет! – улыбнулась Анна – что я дура, что ли!
Он радостно улыбнулся, – нет, конечно! Ты там похозяйничай в холодильнике, а я пока комп включу и фото подберу.
Тосик, как всегда оказался на высоте. Они ещё не успели выпить третью, как с монитора на них смотрела Анна в сестринском платье. – Сейчас чуток сепии и зернистости добавим, и будет отлично!
Утром Анна отвезла Арчика, к родителям на дачу, предупредив, что уезжает на неделю в горы. У неё был разработан чёткий план действий.
– Прихожу в лазарет к Васильеву. По семейным обстоятельствам из Казани перебралась в Екатеринодар. Устраиваюсь на службу. Если нет вакансий, прошу разрешения помогать как волонтер. Ему надо сделать пять инъекций с интервалом в восемь часов. Если будет положительная динамика и, спадёт температура, я исчезаю. При необходимости продолжить лечение, возвращаюсь за лекарством и продолжаю колоть.
Она ещё раз прошлась по пунктам плана. – Вроде всё бьётся.
Вдруг внутри проснулся голос, о котором она уже забыла: – Как ты объяснишь свое появление Петру?
Анна задумалась и вдруг улыбнулась – очень просто! Он уехал в Южную Америку, а не я! Пусть оправдывается!
Переодевшись, она внимательно осмотрела себя в зеркало и сев на табурет, которую по себя называла «Байконуром», чиркнула зажигалкой.
***
Открыв глаза, она встала и, расправив платье, направилась к воротам. Неожиданно проснулся голос, – что, Аннушка уже разлила подсолнечное масло?27 – ехидно спросил он.
– Да, разлила! – коротко ответила девушка.
– Надеюсь, Аннушка подумала, как объяснит Петру, почему она Анна, а не Екатерина?
– Я просто ему скажу, что это моё настоящее имя, а там пусть думает что хочет – ответила она и попросила, – помолчи, мне надо подумать.
Анна решила не брать извозчика,
– Эх, товарищ Кассиль29, вы бы хоть разъяснили будущему поколению, что это какое! – подумала Анна.
Она шла по Посполитакинской, стараясь не торопиться, но все равно, задумавшись, убыстряла шаг. Неожиданно, у неё от голода засосало под ложечкой. – От волнения – подумала она и, увидев свисающую из-за забора ветку, сорвала жёлтый, налитой соком абрикос.
– На здоровье, берите ещё не стесняйтесь – раздался надтреснутый старческий голос. Из калитки вышел старик в соломенной шляпе. В руках он держал ведёрко, наполненное спелыми плодами.
– Вот возьмите на здоровье! Солдатиков, сестричек угостите – приветливо улыбаясь, сказал он.
– Спасибо вам, только как же я понесу? – растерялась Анна, – мне пересыпать некуда.
– Так вы прямо с ведёрком и берите – он улыбнулся еще шире, и от глаз к вискам побежали весёлые лучики морщинок – а потом как-нибудь занесёте. Здесь же рядом. За забор повесьте и всё!
Анна поблагодарила и, взяв абрикосы, через несколько минут уже стояла перед знакомыми дверьми.
Выдохнув, она толкнула тяжёлую створку и уверенно вошла вовнутрь. Подойдя к сестре, катившей по коридору тележку, на которой плотными рядками стояли тарелки с кашей, Анна поздоровалась и протянула ведёрко: – Вот, горожане передали для солдат. Сергей Викентьевич у себя?
– Да – кивнула сестра: – Абрикосы я сейчас на кухню отдам, на ужин раздадим, а кабинет начальства, прямо по коридору. Там на двери написано.
Подойдя к кабинету, Анна на секунду остановилась, сделав вид, что внимательно читает табличку. Больше всего, она боялась встречи с Васильевым, который общался с ней и мог узнать.
Собравшись с духом, она постучала, и из-за двери сразу же ответили: – Да, да…, прошу вас!
– Здравствуйте, Сергей Викентьевич! Я, Анна Николаевна Василенко, запасная сестра из Казани. Призвана по военному времени. По семейным обстоятельствам семья переехала в Кубанскую область. Прошу принять на службу в ваш лазарет – не убирая с лица улыбку, она напряжённо ждала ответа.
– Да вы присаживайтесь Анна Николаевна, – Васильев, привстав, указал ей на кресло.
–Не узнал! – облегчённо вздохнув, Анна присела и протянула ему книжку.
Внимательно перелистав её, он положил её на край стола: – Видите ли, Анна Николаевна, к глубокому сожалению, я не могу удовлетворить вашу просьбу. У меня полный штат, а во вторых, должна быть бумага из мобилизационного отдела Красного Креста о вашем откомандировании. Без этого открепительного документа, никакое решение в отношении вас невозможно.