Черный Лебедь для Злого Босса
Шрифт:
Вообще, надо бы поблагодарить Горана за зарплату… Но ведь это нарушит мой запрет на слова…
Поэтому, спасибо говорю, когда откладываю кисть.
— Спасибо, н сегодня все. Час истек.
— У меня целый день свободен…
— А у меня нет. Простите… Фрески не ждут.
Горан смотрит с сожалением, словно не хочет отпускать. Почему? Да что с ним такое? Тины нету и заскучал?
— Тина сегодня не приедет?
Ну вот что у тебя за язык, Оди, не успела подумать и тут же вывалила.
— Что? А, Тина. Без понятия.
— Ну
— Ты хочешь уехать?
— А вы хотите мне что-то предложить? Ой, извините. Брякнула не подумав. Конечно я уеду… У меня в России племянница родилась. И племяш подрастает. С сестрой надо повидаться… С бабулей.
Почему снова этот грустный взгляд, полный тоски?
Ничего больше не говоря, потому что и так наболтала лишнего, выскакиваю за дверь.
А чего так сердце стучит? Прям бухает, аж оглушает. Давление что ли померить?
POV Горан
Эти часы наедине с художницей, стали для меня неожиданно и удовольствием, и пыткой. Одетта… Странное имя для странной девушки. Противоречивой. Отзывчивой и в боевой. Сборище самых разных качеств. Почему она так нестерпимо манит меня?
Я категорически против романов на работе. Но в ее случае — как же трудно устоять. Меня убивает невозможность этого… Собственный запрет. Даже уволил недавно да такое парочку. А теперь сам буду приставать к служащей?
Когда Одетта в первый сеанс рисования сказала, что скоро уедет, потому что я хорошо заплатил ей — у меня мелькнула мысль отобрать эти деньги…
Почему я не хочу отпускать ее? Там ждет семья. Любящие ее люди. А я… что могу ей предложить?
С бизнесом проблемы. Все, что у меня было — в гостиницу вложил. На деньги отца не претендую. Я нищий, по сути. Последняя надежда на стилизованный бал, когда закончится ремонт. Он должен принести и спонсоров, широкую рекламу. А для этого мне нужна Одетта. Ее талант. Нельзя все испортить приставаниями! Поэтому заставляю себя засунуть поглубже свои хотелки. Художница не для меня… слишком свободолюбивая, может обидеться, разозлиться, бросить меня… и всю работу. И я не знаю, что меня пугает больше.
Вот только жаль Тина не знает, насколько я беден! Все еще видит во мне наследника состояния Василеску. И никакие намеки и даже заявления в лоб не помогают. Ужом вьется и раздражает просто дико. Как же она мне надоела своими визитами. Хочется прямо послать куда подальше в грубой форме. Но она нужна мне. Брат ее мужа — мой конкурент в бизнесе. Хитрый изворотливый лис, и чтобы подобраться и узнать его слабые стороны, дура баба — то что нужно. Поэтому задыхаюсь и терплю назойливую блондинку.
Одетта сообщила, что завтра наш последний сеанс наедине. Я холодно кивнул, не показав какая в душе буря. Не дав ни намека на свои чувства… Но как же это трудно.
Я должен увидеть ее работу. И сейчас, в ожидании пока придет срываю ткань
Наклоняюсь ближе к картине, чтобы рассмотреть детали.
— А неплохо получается, бурчу себе под нос.
Она изобразила меня вампиром в черно-красном костюме. Но сделала это неуловимо и деликатно, и так искусно… Просто шедеврально.
— Ну и что скажете? — раздается за спиной дрожащий голос.
Делаю неосознанный шаг навстречу девушке и беру ее за руку, которая чуть подрагивает.
— Это великолепно, — наклоняюсь и произношу едва слышно. Просто повод чтобы вдохнуть аромат художницы… Но она и не догадывается об этом. — Я покорен твоим мастерством.
Одетта вспыхивает от удовольствия, а мне вдруг нестерпимо хочется ее поцеловать. Или хотя бы коснуться темного завитка ее волос, выбивающихся из-под косынки на голове, губами.
Я хочу ее поцеловать и не могу сопротивляться этому желанию. Вытащить девушку из скорлупы, в которую прячется от меня, заставить показать эмоции, которые она скрывает. Пусть даже это неприязнь. Я хочу знать ее истинные чувства ко мне. Не просто безликие отношения работодателя и нанятого работника.
— Определенно ты очень талантлива.
И придвигаюсь еще ближе, не сводя взгляда с ее губ.
Взволнованная, Одетта делает шаг в сторону.
Изнываю от желания сгрести ее в охапку и целовать до умопомрачения.
Но боюсь напугать и снова уделяю внимание холсту, хотя перед глазами туман желания.
— Может быть, мы все же вернемся к работе? — голос Одетты звучит взволнованно.
— Я тебя смущаю?
— Нет, просто мешаете.
Как всегда, дерзость — ее любимое оружие, но я уже привык, что она прикрывается ею.
Она не может не замечать сексуальное напряжение, повисшее в комнате. Судя по ее чуть дрожащему голосу — очень даже хорошо все соображает. Притворяется… И это заводит меня еще сильнее. Сумасшествие какое?то!
— Все-таки, я могу вернуться к работе? — еще больше трепета в интонации.
Вместо ответа подхожу вплотную, кладу руки на талию девушки, потом медленно веду одной рукой вверх по спине, а другой удерживаю строптивицу на месте. В ответ ладошка Одетты ложится на мое плечо, и я вздрагиваю, меня обжигает это простое касание, возбуждает донельзя. Как и сбившееся, тяжелое дыхание, когда касаюсь ее кожи. На мгновение Одетта закрывает глаза, словно наслаждаясь этим ощущением, потом снова открывает и смотрит на меня. От ее взгляда мое тело сжимается, как пружина. И я не в состоянии больше контролировать себя, прежде чем с ее губ успевает сорваться хоть один звук, приникаю к ее губам с напором и страстью, отдавая всего себя, растворяясь в требовательном, агрессивном, захватывающем поцелуе.