Черный лед
Шрифт:
– О'кей, о'кей, – пробормотал лейтенант. – Неплохо. Стало быть, ты подозреваешь этого Дэнса?
– Да, пока не найду чего-нибудь более существенного. Тем более что Дэнс пока в бегах.
– А как это связано с убийством шестьдесят седьмого «Хуана»?
– В АКН мне сказали, что «черный лед» Дэнса производят в Мехикали. Тамошняя полиция дала предварительное подтверждение личности нашего «Хуана». Судя по всему, его настоящая фамилия Гутьерес-Лоса. Он из одного баррио под Мехикали.
– «Мул-перевозчик»?
– Возможно, хотя кое-что противоречит этой версии. По сведениям мексиканской полиции, он зарабатывал
– Может, погнался за большими деньгами? Многие так делают.
– Не исключено.
– И ты считаешь, что его убийство – месть за смерть Каппса?
– Вероятно.
Паундс кивнул, и Босх подумал, что пока все идет хорошо. Оба помолчали, потом лейтенант откашлялся.
– Для двух дней это очень большая работа, Гарри. Я бы сказал, отличная работа. Что ты предпримешь дальше?
– Я намерен предпринять шаги по поиску Дэнса и окончательно подтвердить личность «Хуана», то есть Гутьереса… – Босх не договорил. Он не знал, много ли может сказать Паундсу. Лейтенант почти наверняка не одобрил бы его намерений отправиться в Мексику.
– Ты, кажется, упомянул, что Дэнс скрывается.
– Об этом я узнал от своего осведомителя, но информация требует уточнения. В выходные выясню наверняка.
– Прекрасно.
Босх рискнул приоткрыть дверцы еще чуть-чуть.
– Есть одно обстоятельство, но оно связано с Калексико Муром. Хотите послушать?
Паундс положил линейку на стол, сцепил пальцы и откинулся на спинку кресла. Поза начальника свидетельствовала о внимании и настороженности. Оба вступали в ту область, где любой неосторожный шаг чреват полным и необратимым крушением карьеры.
– Не кажется ли тебе, что мы идем по лезвию бритвы? Делом Мура занимаемся не мы.
– А я и не стремлюсь им заниматься; с меня достаточно тех двух, которые я расследую сейчас. Если не хотите слушать – не нужно. Думаю, справлюсь и так.
– Нет, нет, расскажи мне все. Просто мне не нравится этот… этот запутанный клубок.
– Да, клубок – иначе, пожалуй, не назовешь. Именно БАНГ произвел арест Дэнса. Мур узнал об этом только потом, когда прокурор отпустил задержанного, но это были его люди. Кроме того, это Мур обнаружил тело «Хуана».
– Так это Кэл Мур нашел тело? – удивился Паундс. – В бумагах Портера об этом нет ни слова.
– Есть, просто Мур фигурирует там по номеру своего значка. Так или иначе, но это он нашел у ресторана труп, а следовательно, налицо связь Мура – пусть косвенная – с обоими делами. И, заметьте, на следующий же день после того, как Мур наткнулся на убитого «Хуана», он снял номер в мотеле и выстрелом разнес себе голову. Вы, должно быть, уже знаете о том, что ОВР больше не считает это самоубийством? – Лейтенант кивнул, но глаза его выражали настороженность. Он рассчитывал услышать обычный отчет о расследовании двух различных дел, и сообщение Босха застало его врасплох. – С Муром кто-то расправился, – продолжал Гарри. – Так что в данном случае у нас на руках три убийства – Каппса, Гутьереса и Мура. И еще скрывающийся Дэнс.
Поняв, что сказал достаточно, Босх спокойно откинулся на спинку стула и наблюдал за размышлявшим лейтенантом. Он догадывался, что Паундс может сейчас снять телефонную трубку, позвонить Ирвингу и попросить у него помощи или по меньшей мере совета, однако лейтенант знал, к чему приведет такой звонок: ОВР возьмет под свой контроль
– Как насчет Портера? Что он думает по поводу всего этого?
До этого момента Босх делал все возможное, чтобы не впутывать в эти дела Портера. Он и сам не мог сказать почему. Портер скатился на самое дно, лгал ему, но в глубине души Гарри все еще испытывал к нему если не симпатию, то жалость. Видимо, причиной этого был последний вопрос экс-детектива: «Ты поможешь мне, Гарри?»
– Я так и не нашел Портера, – солгал Босх. – Его телефон не отвечает. Но по-моему, у него было не так много времени, чтобы он успел в чем-нибудь разобраться.
Паундс с отвращением потряс головой.
– Разумеется, не отвечает. Наверняка опять нализался.
Босх промолчал. Мяч пока оставался на стороне Паундса.
– Послушай, Гарри, ты мне не… Ты говорил со мной откровенно, без утайки? Я не допущу, чтобы все это происходило без моего ведома. Ты все мне рассказал?
Гарри подумал, что на самом деле Паундс хочет знать, сильно ли его вздрючат, если что-то пойдет не так.
– Вы знаете то же, что и я, – заверил шефа Босх. – Налицо два дела, возможно – три; они непосредственно касаются Мура, и их нужно раскрыть. Если хотите, чтобы это растянулось на шесть-семь недель, то я сейчас же пойду и напишу рапорт, а вы официальным порядком отправите его в Паркер-центр. Если же вам нужно, чтобы я закончил с этим к первому числу, как вы и настаивали, значит, я воспользуюсь оставшимися четырьмя днями.
Паундс уставился в пространство над головой Босха и задумчиво почесал линейкой за ухом, пытаясь принять решение.
– О'кей, – сказал лейтенант. – Используй выходные, а в понедельник посмотрим, что тебе удастся сделать. Может, нам все-таки придется позвонить в ОВР. В общем, я хочу, чтобы ты докладывал мне, как идут дела, и завтра, и в воскресенье. Я должен совершенно точно знать, какие шаги ты предпринимаешь, чего достиг.
– Слушаюсь, шеф. – Босх поднялся и повернулся, чтобы уйти, когда заметил над дверями небольшое распятие. Уж не туда ли смотрел Паундс, подумалось ему. Многие говорили, что Паундс обратился к вере из конъюнктурных соображений; впрочем, в управлении таких, как он, было немало. Все они устремились в лоно церкви по единственной причине: один из заместителей начальника полиции служил на общественных началах проповедником в одной из церквей в Долине. Босх подозревал, что все управленческие подлипалы отправляются туда по воскресеньям и, собравшись вокруг своего духовного пастыря, хором убеждают его в том, что он замечательный человек.
– Значит, до завтра? – сказал Паундс.
– Да, завтра я позвоню вам.
Некоторое время спустя лейтенант запер свой кабинет и ушел домой. Босх налил себе кофе и в полном одиночестве слонялся по рабочей комнате, куря сигарету за сигаретой. Он ждал шестичасовых «Новостей». На одном из шкафов с картотекой, принадлежавшем отделению автоинспекции, стоял небольшой черно-белый телевизор. Гарри включил его и долго вертел во все стороны комнатную антенну, напоминавшую кроличьи уши, прежде чем добился приличного изображения. На звук работающего телевизора из дежурки подтянулись двое патрульных.