Шрифт:
На окраине Осиновки всегда тихо и безопасно. Выбранный мной дом стоит немного в стороне от других, на невысоком, поросшем деревьями взгорке. Единственный основательный проселок, пугаясь чуть ли не каждой тощенькой рябины, неплохо просматривается на добрую сотню метров. Надвигающаяся осень, понемногу обгладывающая ветви, тоже стоит за меня. Удивительно, как дворняжкам удалось подобраться незаметно. Грохот выстрела я услышал одновременно со звоном разбитого оконного стекла и треском разорванной рамы. Истерично залаяли собаки соседей, заглушая все
В ушах застыл колокольный звон. Крупный калибр, не иначе кто-то из моих несчастных растяп расчехлил прадедушкино охотничье ружье. Пуля так яростно впилась в стену, что шевельнулось все строение. Стоя на деревянном полу, я невысоко, но вполне заметно подлетел в воздух.
Меня выследили! Выследили и окружили. Привычки бегать в компании свистящих пуль у меня вообще-то нет, зато готовность убежать и спрятаться лишь при намеке на нешуточную опасность имеется в полном объеме. К тому же я заранее побеспокоился о пути отступления. Расчехляйте, глупые дворняжки, хоть прабабушкину мясорубку с вертикальным взлетом, в доме вы Виктора Олеговича не застанете.
Снаружи доносились неяркие, слабо неразличимые голоса. Двое, трое, возможно, даже четверо растяп. Атакующие явно спорили и переругивались между собой. Не поделили трофей, дворняжки? Грызитесь, препирайтесь, деритесь. Пока вы решаете, кому из вас посчастливится пустить пулю в красавца-хищника, у тигра есть прекрасная возможность сбежать.
Перекатываясь к печке, я расслышал свое имя, приправленное крепким нелицеприятным эпитетом. От следующей пули разлетелось второе окно, засыпая меня осколками. Палят по-взрослому! Схватившись за колечко, я дернул люк подпола, сполз на верхнюю ступеньку, нашаривая клавишу выключателя. Движения, отработанные до автоматизма в процессе тренировок. Уже через считанные секунды я надежно заблокировал специально приготовленным бруском люк, бросился к дальней стене подвала, где за горкой укрытых полиэтиленом ящиков находилось мое спасение.
Наверху послышался топот шагов, новый выстрел, почти сразу другой. Мерзкие попались дворняжки, исключительно вредные и необычайно тупоумные. Одиночным выстрелом в Осиновке никого не удивишь, но активная пальба переполошит весь поселок. Лично мне только не доставало шума вокруг своей королевской персоны. Надо быть профессиональным, дипломированным тугодумом, чтобы спускать курок ружья в почти совершенно пустых комнатах дома, где и полудохлой мыши толком негде спрятаться.
– Отдай! Отдай немедленно!
– отчетливо расслышал я.
Вот придумал, дворняжка. Не отдам никогда. Совсем не интересно, что имел в виду растяпа. Если задолжал, принципиально не отдам.
Как говорится, парашют нужен не тому, кто собирается сигануть с летящего самолета, а тому, кто мечтает прыгнуть с крыла дважды. Военные мои учения прошли не зря. Когда растяпы возились над люком, я уже расколотил единственную лампочку, нырнул в низенькую дверцу за ящиками, поставил изнутри распорку и на четвереньках пролез под фундамент дома, оказавшись в соседней постройке. Поломайте бестолковые головы, дворняжки. Виктор Олегович вам не кусок торта, застрянет в глотке, мало не покажется.
Иногда еще случаются в моей упорядоченной жизни накладки. Российское законодательство о таких как я позаботилось на редкость хорошо. Если обыкновенный человек возьмет у кого-нибудь деньги в долг и откажется отдавать, обиженный гражданин накатает заявление в полицию, суд, прокуратуру, выиграет дело, нервно дожидаясь исполнения вынесенного решения. Закон изобличит, вывернет должника наизнанку, служивые выбьют пыль из карманов идиота. Правильно. Поделом. Глупость, это грех наказуемый. Нужно было брать в долг не как частному
С Виктором Олеговичем кретинские фокусы не пройдут. Никогда не пройдут. Худо-бедно, я уже добрых пятнадцать лет ломаю голову, выдумывая названия разных фирм, обществ и собственные должности. Между прочим, это самое трудное в моем ремесле. Остальное дает стабильный доход, и радость, принесу себе соболезнования за воодушевление, напоминающую восторг победителя. Всегда приятно посетить очередной кабинет очередного высокого начальника, предложить поставку по сладким ценам, затем месяцами изображать спокойную деловитость в ответ на встревоженные реплики по поводу возвращения предоплаты и, в конце концов, исчезнуть из поля зрения обманутой дворняжки. Еще приятнее крутить куриные мозги домохозяек, обещая скорейшее изготовление суперсовременной детской кроватки, заграничный медицинский прибор, удивительно мягкий диван. Больные, страждущие, строители воздушных замков, все растяпы лишь легкая добыча, а вовсе не люди. Сергея Алексеевича Пушкина надо было читать в детстве, дворняжки, и не гоняться за попадьей по базару.
Положим, я пока не богат, но тружусь чертовски активно. Повторюсь, дело тут не только в стабильном доходе и постоянной работе. Дело тут в пользе, приносимой обществу. Хочешь поправить здоровье постаревшего отца? Виктор Олегович истреплет всю семью до последней стадии нервного истощения. Собираешься обставить свежей мебелью квартиру? Виктор Олегович с удовольствием обставит всех и каждого, на время или навсегда поможет расстаться с дурацкой мечтой. Советую, забейся в нору, махровый растяпа, не показывай нос, дыши через раз или, мне безразлично, не дыши вовсе. Жизнь, это дикие джунгли, наиглавнейший начальник здесь тигр, который не прощает ослушников.
Могу точно сказать, за последние годы дворняжки сильно изменились. Если прежде ко мне на дом регулярно приходили туполобые громилы с автоматами и отрезками труб за пазухой, то сейчас в почтовый ящик все чаще, все увереннее капают повестки. Издержки разрекламированной стабильности, обещающей хрустальные горы на наших банановых плантациях. Увы, встреча с представителями власти необходимая, не особенно приятная часть труда, потому что однообразная и невероятно скучная.
Меня давно и отлично знают в полицейских отделениях любого района Кемерово и кое-где по области, где я регулярно пишу стандартные печальные объяснительные, объясняю по-дружески, важно отчитываюсь, кланяюсь сиятельным погонам, чуть не падая от смеха. Не эти тунеядцы в наших заснеженных сибирских джунглях главные, а я, трудяга, Виктор Олегович собственной коронованной персоной. Это я, я, лично я даю откормленным государственным растяпам вагоны работы, за которую можно отчитаться перед вышестоящими и еще более сиятельными погонами, за которую платят недурную зарплату. Без Виктора Олеговича держава однозначно умрет.
Суды я проигрываю десятками, хотя заседания посещаю, если правильно расположатся звезды или попросту нечем заняться. Толку, в любом случае, не будет. Никому вы не нужны, дворняжки. Бумаги окажутся на положенных местах, папки распухнут, чернила погибнут на службе отечеству, черные рабочие дни бюрократов неизменно перекрасятся в красные выходные. Пиши роман, растяпа. Авансы в силу неизбывных причин исчезли, вернуть средства должникам невозможно ввиду отсутствия средств на балансе моего предприятия и имущества, годного к продаже. Закон джунглей хранит здравомыслящих людей и потешается над безнадежно глупыми. Ума не приложу, что за имущество в принципе может быть у общества с копеечным уставным капиталом, название которого в тяжелейших муках однажды родилось на экране моего настольного компьютера?