Чертов Лоб
Шрифт:
– Витя, выходи! Поговорим!
– донеслось с улицы.
Так, нервы у атаковавших меня дворняжек стали сдавать. Лавины немецко-фашистских захватчиков сникли у порога дома блистательного стратега, Виктора Олеговича. Однако, довольно быстро растяпы решили мою мудреную загадку с дверцей в темном подвале. Коллективный разум вам в помощь, мелкое тупоумное зверье. Догадаетесь теперь, что между скатом крыши дома и потолком сарая есть узкая треугольная щель, в которой тигр преспокойно отдыхает? Сильно сомневаюсь. Почти даже не волнуюсь. Дворняжки, вместе или порознь, не способны мыслить в принципе.
Доски на потолке прибиты вкривь и вкось. Из укрытия мне было неплохо видно, как
Дворняжка, словно нарочно давая себя разглядеть, застыл на месте. Не уверен, кажется пару лет назад я в должности генерального директора какой-то разлапистой малины изображал перед худосочным седым растяпой поставку дорогостоящих лекарств к сердцу, от сердца, или как там припарки для потенциальных покойников правильно называются. Похож, дворняжка. Вполне похож. Ружье висело в левой руке растяпы, правая сжимала грудь на стороне сердца. Точно, та дворняжка. Убирайся, пока замертво не свалился, сволочное животное.
Имя у него еще было такое, очень подходящее для дворняжки: Иван, Кондрат, Федор, Пафнутий. Пожалуй, он и есть, этот Дормидонт. Помнится, растяпа все таблетки глотал, жаловался на хирургов, кардиостимулятор. Потом, не получив от гениального Виктора Олеговича лекарств, долго, намного дольше остальных дворняжек терзал полицию, судейских, прокуратуру, приставов, полицию, судейских, прокуратуру, приставов, ходя от одних к другим по безнадежному замкнутому кругу.
Живой. Не подох еще, растяпа. Симулянт. Вот старик, оказывается, теперь что придумал. Наверное, терпение иссякло на арене цирка кружить, дворняжка? А ты не кружи. Отправляйся сразу на кладбище. Там тебе место. Россия правовое государство, не Техас какой-нибудь, где правилом хорошего тона считается нормальных людей ружьем стращать. У нас в стране все по-взрослому, все как полагается.
– Виктор, мы поговорим!
– крикнул растяпа, задрав голову.
– Просто поговорим!
Поежившись, я тихо отполз к стене дома, подальше от щелей на потолке. Страх, жуть, озноб пробрал меня до костей. Показалось или нет, старик уперся взглядом прямо в мои глаза.
Неужели знает? Неужели заметил? Неужели убежище раскрыто? Неужели среди растяп затесался какой-нибудь поганый ясновидец? От такого не спрячешься. От такого не скроешься за гнилыми деревяшками. Неужели и эта загадка дворняжками решена?
Куда теперь бежать? Спуститься обратно в подвал, забраться в ящик, накрыться полиэтиленом? Заплакать, встать на колени, попросить у дворняжек прощения? Проломить крышу сарая, спрыгнуть на землю, забиться под кусты?
Растяпа не один, но атакующих немного. По крайней мере об окружении старого дома говорить не приходится. Как же поступить? Вот попал! Опасно, все смертельно опасно, шевельнуться даже нельзя. Сердечник, ходит на батарейках, а до сих пор живой. Гад. Симулянт. Как бы сейчас не помер. Что мне потом с мертвецом делать? Разве закопать в сарае, и дело с концом? Впрочем, пусть у дворняжки сначала батарейка откажет, потом подумаю.
Старик затопал к двери сарая. Трус! Мерзкий трус. Возвращайся в дом, поищи там. Отступай живее! Правильно делаешь, растяпа, мое сердце тоже не стальное. Еще минута ожидания, и я бы бросился на тебя сверху, вцепился в горло, начал рвать, терзать дряхлое тело до тех пор, пока ты перестал бы визжать. С тигром шутки плохи. С тигром играть нельзя.
Мне здесь вполне удобно, можно пролежать хоть целые сутки. Лишь бы не нашли. Если восточные
– Не трогай. Не смей, - послышалось снизу. Старик на батарейках говорил так жалобно, словно собирался расплакаться.
– Дай сюда, дипломатию твою, все сам сделаю, как всегда, уйди, чистоплюй, нечего с гаденышом возиться, - возразил другой мужчина. Произносилась фраза медленно, неразборчиво, со всеми разделениями, интервалами и диковинными акцентами мертвецки пьяного человека.
– Не смей, сказано! Зачем я только с тобой связался!
Позади послышался негромкий шорох, и я замер, не дыша. Принесу себе соболезнования за воодушевление, душа моя заледенела.
Кто-то тронул меня за локоть.
Не решаясь двинуться, я лежал, затаив дыхание. Неужели все-таки нашли? Пока двое растяп отвлекают мое внимание, третий подкрался и сейчас ударит? Неужели обманули, неужели переиграли?
Прихрамывая, но абсолютно бесшумно, из тени к моему лицу выбрался толстый полосатый кот. Рыжевато-коричневая шерсть поблескивала в отраженном луче солнечного света.
Хотя психологически я и настоящий тигр, не терплю более мелких представителей своей породы. Слабые неразумные твари. Нахального полудикого кота прикормил хозяин дома, который я снимаю. За неделю рыжая бестия раза три принималась скрестись во входную дверь, и однажды заработала от меня хороший пинок. Сейчас пришел отомстить, наглец? Вовремя. Удачный момент. Воистину, сегодняшний день не удался. Вокруг дома собралась банда обиженных дворняжек, в убежище пробрался жаждущий реванша кот. Кто будет следующим в очереди? Дятлы? Деревенские старухи? Цепные псы? Неужели прогульщицы - школьницы? Может, бурундуки?
Рука моя потянулась к горлу рыжей бессмысленной бестии. Схватить нужно метко. Схватить нужно крепко, сдавить, и не опускать. Если кот хоть раз пискнет, хоть раз скрипнет когтем по дереву, любой звук привлечет внимание шайки вооруженных дворняжек. Тогда я пропал.
Глупая тварь таращилась на меня, должно быть недоумевая, зачем такой большой и сильный мужчина забрался в угол, где раньше только он один валялся, задрав лапы. Подожди, бездельник, сейчас Виктор Олегович тебе объяснит.
Внезапно кот исчез в страшном грохоте. От выстрела рухнул дом, треснуло небо, содрогнулся целый мир. Сарай мгновенно, до краев затянуло пылью, совершенно лишившей меня зрения.
К счастью для дворняжек, стропила сарая оказались крепкими, и крыша не провалилась на их безумные головы. Другого выстрела не было. Вжимаясь в стену, я ждал повторения рвущего вселенную грохота, но выстрела не было.
Когда, куда ушли дворняжки, не имею представления. Впрочем, это меня не интересовало. Закрыв голову руками, я скорчился в своем неприступном убежище, стараясь не дышать. При завидном росте более чем метр пятьдесят сантиметров, мой вес почти приближается к половине центнера. Самый наилучший рост, которым всегда можно похвалиться, самый солидный выгодный вес, сразу выдающий истинно мужское атлетическое телосложение Виктора Олеговича. Но теперь, признаться, мне очень хотелось стать намного меньше и легче.