Чёртов мажор
Шрифт:
— Любишь меня? — крикнул ты, и из-за широченной улыбки вопрос казался слишком озорным и безумным.
— Ага! — крикнула я и рассмеялась.
— Забились! Жди тут, я всё решу!
Ты махнул мне рукой на прощание и уехал. С одной стороны, я страшно тосковала, будто с каждым метром, на который ты удалялся, натягивалась болезненно струна между нами, а с другой стороны — не могла сдержать улыбку и радость. Глупцы решили, что что-то могут испортить… Они хотят пугать нас и выдумывать преграды… зачем? Мне было смешно на это смотреть.
—
— Что? — весело спросила я.
— Ты же понимаешь что…
— Не трать силы, пап. Нет, я тебя не понимаю. Всё равно у тебя не получится ничего… — я прижалась лбом к оконной раме и поняла, что так, как сейчас, никогда ещё у меня сердце не колотилось.
Твоим самым страшным и поворотным мигом была та первая авария, случившаяся из-за ярости, злости на меня и вспышки гнева. Она доказала, что я настолько тебе важна, что обида может застилать глаза и сковывать руки. Мой поворотный момент был в запертой снаружи комнате, с изнывающим от тревоги и радости сердцем.
— Я не знаю, что делать, — тихо произнёс папа по ту сторону двери.
— А я знаю. Прости, если не оправдала твоих ожиданий.
— Но рано же…
— Ну, пап, дерьмо случается.
Он ушёл, а я осталась ждать, когда ты всё решишь.
— Маш… Маша…
— А-а? — сонно пробормотала племянница, пряча нос в подушке.
— Маш, помощь нужна!
— Ага, — Маша села на кровати, расплываясь в улыбке. Она будто всю жизнь ждала этого момента. — Говори.
— Найди мне белое платье. Можешь?
— Найти…
— Сейчас! Вот прямо в течении часа!
— Найду… — сонно и задумчиво произнесла Маша.
— И свой ключ от квартиры.
— Ага…
— И ни-ко-му не говори о том, что видела меня. Всё поняла?
— Нель?..
— Тш… вырастешь — поймёшь!
Я щёлкнула девочку по носу и прокралась обратно в свою комнату. А что самое дикое в этой ситуации? Что через десять лет я, а не она, забыла этот вечер.
Ты позвонил и сказал, чтобы сбегала из дома. Ты сказал, что будешь ждать у подъезда. Ты сказал, чтобы была в белом. Я сказала «да».
Сонная Маша принесла мне в спальню старинное кружевное платье, которое вытащила из гардероба отца. Ткань была цвета слоновой кости, и вещь принесли не то на переделку, не то на починку, да так и не забрали ещё несколько лет назад. Мы с Маней частенько это платье таскали по дому, оно выглядело немного потрёпанным, но в целом было винтажно-роскошным, будто со старинной фотографии. Одна беда… мне не по размеру. Слишком длинное, широкое в талии и груди. Я стояла в нём напротив зеркала и выглядела так, будто стащила у мамы наряд, не хватало алых губищ, голубых теней и туфель на пять размеров больше.
— Я исправлю, — пропищала Маша и улыбнулась мне, гордая, что к ней сейчас обратятся, как к профессионалу.
Маня ловко отрезала юбку, укоротив до середины икр. Пояс затянула лентой,
— Класс! Умница!
— Нель, ты замуж?
— Немножко. Только папе не говори.
— Постараюсь… слушай, ну ты это… ты же вернёшься?
— Ну куда я денусь? Маш, я папу не бросаю, правда.
— И меня?
— И тебя.
— А будет ребёнок?
— Будет.
— А я…
Я села на корточки перед девочкой и внимательно на неё посмотрела. Она боится. Ей страшно. Сейчас мне кажется, что Маша в тот момент со мной попрощалась и ничего больше от меня не ждала. Прошло десять лет, прежде чем я поняла, что уходила тогда навсегда, хоть и обещала обратное. Могла ли что-то изменить? Нет, наверное. Не потому что свой ребёнок роднее маленькой племянницы. А только потому, что не смогла бы я жить с ними всю жизнь: с папенькой и Машей. Слишком мне самой нужна опора, нужна защита, а тут нужно быть наравне со всеми. Нужно помогать папе, помогать Маше и как можно меньше ныть.
— Ничего не изменится, маленькая, правда, — пообещала я, целуя пухлую щёку и утыкаясь лбом в её лоб. — Я позвоню завтра. Хорошо?
— И приедешь?
— Для начала позвоню. Ну… я побежала…
— Пока, — Маша дважды сжала пальчики в прощальном жесте, открыла мне своим ключом дверь и смотрела вслед. Я остановилась на площадке между этажами, посмотрела на неё последний раз и подумала, что навсегда это запомню. Девочку в пижаме на пороге папенькиной квартиры. И свою странную тайную свадьбу.
Ты ждал у подъезда, как и обещал. Я упала в твои руки, спряталась на твой груди, хохоча и вытирая слёзы, долго крепко обнимала, не веря, что происходит. Ты меня кружил, сжимал в руках и целовал в макушку.
— Готова?
— Да, а ты?.. А что твои родители?..
— Ничего, приедем к ним утром, всё будет хорошо. Я тебя краду, прикинь? — Ты поцеловал меня раз, второй, третий, и я вспомнила, как вот так же когда-то в первую встречу отступал. Шаг, второй, третий… Теперь мы уходили вместе. — Давай договоримся, что не пожалеем? — шепнул ты напоследок, усаживая меня в машину.
— Давай… Давай…
Я говорила это и старалась запомнить момент, уверенная, что уж его-то никогда-никогда не забуду. Не укладывалось в голове, что однажды посмотрю на этого красивейшего мужчину и решу, что мне скучно. Не могло быть такого, что он меня обнимет, а я не растаю. Упали бы на землю небеса, если бы я не нашлась, что ему сказать. Ад бы замёрз, если бы внутри меня не стало горячо от одного его внимательного взгляда.
Сидя в машине перед тихим неторжественным ЗАГСом N…го района, который ты выкупил невесть за какие деньги, мы долго не могли оторваться друг от друга, потому что казалось, что обязаны нацеловаться вдоволь до того, как станем женатыми людьми.