Чертова дюжина
Шрифт:
— Здравия желаю! Прапорщик Афанасьев! — И улыбнулся едва ли не радостно.
— Кому? — могильным тоном поинтересовался Дед.
— Что «кому»? — растерялся совенок. Глаза его от непонимания сделались огромными, будто озеро Байкал, а уши нервно задвигались вперед-назад.
— Кому здравия-то желаешь?
— Так это… Нам сообщили, что должны приехать двое товарищей из… — Удивление на лице прапорщика сменилось вдруг угрожающей насупленностью. — А ну, предъявите
— Дошло наконец, — обрадовался молодой. — Поздравляю.
— Документы! — продолжал требовать совенок, судорожно пытаясь расстегнуть клапан и ухватиться за ребристую холодную рукоять «Макарова».
— Вот наши документы. — Оба оперативника продемонстрировали красные корочки. — Давно оцепление выставили?
— Так с полчаса уже стоим, — все больше теряясь, промямлил прапорщик. — Как распоряжение поступило, так мы, значит, и стоим.
— Происшествия были?
— Никак нет, не было.
— Хорошо.
В небе появился «Ми-8», тяжело проурчал над домами, завис на несколько секунд, словно огромный майский жук, затем качнулся и боком ушел в сторону Строгино. Оперативники проводили его взглядом и вновь повернулись к собеседнику.
— Труба-то где? — поинтересовался Дед.
— Внизу, — торопливо принялся объяснять военный. — Во-он там выходит из склона.
— Ясно, — кивнул удовлетворенно молодой. — Ну пошли, проводишь.
Миновав оцепление, оперативники зашагали вниз. За ними тянулся густой шлейф коричневато-серой пыли. Прапорщик морщился, однако, делать нечего, поспешал следом. Спустившись по жесткой ломкой траве к заросшему вонючей тиной берегу, пара сразу же увидела трубу, достаточно широкую для того, чтобы в нее в полный рост мог войти высокий мужчина. Из трубы все еще текла вода — бурный теплый поток, парящий на прохладном воздухе. Он с гулом вливался в широкий ручей, на дне которого грациозно полоскались длинные водоросли.
— Черт! — беззлобно, но не без досады, воскликнул молодой. — Знать бы, сапоги б резиновые надел.
— Пошли-пошли, — подбодрил его напарник. — Фонарь у тебя? Хорошо.
Они шагнули в воду и медленно побрели в темноту. Стоящий у трубы прапорщик с облегчением перевел дух. Он, как и все прочие граждане страны, не доверял комитетчикам и даже немного побаивался их.
Прапорщик только собрался в обратный путь, как из влажного полумрака вновь появился старший.
— Слышь, герой, учти: вокруг трубы — десятиметровая зона. Ближе никому не подходить.
— А мы и не… — начал было прапорщик.
Но оперативник остановил его движением руки.
—
— Есть! — четко кашлянул совенок и развернулся на сто восемьдесят градусов.
— Умница, — буркнул похоронно оперативник и снова скрылся в трубе, быстро догоняя напарника.
Тот стоял перед выломанной с корнем решеткой. Сама решетка валялась в потоке, остались только дужки, к которым раньше крепилось заграждение.
— Видишь, — не оборачиваясь, спросил молодой, — крепеж сгнил совсем. Им даже резать ничего не пришлось. Нажали посильнее — и готово, заходи. Фугас там. Можно хоть сейчас экспертов вызывать.
— Давай лучше удостоверимся.
— Давай, — легко согласился молодой, переступая через змеящиеся по упавшей решетке бурунчики. — Да это я так сказал, для образности.
— Я понял.
Они прошли еще пару сотен метров и наткнулись на вторую решетку, выломанную так же аккуратно и просто, как и первая.
— Ага, — крякнул Дед, разглядывая обломки ржавых болтов. — Ты прав, все-таки здесь. А я-то, честно говоря, надеялся, что это ошибка.
В темноте журчала бегущая к свету артезианская вода. В ярко-желтых электрических лучах фонарей проползали маслянисто-осклизлые стенки трубы, покрытые толстым, в палец, шероховато-песочным налетом ржавчины.
Третья решетка. И тоже выломана.
Четвертая.
И наконец…
— Вот он, — серьезно произнес молодой.
— Вижу. — Дед шагнул вперед, чуть присел и задрал голову, подсвечивая себе фонариком. — Да, дело тухлое. Тухлое дельце-то, говорю.
— Я слышу.
Фугас был приварен к зачищенной стенке трубы на высоте около полутора метров. Матовый, внушительных размеров стальной цилиндр с голубоватым следом окалины на бочкообразном боку. Молодой протянул руку и коснулся кончиками пальцев холодной стали.
— Не трогай, — сказал старший. — Не бери греха на душу.
— Боишься, Дед? — Собеседник криво усмехнулся. — Не бойся, просто так он не рванет. Ладно, мы свою работу сделали. Пошли. Надо вызывать экспертов и выставлять вторую линию оцепления.
Дед в последний раз внимательно осмотрел безмолвный фугас, вздохнул и отвел луч фонарика в сторону.
— Пошли, — согласился он.
— Боевики действуют группой из пятнадцати человек. Мы установили их прозвища и имена. — Котов протянул командующему список. — Личность главаря пока не установлена.