Чертова дюжина

Сербин Иван Владимирович

— Искать Марафонца.

— А Марафонец тут при чем?

— Наш знакомец сказал, что Марафонец у Курского вокзала познакомился с Полетаевой и ему приказали убить их обоих. Для этого и пришел.

— А как планировал возвращаться? Где он встречается с группой?

— В девятнадцать ноль-ноль он должен был подойти к ресторану «Савой», там его и подобрали бы.

— Значит, к девятнадцати.

— Да, больше он ничего не знает.

— Значит, так, Зиновий. Предположим, ты — Хорь, затеял такую операцию, а один из твоих боевиков в самый ответственный момент шуганулся в кусты. Что ты будешь делать?

Беклемешев на секунду задумался, а затем ответил:

—

Дело. Плевать мне на этого дурака. Ну разве что нос к носу с ним столкнусь.

— Правильно. Но только не в том случае, когда беглецу известно что-то, что может сорвать все дело. Так?

— Да, наверное.

— Нет, Зиновий, «наверное» здесь не годится. Хорь — профессионал. Он прислал сюда убийцу, чтобы убрать Марафонца и Полетаеву. Это во время такой-то операции! Есть определенный риск, что боевика возьмут и вытянут из него всю имеющуюся информацию. Чем оправдываются такие действия?

— Он убирает свидетелей, — протянул капитан.

— Верно. Я думаю, Марафонец знает что-то такое, чего не должны узнать мы. И Хорь боится, что Марафонец расскажет это ЧТО-ТО Полетаевой. Точнее, уже рассказал. Возможно даже, это что-то выводит на самого Хоря. Смекаешь? Отсюда вывод: мы должны во что бы то ни стало разыскать Марафонца.

— Но как это сделать?

— Просто. Марафонец никому не верит. Он уцепился за Полетаеву в расчете на шумиху. Шум для него — спасение. Хорь наверняка именно на этом его и поймал. Вернее, попытался. Найди Полетаеву — найдешь и Марафонца. Тем более что Полетаеву нам все равно найти надо. Она источник информации. Знает о фугасах. Может быть, она еще в телецентре, но скорее всего нет. Надо узнать, есть ли у Полетаевой машина. Если есть — получить на нее данные. Если нет — проверить, все ли служебные машины на месте, уточнить, какие отсутствуют, и сообщить на блокпосты. Пусть задержат. Только чтобы без всяких выкрутасов, спокойно.

— Понял, товарищ майор, — кивнул Беклемешев, поднимаясь.

— Кстати, Зиновий, этот наш подопечный не рассказывал ничего о базе террористов? Где-то же их должны были держать. Совещались они, план разрабатывали, в конце концов, мины со склада куда-то отвозили.

— Он говорит, что их держали на территории то ли детского сада, то ли пионерского лагеря, то ли санатория. Дороги не помнит. Говорит: возили в закрытом кузове, звуки глушили музыкой. А у него, как назло, ни слуха, ни голоса. Помнит только, что классика. Попытался насвистеть, так ты бы слышал! У наших уши повяли. А всю классику ему ставить — пять лет возиться будем. Беда, одним словом.

— Ясно. Тогда так. Отправь своих орлов обследовать трубу. Пусть поищут фугас, а если найдут, распорядись выставить вторую линию оцепления. Данные по машинам — это два. Третье — посади троих-четверых ребят, чтобы нашу террористическую команду как следует прошерстили. Общие связи, друзья, может быть, кто с кем в командировке был или учился вместе. Словом, все. Обязательно пусть проверят, бывал ли кто-нибудь из них на ограбленных складах…

— Хорошо, Саш. А ты что будешь делать?

Котов кивнул в сторону «штабистов»:

— Сейчас вон к ним на доклад пойду. А потом займусь каналами поступления оружия. Есть интересные данные. Кстати, ты, как закончишь, подгребай. Вместе подумаем.

— Хорошо.

Беклемешев направился к операторам-компьютерщикам, а Котов собрал сводки, заключения и шагнул через «оперативно-штабную» границу.

— Товарищ командующий, есть новые данные о террористической группе…

13.20

Под

Рождественкой группа пересекла Кузнецкий мост. Боевики приблизились к нужной точке вплотную и остановились. Здесь тоннель сужался, делая поворот и понижаясь на семьдесят сантиметров. Вода с ревом обрушивалась с гигантский ступеньки, ударяясь в кирпичную стену. Под влиянием времени и воды кладка расшаталась. Наверняка ее ремонтировали, и даже не раз, но только в тех местах, где протечка была наиболее реальной. Выше же кирпичи крошились и крошились, пока не образовалась небольшая трещина. С годами трещина росла и теперь была толщиной в руку. Мало того, постепенно движущиеся кирпичи разорвали жестяную стенку вентиляционного колодца, спускающегося вниз на тридцать пять метров и выходящего в тоннель метрополитена между станциями «Лубянка» и «Охотный ряд». Несколько лет назад команда диггеров обнаружила дыру и сообщила о ней в надлежащие организации. Сигнал был принят, но для капитального ремонта стены пришлось бы полностью перекрыть отток воды по одной из самых крупных магистралей водозаборника, что, в свою очередь, вызвало бы затопление нескольких улиц старого центра. Вода, попав в фундаменты дореволюционных построек, вызвала бы гниение деревянных балок и, как следствие, разрушение части подвальных помещений и деформацию строений в целом. Словом, задача оказалась непосильной. Тем более что с финансами, как известно… Департамент инженерных городских служб расщедрился на очередной косметический ремонт, от которого через полгода не осталось и следа. А расширить проход было делом двух часов.

Теперь боевики стояли возле темнеющей в стене дыры диаметром около метра.

Генерал вытащил рацию, набрал код и отрапортовал коротко:

— Последний маяк.

Шептун откликнулся тут же:

— Все идет по плану, ребята. Тоннели пусты. Досмотровые группы ушли. Ток отключен. Осталось аварийное освещение. Действуйте. Ни пуха ни пера!

— К черту! — ответил Генерал.

Он медленно повернулся на месте, осмотрел стоящих за спиной боевиков. Они были серьезны. Каждый понимал: третий маяк — грань, на которой еще можно сказать «нет». Скорее всего придется умереть, но это будет свободный выбор свободного человека. Дальше — все.

— Ну что, пошли? — Генерал вдруг улыбнулся. Широко, белозубо, обаятельно. — Бегемот, ты пойдешь вторым. Если застрянешь, не вздумай кричать. Просто подай знак, мы поможем. Усвоил?

— Да, — кивнул тот.

— Дальше спускаемся в таком порядке: Леденец, Чубчик, Ватикан, Дофин, Белоснежка. Айсберг, ты — замыкающий.

— Понял, — хмыкнул громила.

— Все, пошли.

Кольцо для карабина было закреплено заранее. Пристегнув тонкий нейлоновый трос, Генерал нырнул в черный провал. Выждав полминуты, следом за ним, пыхтя, полез Бегемот. Глухо стукнулся о жестяную стену колодца автомат. Остальные терпеливо ждали своей очереди.

Спуск продолжался от силы пятнадцать секунд. Теперь Генерал оказался еще на тридцать метров ниже водостока. Он остановился, когда подошвы бутсов уперлись в хлипкую решетку. Не особенно таясь, Генерал поднял ногу и резко ударил по решетке каблуком. Спиленные болты переломились пополам, и решетка, кувыркаясь, полетела вниз, зазвенела на бетонных шпалах. Генерал осторожно соскользнул по тросу еще на пару метров и осмотрелся. Перегон «Лубянка» — «Охотный ряд». Они почти у цели. Оставалось совсем чуть-чуть. Немного усилий, и весь мир падет к их ногам. Боевик спрыгнул на рельсы, быстро отступил к стене и поднял автомат. Если кто-нибудь появится…